Чтение 34–й страницы книги ~Пятая волшебница~

Принц отбросил дрегган и, упав перед сестрой на колени, поднес свой медальон к ее лицу.

- Ты узнаешь его! Скажи, тебе ведь знаком этот символ?

- Да, я где-то его видела... - Шайлиха посмотрела на него. - Тристан... Твое имя Тристан... Я не знаю, кто ты такой, но твое лицо мне знакомо...

Принца охватила бурная радость - и одновременно ужас при мысли о том, что, возможно, маг уже сделал свое дело.

- Виг! Остановись! - отчаянно закричал он, повернулся и увидел стоящего неподалеку старика.

- Нечего так вопить, - сказал тот. - Я здесь.

Маг держал девочку, теперь уже завернутую в одеяло. С огромным чувством облегчения Тристан улыбнулся.

- Хвала Вечности, ты не убил ее! - воскликнул он. Старик знаменитым движением выгнул бровь.

- Конечно нет. - Он подмигнул принцу. - Я все время наблюдал за тобой, в надежде, что в последний момент может случиться чудо. - Он улыбнулся, продолжая покачивать девочку. - И чудо произошло. Иногда величайшей победы можно добиться, и не используя магию. - Старый маг передал девочку Тристану. - Отнеси ребенка к матери. Учитывая, через что ей пришлось пройти, в этом она сейчас нуждается больше всего.

Принц вернулся к Шайлихе и снова опустился перед ней на колени. Она посмотрела на девочку.

- Чей это ребенок? - спросила она.

- Твой. - Тристан отдал сестре младенца.

Шайлиха взяла дочь на руки и принялась покачивать ее, нежно воркуя.

- Как ее зовут?

Принц вспомнил маленькую могилу, которую ему пришлось оставить рядом с Цитаделью, и ответил:

- Моргана. Ее зовут Моргана Вторая, из дома Голландов. Она названа так в честь своей бабушки.

- Здравствуй, Моргана, - улыбнулась Шайлиха.

Внезапно вспомнив о Фаворитах, Тристан посмотрел туда, где неподвижно застыли коленопреклоненные крылатые воины. Несмотря на то что все в нем восставало при одной мысли о необходимости разговаривать с жестокими убийцами его родных и сограждан, следовало обратиться к ним, отдать приказания.

Поманив за собой Вига, он подошел к Трааксу.

- Можете подняться, - приказал Фаворитам их новый командир.

Крылатые воины встали. Принц понимал, что здесь находилась только небольшая часть Фаворитов.

- Тебе не мешает вспомнить, что королевской гвардии больше не существует, и трудно сказать, что нас ожидает по возвращении на родину, - прошептал на ухо Тристану маг. - Обстоятельства изменились, и нам остается лишь измениться в соответствии с ними. Это будет невероятно трудно, но постарайся, чтобы твоя ненависть к Фаворитам не влияла на то, что ты делаешь.

Принц на мгновение задумался. "Старик, как всегда, прав", - размышлял он.

- Я - Тристан из дома Голландов, правитель Евтракии, - начал он, испытывая неловкость от того, что произносил столь громкие слова применительно к себе самому.

Он кивнул на лежащий в луже крови обезглавленный труп Клюге. - И я ваш новый командир. Вы должны исполнять все мои приказы.

Шагнув вперед, он встал рядом с Трааксом и сделал ему знак повернуться лицом к крылатым воинам. Затем принц наклонился, поднял дрегган Траакса и вручил его бывшему первому помощнику Клюге.

- В мое отсутствие вашим начальником будет Траакс. Вы должны подчиняться ему беспрекословно. Кроме того, я желаю, чтобы всех женщин Фаворитов выпустили из борделей - они будут жить среди вас как равные. Отныне любой Фаворит может взять себе жену, но только с ее согласия. Никакого принуждения! Для того чтобы иметь детей, особого разрешения не требуется, но необходимо организовать службу, которая будет вести записи о рождениях и смертях.

На лицах крылатых воинов возникло явное недоумение, они удивленно переглядывались друг с другом. Тристан сделал паузу, давая им возможность осмыслить услышанное.

- Галлиполаи тоже должны жить среди вас как равные. Допускаются союзы между галлиполаями и Фаворитами, в соответствии с теми правилами, о которых я только что сказал. Повторяю, мои приказы должны выполняться беспрекословно. Всякий, кто посмеет ослушаться их, будет сурово наказан.

Последнее распоряжение вызвало недоумение даже на лице невозмутимого Траакса. Тем не менее тон речи принца не изменился, и его строгий взгляд по-прежнему был устремлен на стоящих перед ним крылатых воинов.

- Вы остаетесь военным подразделением, но без моего приказа применять оружие запрещается. Обычай наследования командной должности победителем в поединке с ним отменяется. Часть Фаворитов должна остаться здесь, в Гетто, и заняться приведением города в порядок.

Цитадель необходимо восстановить, но все изображения Пентангля и признаки существования Шабаша должны быть немедленно уничтожены.

- Ты хорошо меня понял? - жестко спросил принц, посмотрев на Траакса.

- Да, мой командир, - отозвался тот.

- За невыполнение приказов первым спрошу с тебя.

- Я живу, чтобы служить, - последовал краткий ответ.

Траакс убрал в ножны дрегган и взмыл в воздух. Вслед за ним поднялись и остальные крылатые воины. Тристан стоял, глядя им вслед, не в силах свыкнуться с мыслью, что теперь вся эта жуткая орда подчиняется ему.

- Неплохо, - сдержанно заметил старый маг. - Интересно будет взглянуть, что из всего этого получится.

- Конечно, - вяло отозвался принц. На него внезапно нахлынула невероятная тоска по Нариссе. Старик положил руку на плечо Тристана.

- Теперь у нас Камень, Шайлиха и ее дочь. Волшебницы уничтожены. Думаю, большего никто не смог бы сделать.

Принц посмотрел на накрытое одеялом тело Нариссы и вспомнил маленькую могилу рядом с Цитаделью.

- Может, и смог бы, - ответил он.

Виг, между тем, напряженно вглядывался в голубой вихрь. Потом он посмотрел на храброго и преданного горбатого карлика и, улыбнувшись, повел в сторону Гелдона пальцем. Узкий лазоревый луч пронзил воздух и ударил в ошейник, который, развалившись на части, упал на землю.

Карлик недоверчиво потер шею, более трехсот лет стиснутую ошейником, и зарыдал, не стыдясь своих слез.

- Спасибо тебе, маг. - Чувствовалось, что каждое слово дается Гелдону с трудом. - Я уже не верил, что стану когда-нибудь свободным человеком.

Это жители Евтракии и Пазалона должны благодарить тебя за то, что ты для нас сделал, - отозвался старик.

Потом он перевел взгляд на Тристана. - Пора, - произнес старый маг.

- Ты и Шайлиха с младенцем идите первыми, - не глядя на него, сказал принц. - И Гелдона возьмите с собой. Он заслуживает лучшей жизни. До закрытия портала еще есть немного времени. Я хочу задержаться здесь. Один.

Виг готов был возражать, наконец, просто приказать Тристану немедленно следовать за ними, но удержался. "Я больше не могу отдавать ему приказы", - понял старый маг.

Внезапно глаза у него расширились от удивления. Кровь Тристана, все еще струящаяся из раны на плече, мерцала голубым светом.

На землю стекали не красные, а ослепительно яркие лазурные капли. Виг знал, что было тому причиной - такова реакция крови Избранного на первое в его жизни реальное использование магии.

В памяти мага вспыхнуло воспоминание о ночи в древесном доме Фегана и слова, которые увечный маг прошептал, отдавая ему ладанку с водой Пещеры.

"Не исключено, что принц сумеет совершить какое-нибудь незначительное магическое действо, несмотря на то, что не прошел обучения. Если ты погибнешь или будешь выведен из строя, вся надежда останется только на него. Во втором разделе Манускрипта - правда, без особых подробностей - сказано, что, после того как это случится, он изменится безвозвратно. Смотри не пропусти этой перемены, в чем бы она ни состояла..."

Старый маг снова положил руку на плечо принцу, и тот сумел улыбнуться ему, пересилив боль в сердце.

- Знаю, - сказал Тристан. - Я изменился, да? Это чувство возникло у меня уже несколько часов назад, хотя До сих пор я не понимал его смысла. Впервые оно проявило себя в тот момент, когда ты достал Парагон. А сейчас, когда Камень совсем рядом, эти изменения стали заметнее.

Глаза Вига увлажнились. Не говоря ни слова, он повернулся к принцессе. Виг, Шайлиха, держащая на руках новорожденную девочку, и Гелдон вошли в лазоревый вихрь и... исчезли.

И только тогда, когда принц остался совсем один с телом мертвой Нариссы на руках, на него снизошло полное понимание случившегося.

Разум готов был смириться с этим, но сердце бунтовало. То, чего от него добивались родные и маги Синклита, в конце концов произошло. "Ты выжил и достиг возраста зрелости, - взывала к нему "одаренная" кровь. - Твоя прежняя беззаботность утрачена безвозвратно. Теперь ты поистине Избранный".

Тристан перевел взгляд на лазурную кровь, струившуюся из раны на плече. С ним говорила его собственная "одаренная" кровь, к нему взывало его собственное, возмужавшее сердце. И все это было каким-то образом предсказано в Манускрипте. "И придет Избранный, вслед за тем, что явился прежде, - звучало у него в голове. - Избранный возьмет оружие по своему выбору и убьет многих, прежде чем прочтет Пророчества и выйдет к свету..."

Принц вспомнил последние слова Клюге, сказанные за несколько мгновений до смерти. "Есть многое, чего ты еще не знаешь... И даже если тебе удастся вернуться в Евтракию, ты пожалеешь, что не пал от моей руки... Эта твоя победа немногого стоит..."

Обнимая мертвую Нариссу и глядя на развалины Гетто, Тристан заключил с собой новое соглашение.

"Мне не будет покоя, пока я не узнаю, откуда взялась в моих жилах "одаренная" кровь. Я хочу знать, по чьей воле я стал носителем крови, способной влиять на судьбы множества людей".

Глядя на нежное лицо галлиполаи и чувствуя, как по щекам снова текут слезы, принц подхватил ее тело на руки и шагнул в сверкающий лазурный водоворот.

ЭПИЛОГ

ЦИТАДЕЛЬ

На следующий день в окрестностях Цитадели заметно похолодало, ветер гнал по небу серые облака, дождь поливал скалистые утесы острова. Гибель волшебниц, исчезнувших с лица земли, вызывала все новые и новые молнии, сопровождавшиеся раскатами грома и воем бешеных порывов ветра; такой потери Каприз не знал уже давно. Ближе к вечеру буря утихомирилась, и озеро затянул густой туман, окутавший развалины когда-то величественного замка и вновь делавший его недоступным.

Из пелены тумана медленно выплыло яркое лазурное мерцание, постепенно увеличивавшееся в размерах. Оно неторопливо приблизилось к одинокой маленькой могилке, на которой лежали увядшие цветы.

Мерцание закружилось, постепенно сжимаясь и трансформируясь: над кучкой камней воспарили мерцающие лазурные руки и начали разбирать их, обнажив завернутое в простую ткань маленькое тельце. Повинуясь неведомой силе, мертвый младенец поднялся в воздух и опустился на подставленную лазурную ладонь.

По взмаху другой руки камни снова сложились как прежде, и внешне могила приобрела свой первоначальный вид.

Откуда-то с небес зазвучал хор голосов, слышать которые могли только развалины Цитадели.

"Наши наместницы на земле потерпели поражение от того, кто когда-то был легкомысленным, безответственным человеком, - говорили голоса. - Теперь же он стал поистине Избранным. Но не все пропало. Наследник Избранного, а значит, и его кровь достанутся нам".

Грудь младенца, в лице которого причудливым образом соединились черты отца и матери-волшебницы, начала медленно подниматься и опускаться, щеки окрасил легкий румянец.

Он открыл глаза. Спокойный, почти разумный взгляд был устремлен ввысь. В нем не ощущалось ни тени страха.

"Первенец Избранного жив, и теперь он принадлежит нам".

Держа младенца на ладонях, призрачные лазурные руки медленно поднялись и растаяли в ночном небе.

И вновь Каприз разразился завываниями ветра, молниями и громовыми раскатами, еще более яростными, чем после гибели Шабаша.