Чтение 34–й страницы книги ~Дикое поле~

Александр дернулся было помочь, но вовремя спохватился - а вдруг это
часть ритуала?

Шаманка пролежала минут пять, потом зашевелилась, поднялась во весь
рост. Постояла. Уверение походкой дошла до ифрита и села рядом.

- И что сказала прародительница? - поинтересовался он.

- Разве ты не знаешь? - удивилась женщина. - Я еще не входила в земли
духов, я лишь постучалась в дверь. Когда дверь откроется, духи позовут.

- Интересная технология, - зевнул ифрит. - Долго ждать?

- Нет. Меня зовут всегда. Бабка рассказывала, когда шаманка стареет,
духи начинают звать ее не каждый раз, а все реже и реже. Нужно успеть передать
умение внучке, иначе дверь может закрыться навсегда, и род навсегда забудет
дорогу к прародительнице.

- Оказывается, даже духи любят баб помоложе. - Тирц окинул ее взглядом
и довольно хмыкнул: - Ничего, тебя еще надолго хватит.

У него даже появилось желание протянуть руку, стиснуть невольнице
грудь, но он передумал - нечего от камлания отвлекать.

Неожиданно колдунья завалилась на бок, испуганно оперлась рукой,
выпрямилась, дотянулась до кувшина с перебродившим молоком, принялась жадно
пить. Поставила его на место, вскочила, снова закружилась у почти прогоревшего
очага. Рухнула. Отлежалась. Отползла к Тирцу, без стеснения привалившись к
нему, словно имела дело не со своим господином и владельцем, а со спинкой
дивана. Схватилась за. молоко, осушив крынку до половины. Немного посидела
ровно, потом опять начала заваливаться на бок и тут же вскочила, снова устроив
поначалу медленное, а потом все более и более быстрое вращение. Упала на ковры,
изогнулась дугой и покатилась, словно и лежа хотела продолжать свой танец -
пока не уперлась в стену шатра и не забилась в мелких судорогах.

Конвульсии продолжались довольно долго, но в конце концов начали
потихоньку затихать. Колдунья приоткрыла глаза, попыталась встать на
четвереньки, но плюхнулась набок, словно умирающая собака. Снова поднялась, и
снова завалилась. Несколько минут полежала на боку, вытянув руки и ноги, потом
снова встала на четвереньки и торопливо помчалась к выходу, мелко перебирая
руками и ногами - но не рассчитала направления и влетела головой в стенку
шатра.

- Ни хрена ты кефирчику опилась, - покачал головой Тирц. - Ходить уже
разучилась.

- Мне... надо... - прошептала шаманка.

- Ох, блин, - вздохнул Александр.- Все так и норовят мне на шею
усесться.

Он перекинул ее через плечо, вынес в степь на полверсты от ставки и
опустил в высокую густую траву.

Шаманка на получетвереньках отбежала немного в сторонку, присела. Тирц
с интересом наблюдал за тем, как она пытается удержать равновесие, а когда
шаманка выпрямилась во весь рост, натянула шаровары, а потом со всего размаха
грохнулась на спину, плюнул, подобрал и отнес назад. Положив невольницу на
персидский ковер напротив входа, он накрыл ее тонким шерстяным одеялом.

- Черт с тобой, завтра расскажешь. Обезьянка.

- Прародительница сказала, что станет тебе помогать ради спасения своей
правнучки, - с закрытыми глазами прошептала шаманка. - Что похожих на тебя
много, и она устанет рассказывать про всех, кто чего делает. А самый близкий
ифрит - женщина, Она худенькая и высокая, с синими глазами и прямы. ми вороными
волосами, остроносая. Всегда ходит с луком, черным и высоким.

- Юлька! - моментально вспомнил Тирц. Юленька из клуба "Черный шатун".
Это хорошо, они поодиночке расползлись. Теперь я им поодиночке и объясню, как
нехорошо было меня пинками гнать и приказов не слушать. Где она сейчас?

- Она живет в доме, который первым встретился вам весной в дороге на
север.

- Ах, вот оно что... - Теперь ему совсем в другом свете представилось
наличие пушек у мелкой русской крепостицы и мастерство, с которым неведомый
лучник выбивал нукеров из строя. - Вот она, значит, где... Что же, тем лучше.

Он машинально поправил одеяло на плече шаманки и вышел из шатра.

* * *

- Ах, не может быть! - покачала головой Даша. - Неужели ты
действительно можешь его натянуть, мой господин? Он же такой тугой.

Невольница снова попыталась оттянуть тетиву и покачала головой.

- Дай! - небрежно предложил Алги-мурза, взял лук, наложил тетиву на
сгиб большого пальца - чтобы кожу не порезать, зацепил ее указательным пальцем,
резким движением натянул лук почти наполовину и тут же отпустил: пальцу все
равно без наперстка больно.

- Ого, вот это да! - в восхищении захлопала в ладоши полонянка. - Какой
ты сильный, мой господин.

Разумом татарин понимал, что это всего лишь рабыня, полонянка,
наложница, но восхищение девушки все равно льстило, и он жестом подозвал ее к
себе, посадил рядом, перекинув руку ей через плечо и накрыв ладонью
просвечивающую сквозь шелк грудь.

- Это еще что! Со старого лука пару лет назад на соревнованиях с
янычарами в Балык-Кае я пустил пять стрел на расстояние двух полетов стрелы, и
три из них попали в натянутую на щит шкуру овцы!

- Невероятно! - затаила дыхание наложница. - Наверное, все просто
обезумели от восторга.

- Скорее, от зависти, - многозначительно ухмыльнулся Алги-мурза,
свободной рукой дотянулся до чашки с прохладной водой, в которую, кроме того,
был выжат сок из кисловатого, недозрелого граната. - Они едва не умерли от
зависти.

На самом деле татарин не участвовал в соревнованиях, а лишь наблюдал за
ними. А пять быстрых и точных стрел выпустил, подбив локтями округлый живот,
османский наместник города Кароки-мурза, навсегда добившись непререкаемого
авторитета у янычарского гарнизона. Да оно и понятно - ведь у султанского
чиновника в руках был не просто лук - а лук, изготовленный самим Сулейманом. Из
такого и он выпустит стрелу на полдня пути. Увы, Алги-мурзе приходится
довольствоваться дешевым крымским луком, купленном в Мангупе за пятнадцать
кобыл-трехлеток и трех необъезженных жеребцов.

- Но ведь вам приходится выпускать сразу по несколько штук! -
поразилась Даша. - Неужели вы не устаете?

- Порой за пару часов по три колчана опустошить успеваешь, - поправил
ее Алги-Мурза. - А потом еще несколько часов саблей махать.

- Несколько часов?.. - Русская невольница наклонилась, вытянула из
ножен клинок, качнула в руке:

- Тяжелая...

Мог ли Алги-мурза предположить всего полгода назад, что при
прикосновении невольницы к его оружию он не изрубит ее немедленно, страшась
попытки покушения, а расплывется в довольной улыбке?

- Какой ты сильный, мой господин... - скользнула она ладонью по его
плечам - татарин инстинктивно напряг мышцы - по рукам, груди. - Я чувствую эту
силу даже через халат!

Однако ладонь проникла уже под тонкую шерстяную подбивку - в своем
шатре мурза возлежал только в одном халате, шитом поверху синим атласом. И
сейчас татарин ощутил жгучее желание показать рабыне, что сила у него есть не
только в руках.

- Эй, Алги!

Мурза вздрогнул и поморщился - русский всегда появляется в самый
неудачный момент!

- Алги! - Менги-нукер вошел в шатер, уселся перед ним, принялся
ненавязчиво пощипывать ворс ковра. - Мурза, ты помнишь ту крепостицу с
частоколом, на которую мы наткнулись, перейдя Дикое поле? Ну, маленькую, с
земляным валом и частоколом поверху?

- Помню, - кивнул татарин, отодвигая невольницу.

- Там живет девка. Лучница, высокая, голубоглазая, остроносая, с
прямыми волосами. Она мне нужна. А Девлет-Гирей, засранец, не отпускает.
Боится, сбегу. Зато обещал дать пять сотен нукеров из рода Мансуровых. Сходи
туда, Алги? Крепостица небольшая, с полусотней воинов ты ее возьмешь. Добыча
тебе, девка мне. Хорошо?

Русский поднялся.

- Вот и договорились. Девлет обещал, что сотни завтра подойдут. Вот вы
послезавтра и отправляйтесь.

Он кивнул и вышел из шатра. Не то попросил, не то приказал. Но отказа и
не помыслил. Алги-мурза тихо зашипел сквозь зубы:

- Я ему что, нукер? Не пойду!

Но он уже сейчас понимал, что пойдет. Удачный набег - это слава и
добыча. И не так часто его назначали командовать пусть небольшим, но самым
настоящим войском, чтобы так просто отмахнуться от такой возможности. Хорошо
покажешь себя один раз - значит, в будущем про тебя тоже вспомнят, когда
понадобится толковый бей.

- Проклятый русский!

- Ты уезжаешь, мой господин? - Даша испуганно обняла его руками. - А
как же я? Я не могу жить, не видя тебя, мой господин. Хоть ненадолго, хоть
краешком глаза.

- Это военный поход! - сурово отрезал Алги-мурза.

- И я смогу увидеть, как ты побеждаешь врагов?! - восторженно
распахнула наивные глаза полонянка. - Как ты гонишь их этой саблей?

Она попыталась вскинуть клинок, но тот оказался слишком тяжел и
завалился набок.

- Как тебе удается его поднимать?

- А вот так! - Мурза перехватил у нее саблю, выпрямился и прошел по
коврам, играя сверкающей сталью. - Вот так, вот так, вот так.

Развернулся, взглянул в ее изумленные глаза, удивленно приоткрытый
ротик, рассмеялся и шагнул к наложнице, расстегивая халат.

Глава 3

Дичь в загоне