несколько ворот, городские шимпы выходят и входят в них как будто без
помех и расспросов. Но внезапно возникшая стена не может не пугать их.
Возможно, это ее главная цель.
настоящим городом, а не небольшим поселком на далекой провинциальной
планете.
высотой, оставшихся от вырубленных деревьев перед оградой чужаков. Здесь
планировали разбить парк, но теперь на земле, перед темной наблюдательной
башней и воротами, оставались лишь расколотые стволы.
но, к его удивлению, никто его не окликнул. Фонари на двух столбах
освещали землю у ворот. Дальше он увидел тьму, угловатые здания, тускло
освещенные пустынные улицы.
бункера.
два стражника, каждый на одной тонкой узловатой ноге, острые птичьи клювы
были спрятаны в мягкий пух, растущий подмышками. На стойке рядом со
стандартным галактическим коммутатором лежали два сабельных ружья.
запах чужаков. Не впервые подмечает он приметы слабости в этих, по
всеобщему мнению, неуязвимых фанатиках-губру. До сих пор все у них идет
легко - слишком легко. Почти все люди собраны и нейтрализованы, и
захватчики, по-видимому, считают, что угроза для них может прийти только
из космоса. Несомненно, именно поэтому все защитные установки нацелены
вверх. Почти ничего не сделано, чтобы предотвратить нападение с земли.
пробраться внутрь, проползти под сторожевыми лучами и преподать губру
наглядный урок.
это причинит им больше вреда".
воротами и углубился в индустриальный район города. Склады и фабрики тихи
и темны.
патрульного скиммера губру.
отыскал здание склада без окон недалеко от единственной в колонии
литейной. Он шепотом уговаривал Тихо, и тот подтащил фургон к задней
двери, скрывавшейся в тени. Толстый слой пыли показывал, что к висячему
замку уже давно никто не прикасался. Фибен внимательно осмотрел его.
ее крепко в обе руки, закрыл глаза, сосчитал до трех и дернул.
проржавело. С приглушенным треском оно разорвалось. Фибен быстро откатил
дверь в сторону. Тихо покорно прошел в темное помещение, втащив за собой
фургон. Фибен огляделся, запоминая расположение громоздких прессов и
металлообрабатывающих станков, прежде чем снова закрыть дверь.
Вытащил из фургона мешок с овсом и высыпал зерно на пол. Потом из
ближайшего крана наполнил водой лохань. - Я вернусь, если смогу, - добавил
он. - А если нет, наслаждайся пару дней овсом, а потом начинай ржать. Я
уверен, кто-нибудь услышит.
Фибена и испустил еще один пахучий комментарий.
друг. Но вот что я тебе скажу: _т_в_о_и_ потомки тоже будут беспокоиться,
если кто-нибудь когда-нибудь преподнесет им сомнительный дар - разум.
все кажется спокойным. Гораздо спокойней, чем в генетически бедных лесах
Гарта. По-прежнему мигает маяк на крыше здания Террагентства: вне всякого
сомнения, теперь его используют в своих ночных операциях захватчики.
Где-то слышится негромкое электрическое гудение.
И это самая рискованная часть из его похода в город.
захватом губру всех средств связи, было высказано немало самых
разнообразных предложений. Из Порт-Хелении на Архипелаг, оттуда в
отдаленные районы континента делались лихорадочные телефонные звонки,
посылались радиосообщения. Все это время человеческое население было очень
занято, а немногочисленные правительственные линии связи кодированы. И
поэтому брошенные на произвол судьбы шимпы заполняли радиоэфир паническими
предположениями и дикими планами, в основном невероятно тупыми.
тогда подслушивал. И его мнение о неошимпанзе только укрепилось из-за этой
истерии.
шелуха иногда прикрывает ценные мысли". Перед смертью антрополог-человек
доктор Така узнала сообщение своего бывшего ученика, некоего Гайлета
Джонса, жителя Порт-Хелении. Именно к нему генерал решила послать на связь
Фибена.
как выглядит этот Джонс, но к тому времени, как догадались спросить,
доктор Така умерла.
замок. Кольцо выглядело чуть покосившимся. Но если не приглядываться,
ничего не заметишь.
добраться до места встречи.
остановился на небольшой площади и посмотрел на свет, струившийся из
подвального окна работающего бара для шимпов. От громкой музыки стекла
дрожали в рамах. Фибен, стоя на улице, подошвами ощущал вибрацию. На
несколько кварталов это был единственный признак жизни, если не считать
тусклых огней за завешенными окнами жилых квартир.
отступил в тень. Башня машины повернулась, ствол уставился в Фибена.
Должно быть, машина засекла его своим инфракрасным зрением. Но прошла
мимо, решив, что это просто неошимпанзе.
комендантский час скорее психологический, чем военный. Оккупанты не
проявляли строгости, так как, по-видимому, не считали это необходимым.
"Обезьянья гроздь". Это излюбленное заведение простых рабочих и
испытуемых-проби, тех, кто по эдикту возвышения ограничен в правах
воспроизводства. Фибен заставил себя перестать почесывать подбородок.
прежде чем заводить детей. Но для клиентов - неошимпанзе и неодельфинов -
законы чрезвычайно строги. В этой сфере либеральное земное общество точно
выдерживало галактические стандарты. Приходилось либо подчиняться, либо
потерять шимпов и финов. Их передадут каким-нибудь другим старшим
патронам. Земля слишком слаба, чтобы позволить себе отвергать наиболее
почитаемую галактическую традицию.
позволяет им рожать детей под присмотром Совета возвышения и
предусматривает наказания, если они пренебрегут осторожностью. Шимпов,
имеющих серые и желтые карточки, гораздо больше и ограничений у них
больше. Присоединившись к брачной группе, они имеют право использовать
свою сперму или яйца, запасенные в отрочестве, до обязательной
стерилизации. Если они добиваются успехов в жизни, то такое разрешение им
дается. Но гораздо чаще шимми с желтыми картами получают и вынашивают
введенные техниками возвышения эмбрионы более "усовершенствованных"
поколений.
разрешается.
Фибен прожил в ней всю жизнь. На быстром пути возвышения генетическим
фондом клиентов всегда управляют. По крайней мере с шимпами
консультируются в ходе этого процесса. Не многие клиенты могут этим
похвастать.
расслоение. Обладателей синих карт, как Фибен, не очень доброжелательно
встречают в таких местах, как "Обезьянья гроздь".
сообщений не поступало, и Фибену ничего не остается, как ждать здесь.
Глубоко вздохнув, он перешел улицу и направился к рычащей и гремящей
музыке.