бочонок галлонов эдак на десять добротного, хотя и не лучшего вина. И хотя
бочонок был наполнен до краев, Джим вспомнил о превосходных сортах,
продегустированных в подвале; погрузившись в унылые размышления, он тем не
менее принялся поглощать вино. Даже драконам иногда приходится
довольствоваться тем, что оказывается под лапой.
вокруг суеты. "Действующие лица" были сосредоточены и деловиты. Джим
наблюдал, как точились клинки, чинилось и подгонялось снаряжение,
сверялись карты и направления, уточнялись приказы. Он отметил полное
отсутствие веселых или злых шуток, оскорблений и богохульства, коими
давеча изобиловали разговоры разбойников. Все были предельно серьезны.
Развешанные по стенам факелы чадили. Люди расхаживали взад и вперед,
каждый был поглощен своим собственным делом, не терпящим постороннего
вмешательства. Жиль с головой погрузился в совещание с ротными и был
недоступен для обещания. Перевязанный Арагх опять исчез; Даниель тоже не
было видно. Дик и его челядь напоминали команду корабля, несущегося сквозь
ураган.
тоном посоветовал Джиму идти ко всем чертям или, на худой конец, пойти
прогуляться: самое время подготовить к бою Бланшара и проверить оружие.
сумерки. Он испытывал чувство одиночества и неловкости, как незнакомец,
случайно попавший на чужое семейное торжество. Легкий привкус меланхолии,
лишь обострявший это ощущение, был вызван выпитым вином. Джим не был
одинок в этом мире, - несмотря на жестокость средневековья, ему здесь
нравилось, - но, подобно кораблю-страннику, он искал бухту, где можно
бросить якорь. Он жаждал общества Энджи. Мысль о вечно странствующей меж
двух миров душе пугала Джима.
перевязки слинял с постоялого двора.
не было. Джим уже достаточно хорошо изучил повадки волка, чтобы понять:
если Арагха перед тобой нет, то искать его бесполезно.
тянулись запахи, падали отблески света из окон постоялого двора. Впереди
громоздилась густая темень деревьев, а над головой сомкнулось затянутое
тучами небо. На нем изредка пробивался мутно-молочный всплеск луны. Луна
скоро зайдет, и свет погаснет окончательно...
какой-нибудь грязной канаве. Мысль не испугала его, но усилила меланхолию.
Джима порезали во время скоротечной стычки в деревне, в длительном бою
могут ранить или убить... Он погибнет на неизвестной, далекой от дома
земле, и никто не узнает о его смерти... Даже Энджи, если, конечно, ей
удается улизнуть из Презренной Башни и освободиться от Темных Сил,
которыми его стращал Каролинус. Никто не узнает, что произошло с ним.
Никто не обратит внимания на исчезновение Джима... Никто не найдет его
могилки...
вдруг осознал, что лежит на земле. Джиму жутко захотелось перевернуться на
спину, расправить крылья и поелозить на грубой песчаной почве. Эхом в
сознании прозвучали слова Даниель: "Не валяйся в грязи, сэр Джеймс!"
понял его глубинный тайный смысл. Раздумья Джима о ранах всколыхнули
инстинкты Горбаша. Незначительные порезы уже на следующий день покрылись
коркой, и он перестал обращать на них внимание. Процесс заживления
продолжался, раны мало-помалу затягивались, и вот теперь зачем-то начали
чесаться.
чесотки как не бывало. Безусловно, порезы быстро откроются вновь, и грязь
забьется под кожу...
- стоило Джиму поддаться зуду, как тот моментально и многократно усилился,
будто намереваясь сей дьявольской пыткой свести его с ума.
неподвижно стоял Брайен, будто и не было вовсе залетевшего под шлем шмеля.
Так почему он, Джим, не в состоянии махнуть лапой на легкую чесотку?
коктейль из тумана и ночного ветра. На миг задержав дыхание, Джим услышал
слабый звук, - мягкие подушечки легко ступали по земле, - и через секунду
перед ним застыл Арагх.
этот миг дверь распахнулась и высунулся Жиль.
сэр Разбойник?
вполголоса, как и Арагх несколько секунд назад. Дверь снова отворилась:
вышел Жиль в сопровождении ротных. Следом за ними - Даниель.
сказала она отцу. - Слуги уже нагрузили повозку. Сэр Брайен на конюшне.
подытожил Жиль. - Ротные, поднимайте парней.
разбойниками неподалеку от дома.
Жиль - на одной из хозяйских лошадей бледно-серо-белой масти: Джим
возглавлял отряд. Позади шествовали Дэффид, Даниель и Дик, управляющий
повозкой, а за соратниками следовала основная группа. Арагх исчез в
темноте леса, как только они начали марш, проворчав, что встретится с ними
на опушке.
контуры деревьев становились все четче, а небосвод впитывал в себя свет.
Легкий ночной ветерок стих, как и предсказывал Дэффид, прилипший к корням
деревьев туман медленно оплавлялся, оголяя пейзаж в белых, черных и серых
тонах: подходящее пристанище для духов и ночных демонов. Полумрак
насыщался светом. Отряд продвигался по темной постели земли, закутанной в
одеяло тумана, который с головой упрятывал и скрывал от глаз людей и
деревья белесой пеленой. А небо, все набиравшее свет, наполнялось
плотными, пузатыми и холодными тучами.
болтливости. Повозка поскрипывала. Звякало оружие и доспехи. Глухо стучали
о землю копыта лошадей. Воздух был сыр и холоден: изо ртов вырывались
белые клубы пара. Внезапно отряд вышел к опушке леса. Перед ними лежала
равнина, на которой стоял Малвернский замок.
Различимы были только башни и зубцы стен, полузатопленные туманом.
Восходящее солнце вдруг пробилось через верхушки деревьев, и его лучи
веером впились в туман.
видна даже кладка каменных стен.
стремительными поднебесными ветрами, хотя на земле было тихо. И все же
тучи висели низко; Джим впервые засомневался, что не сможет снизиться
точно к замку с большой высоты. Если через полчаса он обещал сесть на
площадку Главной башни, значит, придется лететь на высоте ста футов.
Интересно, что подумают дозорные на стенах и башнях? Не возникнет ли у них
сомнения относительно того, куда летит дракон?
сборе? Где сэр волк?
что я ждал вас, можно было зарезать двадцать овец.
Мастер Жиль, задачи отряда и группы лучников тебе известны. Ты командуешь
лучниками и валлийцами. Сэр Джеймс, Дик и волк - ко мне!
стрелы. Беря каждую за древко, он воткнул перед собой в землю шесть стрел,
а две положил в колчан. Дик спешился. В свете Пробуждающегося дня Джим
наблюдал, как Дик обсыпает мукой гнедого коня, чтобы тот походил мастью на
Бланшара.
другого коня.
другому велико. Ну да ладно, я подтяну упряжь так, что все примут его за
Бланшара.
- Об оригинальном окрасе коня я вообще молчу. Пусть Дик сядет на твоего
коня.
веселый голос Дика. - Много лошадей перебывало в моих конюшнях, и я ездил
на многих, но на Бланшара я не сяду и за сто фунтов серебра. Он не
потерпит никого, кроме своего хозяина. А выбив меня из седла, если мне не