Чтение 34–й страницы книги ~По ту сторону горизонта~

- Опять вы об этом?

- Почему бы и нет? Времена изменились. Препятствий больше нет. А Мордан
обратил меня в свою веру.

- Он мне так и сказал.

- Он сказал? Великий Бог! Все происходит у меня за спиной! Ну да ладно.
Так когда мы заключим контракт?

- А что позволяет вам думать, что мы это сделаем?

- Ну, мне казалось, что нас разделяло лишь мнение относительно детей?

- Вы ничего не поняли. Я сказала, что никогда не выйду за человека,
который не хочет иметь детей.

- Но я думал, что вы... - он встал и принялся нервно расхаживать по
комнате. - Скажите, Фил, я вам ни капельки не нравлюсь?

- Вы довольно милы - на совершенно неповторимый, прямо скажем, ужасный
манер.

- Тогда в чем же дело?

Она молчала. Наконец Гамильтон не выдержал:

- Не знаю, стоит ли мне это делать, раз вы так настроены, но все равно я
хочу сказать - я люблю вас. Вы ведь и сами это знаете?

- Иди-ка сюда.

Гамильтон послушно выполнил приказ; Филлис взяла его за уши и потянула
вниз.

- Филти, дубина, - с этого надо было и начинать! Завершив затяжной
поцелуй, она проговорила мечтательно:

- Филти...

- Да, дорогая?

- После Теобальда у нас будет маленькая девочка, потом другой мальчик, а
потом, может быть, еще девочка.

- Хм-м-м...

- В чем дело? - выпрямилась она. - Такая перспектива тебя не радует?

Филлис вперила в Гамильтона испытующий взгляд.

- Разумеется, радует...

- Откуда же тогда такая мрачность?

-- Я подумал о Клиффе. Бедный болван!..

- Он до сих пор не напал на ее след?

- Ни намека.

- Бедняга! - вздохнула Филлис и снова обняла его.

Вернувшись на то же место в Лесу Гигантов, Монро-Альфа попытался
разыскать девушку - но тщетно. В списке посетителей парка не значилось ни
одной Марион; не отмечено было и появление зарегистрированной на это имя
авиетки. Никто из сотрудников заповедника не узнал ее по сбивчивому описанию
Клиффорда. Владельцы побывавших здесь в последнее время транспортных средств
- как воздушных, так и наземных - тоже не знали ее. То есть знали они даже
нескольких женщин с таким именем, однако ни одна из них не была Марион;
впрочем, трижды их словесные портреты почти совпадали с образом,
запечатлевшимся в памяти Монро-Альфы, и это заставляло Клиффорда с отчаянной
надеждой метаться по стране - и каждый раз испытывать в конце концов
жестокое разочарование.

Оставалась еще Джонсон-Смит Эстер, в чьем городском доме Клиффорд впервые
встретил Марион. Монро-Альфа обратился к ней сразу же после первой неудачной
попытки найти девушку в парке. Однако та не могла сказать ничего
вразумительного.

- В конце концов, дорогой мой мастер Монро-Альфа, здесь была такая тьма
народу...

Сохранился ли у нее список приглашенных? Да, конечно, - какой же хозяйкой
он ее считает? Нельзя ли взглянуть на него? Джонсон-Смит Эстер послала за
секретарем, ведающим встречами и приемами.

В списке имени Марион не значилось.

После долгих поисков Монро-Альфа вновь обратился к ней. Не могла ли она
ошибиться? Нет, никакой ошибки не было. Однако не такие званые вечера
приглашенные гости порой прихватывают с собой друзей или знакомых. Имен этих
последних в списке, разумеется, нет. Думал ли он о таком варианте? Нет, но
не может ли она попробовать вспомнить такую ситуацию? Не только не может, но
не стала бы и стараться - он хочет от нее слишком многого. А не сочтет ли
она чрезмерной просьбу сиять копию со списка приглашенных? Ни в коем случае
- пожалуйста.

Только сначала ему пришлось выслушать ее. "Нынче стало просто невозможно
подыскать прислугу за сколько-нибудь разумную плату..." Не может ли он
чем-нибудь помочь? "Дорогой мастер Монро-Альфа..." Каким образом? Но ведь он
же занимается начислением дивидендов, не тек ли? В том-то и все зло: при
столь высоких дивидендах они попросту не желают работать, если только вы их
не подкупите, мой дорогой!

Монро-Альфа постарался втолковать ей, что не имеет ни малейшего отношения
к распределению дивидендов, будучи всего лишь математическим промежуточным
звеном между фактами экономики и Советом политики. Однако она ему явно не
верила.

Поскольку Клиффорд нуждался в некотором одолжении со стороны Джонсон-Смит
Эстер, он не стал объяснять ей, что и сам не согласился бы прислуживать
кому-то другому - разве что умирал бы с голоду. Клиффорд попытался убедить
ее воспользоваться услугами сервисных компаний и - главное - помощью
превосходных автоматов, выпускаемых заводами ее мужа. Однако ей хотелось
совсем другого.

- Это так вульгарно, мой дорогой! Уверяю вас, хорошо вышколенную прислугу
ничто не заменит! По-моему, люди этого класса должны были бы гордиться своей
профессией. Уверена, я бы гордилась - окажись волею судеб на их месте.

Сжигаемый нетерпением, но тем не менее со скрупулезной тщательностью
корпел Монро-Альфа над списком. Некоторые из приглашенных жили вне столицы,
другие - совсем далеко, вплоть до Южной Америки: приемы Джонсон-Смит Эстер
были в моде. Этих он не мог расспросить сам - во всяком случае, недостаточно
быстро для того, чтобы успокоить мятущуюся и страдающую душу. Чтобы
разыскать их всех, следовало нанять агентов. Клиффорд так и поступил; это
поглотило все его накопления - личные услуги стоят дорого! - и пришлось даже
влезть в долги в счет будущего жалованья. Двое из присутствовавших тогда на
приеме за это время уже умерли. Монро-Альфа привлек дополнительных агентов,
тактично исследуя окружение покойных и даже их более далеких знакомых в
надежде отыскать среди них девушку по имени Марион. Он даже не осмеливался
оставить этих двоих под конец, опасаясь, что след может остыть.

Столичных жителей он расспрашивал сам. Нет, на этот прием мы никого с
собой не брали - никакой Марион. Прием Эстер? Минутку, минутку - она дает их
так много... Ах этот - нет, мне очень жаль... Подождите, дайте подумать - вы
имеете в виду Селби Марион? Нет, Селби Марион миниатюрная женщина с
огненно-рыжими волосами. Очень жаль, дорогой мой, - хотите выпить? Нет? Что
за спешка?

Да, конечно. Мою кузину, Фэйркот Марион. Вот ее стерео - там, на органе.
Вы не ее разыскиваете? Ну что ж, позвоните как-нибудь, расскажите, что у вас
получается. Всегда рада оказать услугу другу Эстер - у нее каждый раз так
весело...

Кого-то мы на этот прием прихватили - кто это был, дорогой? Ах да -
Рейнольдс Ганс. И с ним какая-то незнакомая девушка. Нет, имени ее мне не
припомнить. А ты не помнишь, дорогой? Если им нет еще тридцати, я их всех
ласково называю конфетками. Но вот адрес Рейнольдса - можете спросить у
него...

Мастер Рейнольдс ни в коем случае не считал эти расспросы бестактными.
Да, он помнит тот вечер - восхитительный скандальчик. Да, с ним была кузина
из Сан-Фриско. Да, ее звали Марион - Хартнетт Марион. А откуда вы знаете?
Скажите, как интересно! Однажды он и сам проделал нечто подобное. Думал, что
совсем потерял след девушки, но на следующей неделе она появилась на другой
вечеринке. Правда, к сожалению она замужем и влюблена в своего мужа - причем
взаимно. Нет, нет, он не имел в виду, что Марион замужем - речь шла о другой
девушке, по имени Фрэнсин. Есть ли у него фотография кузины? Подождите,
дайте вспомнить... Кажется, нет. Впрочем, минутку - есть вроде в альбоме
любительский снимок, они тогда были еще детьми. Где? В один прекрасный день
он приберет эту квартиру и вышвырнет кучу всякого хлама - как только что-то
понадобится, вечно ничего не найдешь! Вот. Вот Марион - в переднем ряду,
вторая слева. Это она?

Это была она! Она!

Как можно заставить быстрее лететь авиетку? Сколько углов можно срезать,
не попавшись патрулю? Вперед... вперед... вперед!

Прежде чем позвонить у ее дверей, Монро-Альфа на мгновение остановился,
стараясь унять сердцебиение. Сканнер осмотрел его, и дверь открылась.

Он застал Марион одну.

При виде девушки Клиффорд замер - побледнев, не в силах ни двинуться, ни
заговорить.

- Здравствуйте! Входите, - сказала она.

- Вы... вы меня примете?

- Конечно. Я вас ждала.

Монро-Альфа посмотрел ей в глаза - они были по-прежнему теплыми и
нежными, хотя глубоко внутри в них таилось и беспокойство.

- Я... не понимаю. Ведь я пытался вас сжечь.

- Вам только кажется. На самом деле вы этого не хотели.

- Я... Но... О, Марион, Марион!

Клиффорд двинулся к ней, споткнулся и чуть не упал. Голова его ткнулась в
колени девушки. Его сотрясали мучительные рыдания человека, за свою жизнь
так и не научившегося плакать.

Марион погладила его по плечу.

- Дорогой мой, дорогой...

Подняв наконец глаза, он увидел, что лицо у девушки тоже мокрое от слез,
хотя и не слышал, чтобы она плакала.

- Я люблю вас, - сказал Клиффорд так трагически, словно это было
непоправимым несчастьем.

- Знаю. И я вас люблю.