триумфа.
нарастающий. Звучание мыслей Барбары Пелл было топливом для огня. Он
уловил ее страх, но страх извращенный, связанный с желанием того, что его
вызывало. Та же кровожадная ярость звучала и в крике толпы, и в красном
пламени безумного сознания Барбары Пелл. Они приближались к ней, все
ближе...
сумеречной улице, спотыкаясь, вставая, соревнуясь с толпой линчевателей,
преследующих ее по пятам.
и помахал им в воздухе. Ральф Сэлфридж с мокрым от пота узким лицом
взвизгнул от ненависти и повернул поток за новой жертвой. Женщина скрылась
в темноте.
мертвая тишина, которой ни один телепат не коснется сознательно. Но перед
тем, как вспыхнула эта пустота, агонизирующая мысль Болди сверкнула на
Секвойей с оглушающим ударом, и тысяча сознаний на мгновение вздрогнула от
него.
безумная мысль Барбары Пелл. Это было то, что называлось фурия. Когда
разуму женщины дают волю, он попадает в такие бездны дикости, в которые
никогда не проникнет мужской рассудок. С незапамятных времен женщина жила
ближе к пропасти, чем мужчина - ей приходилось делать это, чтобы спасти
свое потомство. Первобытная женщина не могла позволить себе сомневаться.
Нынешнее безумие Барбары Пелл было красным, струящимся, первобытным по
силе. И это было феерическое явление, зажигавшее нечто в каждом сознании,
к которому оно прикасалось. Беркхальтер почувствовал, как на границах его
сознания вспыхивают крохотные язычки пламени, и все здание его личности
дрожит и отступает. Но он чувствовал и другие мысли, безумные мысли
параноиков, тянущиеся к ней и в экстазе бросающие себя в бойню.
он почувствовал со стороны вихря ликующей ненависти. - Сегодня ночью, во
всем мире?" - Неужели параноики поднялись повсюду, или же только в
Секвойе?
мысленно ответила ему, и в том, как она ответила, он опознал все зло этой
рыжеволосой женщины. Если бы она полностью растворилась в отравленном
пламени толпы, думал Беркхальтер, он все равно ненавидел бы ее, но ему не
пришлось бы ее презирать.
ревущей ярости, которая брала свой огонь от воющей толпы и передавала его
как факел другим параноикам, чтобы разжечь их ненависть.
странное, зажигающее качество, которое столь полно не демонстрировала ни
одна женщина со времен, вероятно, Жанны Д'Арк. Но она не полностью
отдавала себя пылавшему в ней огню, мыслям и запаху крови. Она намеренно
бросала себя в кровавую купель, осмотрительно купаясь в неистовстве своего
безумия. И купаясь, она могла все так же спокойно отвечать, что было еще
ужаснее, чем ее пыл.
слепым ревущим призывом к убийству. - Ни один человек не должен выжить,
чтобы рассказать об этом, - сказала она мысленными образами, источавшими
холодный яд, обжигавший сильнее, чем горячая кровожадность ее
мыслей-трансляций. - Мы захватили Секвойю. Мы захватили взлетные площадки
и электростанцию. Мы вооружены. Секвойя отрезана от остального мира.
Погром начался только здесь. Как рак. Он должен быть здесь и остановлен."
должен выжить, чтобы рассказать об этом. Города и раньше уничтожались -
другими городами. На сей раз можно обвинить Пайнвуд - между ним и Секвойей
была конкуренция.
остановлены. Но покончить с этим необходимо быстро. Если хоть один человек
спасется..." - ее мысль растворилась в нечеловеческом неразборчивом нытье,
подхваченном и жадно повторенном хором других разумов.
что в течение всего разговора шел к госпиталю, петляя по предместьям
Секвойи. Теперь он будучи в полном сознании слышал далекий вой, который
нарастал, спадал почти до полной тишины и снова поднимался. Этой ночью
даже обыкновенный человек мог ощутить бег по улицам безумного зверя.
потрясенный как контактом с сознанием параноика, так и угрозой того, что
случилось, и что еще могло произойти.
сила. Она тоже слышала... "голоса?" Может быть, она была невольным
телепатом, рожденным задолго до своего времени? Но, во всяком случае, за
проявляемой ею мощью был разум. А Барбара Пелл..."
коснулась его, ужасающе холодная и трезвая среди намеренно поднятой ею
резни. Видимо случилось нечто, нарушающее ее планы, иначе...
будем сотрудничать с вами."
новый груз бомб будет доставлен по воздуху из ближайшего города. Он уже в
пути. Но каждая потерянная нами секунда повышает риск, что все откроется.
Найди Хобсона. Это единственное сознание в Секвойе, которое мы не можем
затронуть. Заставь Хобсона сказать нам, где они. Заставь его понять,
Беркхальтер. Это касается не только нас. Если хоть слово о происходящем
просочиться во внешний мир, каждому телепату в мире будет грозить
опасность. Раковая опухоль должна быть уничтожена прежде, чем она
распространится."
свернул к темному дому, отошел за куст и подождал, пока толпа протекла
мимо него, сверкая факелами. Он чувствовал себя слабым и потерявшем
надежду. То, что он увидел на лицах людей, было ужасно. Существовали ли
эти ненависть и ярость на протяжении поколений в глубине сознания - это
безумное насилие толпы, обрушившееся на Болди от такой мелкой провокации?
телепат убил обыкновенного человека, это была не дуэль - это было
убийство. Кости были брошены. И уже много недель в Секвойе работала
психологическая пропаганда.
уничтожить личного врага. Сейчас они были уверены, что Болди собирались
завоевать весь мир. Пока что еще не сказал, что Болди едят детей, но,
возможно, до этого недалеко, подумал Беркхальтер.
возможным временное информационное эмбарго. Связи, соединявшие Секвойю с
остальным миром, были блокированы; они не смогут оставаться закрытыми
навсегда.
елей. Он ощутил желание пойти прямо на север, в чистую глушь, оставляя
позади сумятицу и ярость. Но вместо этого он повернул на юг, к далекому
госпиталю. По счастью ему не пришлось при этом переправляться через реку;
мосты, несомненно, охранялись.
как правило, не могут принимать телепатические мысли людей, но бушующий
сейчас в Секвойе ментальный шторм увеличил частоту - или энергию - до куда
более высокого уровня. И мысли тысяч телепатов всего мира были
сосредоточены на маленьком городке Тихоокеанского побережья.
подходит даже лучше. Как же...
сумасшедшей дикости, что бушевала вокруг госпиталя подобно приливным
волнам. Пациенты тоже откликались на это; потребовались мокрые простыни и
водная терапия, а в некоторых случаях и смирительные рубашки.
внизу город.
кивнул в сторону Беркхальтера.
Доставалов Александр
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Жюль Верн