Чтение 34–й страницы книги ~Планета зимы~

видеофону с друзьями и вассалами, чтение и игры. До середины курта Иджил
все время нервничал из-за вынужденного безделья.

- Как вы только это выдерживаете, - уныло спрашивал он Карна, сидя с
ним в библиотеке, - все вокруг только и делают, что играют, болтают и
сплетничают.

Иджил задумчиво посмотрел на Ника и Кит.

- У Ника теперь появилось увлечение.

- Это всего лишь детская любовь. Они перерастут ее.

- Гм... - произнес Иджил. Он встал и выпрямился. - Я хочу что-то
делать, Карн. Дома мы ходили на лыжах, катались по льду на парусных
санях...

- Дома, - фыркнул Карн, - у вас не бывает таких сильных бурь и
холодов. Здесь ты бы превратился в ледышку. Никто не выходит наружу, когда
стоит месяц курт, даже при крайней необходимости. Нам очень повезло, что
после крушения флиттера Роула вернулись все спасатели.

- Я хочу что-то делать своими руками, Карн. Я просто не нахожу себе
места.

Карн задумчиво посмотрел на своего друга, прикусив губу.

- Ты когда-то написал для меня портрет Надии и нарисовал усаженную
деревьями аллею перед Академией. Эту картину я брал с собой на
"Альдефару". Нарисуй мне что-нибудь на стене напротив моей кровати, чтобы
я, глядя на эту картину, вспоминал о тебе, когда ты вернешься домой. В
ремесленных мастерских в Онтаре ты найдешь все необходимые тебе материалы.

Иджил тут же бросился к дверям, на бегу коснувшись плеча Карна.

- Спасибо, брат. Теперь я, кажется, смогу найти себе место до
наступления Оттепели.

- Ты найдешь дорогу? - крикнул Карн уже вслед ему.

- Ты же знаешь меня. Я могу найти дорогу даже в лабиринте с
завязанными глазами.

Карн улыбнулся. Это была правда: Иджил прекрасно ориентировался,
чувствуя направление.

Иджил немедленно взялся за осуществление своих новых планов.

- Хеймдал у ворот Аасгарда вечером, пейзаж с планеты Болдер, -
говорил он всем, кто спрашивал и не спрашивал, что он делает, долго и
подробно описывая будущую картину.

Восьмого немба Гильдия передала сообщение для всех членов Мирового
Совета о том, что ею и чиновниками Патрульной службы завершено
расследование по делу "Альдефары", что суд уже начался и должен
завершиться к 1 вердейну, за десять дней до Совета Оттепели. Халареки, так
же как и все население Старкера-4, собрались перед экраном, чтобы
послушать сообщение.

- Почему это заняло у них так много времени, Карн? - спросила Кит,
когда закончили передавать это объявление и контора Первого Купца исчезла
с экрана.

- Ближайший к Старкеру Патрульный корабль находился на расстоянии
трех недель пути. Когда он прибыл, понадобилось время, чтобы опросить
экипаж и трех оставшихся в живых пассажиров, собрать вместе и
проанализировать все свидетельские показания и улики. Затем Патрульной
службе нужно было собрать равный по положению состав жюри и провести суд
через мониторы. Тем временем кто-нибудь из Гильдии или Патрульной службы
должен был успокаивать правительства, защищающие права
пассажиров-свидетелей, объясняя им, почему их свободных граждан не
отпускают по своим делам, а держат под арестом. Судебный процесс - очень
дорогое мероприятие и, возможно, Гильдии пришлось занять деньги в другом
секторе Гильдии. В Федерации такие длительные судебные разбирательства
оплачивает общее правительство. Здесь же Гильдия должна платить деньги из
своей прибыли, что совсем не радует ее директоров.

Карн в задумчивости смотрел на пустой экран. Он все больше и больше
погружался в себя, размышляя о том, какие последствия будет иметь суд для
Халареков и всего Старкера-4. Карн продолжал разговаривать с Кит, не
отрывая глаз от экрана.

- Сегодня Первый Купец сказал мне, что с этого дня Гильдия больше не
будет заниматься перевозками пассажиров куда бы то ни было. Теперь мы не
сможем выбраться из нашей системы. Никаких увеселительных путешествий
больше не будет. - Карн прерывисто вздохнул и с горечью произнес: - Теперь
все другие планеты узнают, что Черные Корабли занимаются похищением людей,
терроризмом и иногда даже идут на убийство... Господи! Гильдия защищает
свои доходы ценой Старкера-4! Если никто больше не сможет посетить другие
планеты, объединенные в Федерацию, то Старкер прекратит свое развитие,
погрязнет в своих традициях и варварстве!

Кит, стараясь утешить, протянула к нему руку, но Карн оттолкнул ее и
бросился вон из комнаты. Много позже Кит снова нашла его сидящим на своей
кровати, скрестив ноги. Карн разглядывал нарисованную уже картину: Хеймдал
сидел на краю радуги, играя на своем рожке, а высоко над Джотунгеймскими
горами сгрудились черные грозовые облака.

- До сих пор, Кит, я не осознавал, что именно так и смотрю на наш
мир. Я ненавижу в нем жестокость и бессмысленные традиции, которые
соблюдаются лишь потому, что так было всегда. Если Гильдия совсем отрежет
нас от других миров, а Свободные граждане будут держаться особняком, то
власть на Старкере-4 захватят силы тьмы.

Карн посмотрел на свои руки и сложил их на коленях.

- Еще не все потеряно, Карн, - почти прошептала Кит.

Он пошевелил мышцами спины.

- А разве нет? Мне повезло, когда в меня стреляли из лучемета. В
следующий раз...

Кит обняла Карна и крепко прижала к себе.

- О Карн, я не хочу тебя терять!

Карн погладил ее мягкие каштановые волосы.

- Это путь, по которому идет наша планета, - ты сама сказала мне так
несколько месяцев назад. Сколько Лхарров прожили более тридцати зим?

- Четверо.

- А более сорока?

- Один.

- Нужно смотреть правде в лицо, Кит, а это трудно, ох, как трудно!

Карн обхватил Кит руками и зарылся лицом в ее теплые волосы,
чувствуя, как ее слезы падают ему на шею.

- Я люблю жизнь и люблю мою семью. Я хочу иметь детей и внуков. Я
хочу дожить до старости. О Кит, как я хотел остаться на Болдере!

После долгого молчания Карн поднял голову, отстранил от себя Кит и
посмотрел ей в глаза.

- Я не хотел говорить это тебе, Кит. Я никому больше об этом не
говорил.

Кит опять уткнулась лицом ему в шею и крепко прижалась к нему. Они
все еще продолжали так сидеть, когда за дверью послышался голос Гарета:

- Председатель Совета де Ври требует, чтобы вы подошли к экрану,
милорд.

- Нельзя ли подождать?

- Нет, лорд. Он требует вас немедленно. Совет принял какое-то
постановление.

Карн отодвинулся от Кит, вытер слезы у нее на щеках, поцеловал ее и
встал. Он переодел влажный и помятый мундир. Затем сказал Кит:

- Ты можешь здесь остаться и привести себя в порядок.

В комнате с трехмерным видеофоном Карна уже ждали Ларга, Орконан,
Вейсман и генерал Шенн.

Председатель де Ври поднял глаза от каких-то бумаг, которые он читал,
и посмотрел с экрана на Карна.

- А, Халарек. Вы выглядите уже вполне здоровым.

- Да, милорд. Так что же Совет хочет от меня?

- Существует закон, по которому Дом, который собирается начать осаду
другого Дома, дает сорок дней на то, чтобы все, кто не имеет отношения к
этому спору, и мирное население, не участвующее в боевых действиях, могли
покинуть осаждаемый район, - де Ври прокашлялся. - Граф Кингсленд, как
опекун Дома Харланов, объявляет осаду замка и города Онтар, Владений
Халареков, которая начнется через сорок дней или 8 керенстена нового года.

- Никто не сможет покинуть замок до 20 керенстена! Вы же знаете,
какая обычно погода во время Оттепели, милорд!

- Извините, Халарек. В законе ничего не сказано об отсрочке,
связанной с плохой погодой. Кингсленд и Харлан выполнили требование
закона. Готовьтесь к осаде.

Де Ври резко прервал связь, и его изображение исчезло с экрана.

Карн ошеломленно смотрел на экран.

- Как мог Совет позволить это? - шептал он. - Все это соответствует
закону. Они же уничтожат всю мою семью, если никто не сможет выйти отсюда.
Техник, соедините меня с Кингслендом.

Карн стоял перед пустым креслом Ларги, напряженно ожидая, когда снова
загорится экран. Через несколько минут на нем появилось изображение:
комната была пуста. Еще через некоторое время в нее вошел худой человек с
резкими чертами лица. Ему было немногим более двадцати зим. Он холодно
посмотрел на Карна.

- Вы хотели меня видеть, Халарек?

- Я хотел видеть графа Кингсленда.

- С моим отцом произошел несчастный случай в конце курта. У вас дело
к Кингслендам или к моему отцу?

Карна охватила паника. Но он смог овладеть собой и не показать вида.
Это был совсем не тот человек, которого Карн надеялся уговорить отложить