углом зрения, чем обычно смотрят на нее историки. Рассмотрим ее как
деловое предприятие. В какой-то мере так оно и есть. Когда страна ведет
войну, все трудовые, промышленные и прочие ресурсы мобилизуются для одной
цели и контролируются правительством. Роль бизнесмена столь же важна, как
и роль военного. Банкир и промышленник имеют тот же вес, что и генерал.
плане, как средство для достижения определенных целей - захватить и
удержать контроль над какими-то областями. Во время войны система спроса и
предложения прекращает действовать, гражданские товары практически не
выпускаются, и правительство принимает строгие меры по отношению к
нарушителям, которые не прекращают производить...
лезвия.
оно для них не менее важно, чем для нас. Под предлогом войны они могут
распространить свой контроль на всю экономику. Война же будет вестись с
таким расчетом, чтобы она не переросла во всепоглощающий пожар.
вам захотеть, и вы перейдете в другой мир. Теперь для вас такой переход
очень прост.
Фландерс. - Садитесь и выпейте еще чашечку кофе.
предложил Фландерс. - Можете вернуться на старую Землю прямо там.
выработать план, вернее предвидение, как говорите вы. Думаю, будет вернее
начать здесь и лишь потом двинуться в Нью-Йорк.
достаточно наличных денег. Эб в случае нужды даст вам еще. Любой другой
вид транспорта может оказаться опасным. Они, надо думать, позаботились
расставить массу ловушек для мутантов. И они все время начеку.
больше, чем была на самом деле. Со стен свисали обои, обнажая трещины,
которые молниями разбегались от потолка до плинтуса.
расцветали цветы и дрезденские пастушки пасли своих лохматых овечек.
Навощенный пол был покрыт толстым слоем пыли, но чувствовалось, достаточно
смахнуть ее, как он заблестит.
столовой. Только дверь на кухню оказалась распахнутой, а окна были
прикрыты ставнями.
только в центре. Ни один след не вел от дверей.
облик, тот, который она имела не минуту, а двадцать лет назад.
он в этой комнате раньше? И существовала ли Кэтлин Престон?
чем в миле отсюда. Он подумал о матери в ее потрепанном платье и темном
свитере, об отце, о его небольшой полочке книг у кровати, о его привычке
носить широкие брюки и защитного цвета рубашку и читать при скудном желтом
свете керосиновой лампы, об их сыне, суматошном мальчугане со слишком
развитым воображением, который однажды побывал в сказочной стране.
они отдали ей себя; они наблюдали, как рос и взрослел их сын, и по тому,
как он развивался, видели, что он был не чужаком, а одним из них.
будничному существованию простых фермеров, столь далекому от их истинного
предназначения, ждали дня, когда займут подобающее место в обществе, от
которого они отказались ради работы на передовом посту, неподалеку от
большого кирпичного дома, гордо высящегося на холме.
позади себя цепочку следов.
места для него самого - ничего, кроме трудных обязательств перед жизнью,
которую даже не он выбрал.
стране, наслаждаясь внешней стороной жизни, которую наблюдал. Крохотные
деревушки, спавшие в летней ночи, с их велосипедами и опрокинутыми
тележками, с их тенистыми аллейками, ведущими к дому, первыми красными
пятнами ранних яблок в садах. Знакомый рев громадных грузовиков, несущихся
по автострадам. Улыбка официантки, подающей чашечку кофе, когда он
остановился перекусить в придорожном ресторанчике. Он убеждал себя, что
все хорошо в этих маленьких деревеньках, и у шоферов грузовиков, и у
веселой девушки. Мир людей был приятным и добрым и жить в нем было
прекрасно. Мутанты с их планами казались чудовищным кошмаром из дешевого
воскресного приложения, и иногда ему хотелось остановиться, бросить машину
и навсегда окунуться в эту чудесную жизнь. Для такого человека, как он,
здесь вполне могло найтись место; казалось, среди этих кукурузных полей в
маленьких придорожных деревушках любой человек мог обрести счастье и
безопасность.
скрыться от того, что носилось в воздухе. Когда у него возникло желание
бросить машину и уйти, он чувствовал в себе тот же страх, что и фантазеры,
когда они мысленно бежали в другие времена и веси. Именно эта
необходимость бегства заставляла его думать о том, чтобы бросить машину и
искать спокойной жизни в этих кукурузных просторах.
подлинного мира и спокойствия. Видимое спокойствие и безопасность
существовали, если вы не читали газет, не слушали радио, не беседовали с
людьми. Он чувствовал, как признаки беспокойства проступают сквозь внешний
фасад благополучия - на каждом пороге, в каждом доме, в каждом
ресторанчике.
говорили о новом глубоком кризисе, перед которым стоял мир. Он слушал
разговоры людей в холлах гостиниц, где ночевал, и в ресторанах, где ел.
Они говорили, качали головами, в их поведении сквозила тревога.
Неделю или две назад, казалось, можно договориться, а теперь все вернулось
к прошлому и стало еще хуже.
Мое мнение, что все идет оттуда.
спокойно и мирно. А завтра...
побольше бомб и показал им.
компромисс и взаимопонимание, в них не чувствовалось никакой надежды на
то, что войну можно предотвратить.
разразится все равно. Так уж чем раньше, тем лучше. Надо только напасть
первыми...
сердце страны, на этих мирных фермах, в маленьких мирных деревеньках, в
придорожных ресторанчиках. "И это, - сказал он себе, - не что иное, как
крах цивилизации, основанной на ненависти, чудовищном себялюбии и
недоверии к каждому, кто говорит на другом языке, ест иную пищу и носит
отличную от него одежду".
мир технологии, которая обеспечивала комфорт, но не могла дать человеку
ощущения справедливости и безопасности. Это была цивилизация, которая
обрабатывала металл, расщепляла атом, создала мощную химию и понастроила
сложных и опасных машин. Она сосредоточила свое внимание на технике,
совсем забыв о личности, и теперь ничего не стоило нажать кнопку и
уничтожить далекий город, не зная и не желая узнать жизни и обычаев,
мыслей и надежд, устремлений народа, который ты уничтожил.
Конюшевский Владислав
Маккарти Кормак
Володихин Дмитрий
Ильин Андрей
Корнев Павел
Смит Кордвейнер