спинку стула и попробовал снова погрузиться в свое бесчувственное
забытье.
пока он пил. Тусклая пелена на миг исчезла из глаз Дэнни. Где-то в
самой их глубине мелькнул прежний Дэнни. Он убил муху ударом, который
не посрамил бы и величайшего мастера этого дела.
друзей - Пабло, и Хесуса Марию, и Большого Джо, и Пирата, и Джонни
Помпома, и Тито Ральфа.
поможет вино и, может быть, вечеринка. Где мы можем достать вина?
поисках крыс, но крыс не оказалось. Этими друзьями двигал альтруизм
такой чистый, о каком многие люди не имеют даже представления. Они
любили Дэнни.
взглянули на это. Тихонько прокрались назад и обнюхали это. Прошло
несколько секунд, прежде чем их возмущенное воображение смирилось с
этим. "Но в конце концов почему бы и нет? - безмолвно убеждали они
себя. - Один день - это не так страшно. Всего один день".
сражение и как во имя блага Дэнни они победили свои страхи.
будем потрошить каракатиц, а послезавтра мы устроим для Дэнни
вечеринку.
постели и оглядел безмолвные комнаты. Но Дэнни не свойственно было
предаваться бесплодным размышлениям. Сперва он перестал искать разгадку
случившегося, а потом и думать о нем. Он вышел на крыльцо и вяло
опустился на стул.
неумолимо надвигается на тебя? Неужели для тебя не осталось никаких
удовольствий? Нет. Дэнни так же погружен в себя, как всю последнюю
неделю.
пробежал слух: "Друзья Дэнни потрошат каракатиц для Чин Ки". Это было
знаменательнейшее событие, подобное падению правительства или даже
гибели всей солнечной системы. О нем говорили на улицах, о нем сообщали
через задние заборы дамам, которые как раз бежали к соседке, чтобы
рассказать о нем же. "Все друзья Дэнни ушли в город потрошить
каракатиц!"
какая-нибудь причина! В чем разгадка этой тайны? Матери инструктировали
своих детей и посылали их к фабрике Чин Ки. Юные матроны с нетерпением
ждали за занавесками последних сообщений. И сообщения поступали:
ничего столь интересного. В течение целого утра никто ни разу не
упомянул о Корнелии Руис.
мгновенно узнали все:
стерла пыль со своего граммофона и отобрала самые громкие свои
пластинки. Кремень выбил искру, а Тортилья-Флэт оказалась хорошим
трутом. Семь друзей задумали устроить вечеринку для Дэнни! Тоже мне!
Как будто у Дэнни всего только семь друзей! Миссис Сото ворвалась в
свой птичник, вооруженная кухонным ножом. Миссис Палочико высыпала
мешочек сахару в самую большую свою кастрюлю и принялась варить
леденцы. Делегация девушек отправилась в Монтерей и купила полный
комплект цветной бумаги. По всему кварталу, пробуя голоса, взвизгивали
гитары и аккордеоны.
тверды в своем решении. Они заработают не меньше четырнадцати долларов.
Приглядите, чтобы были готовы четырнадцать галлонов вина.
вина, чтобы отнести ее в дом Дэнни. Да и сам Торрелли, захваченный
общим ажиотажем, сказал жене:
своих друзей.
холма. Доставались из сундуков и вывешивались проветриться платья,
которые в последний раз надевала еще бабушка. С перил веранд, благоухая
нафталином, свисали шали, по которым моль томилась более двухсот лет.
только когда солнце меняло место на небосклоне. Если он и заметил, что
все до одного обитатели Тортилья-Флэт прошли в этот день мимо его
калитки, он ничем этого не выдал. Бедный Дэнни! Не меньше четырех
десятков глаз следили за его калиткой. В четыре часа он встал,
потянулся и, выйдя на улицу, побрел в Монтерей,
гирлянды из зеленой, желтой и красной бумаги! И пошли крошиться на пол
свечи! И пошли носиться дети, ровно втирая воск в половицы! Появилось
угощение: миски с рисом, кастрюли с горячей курятиной, клецки, от
которых можно было только ахнуть. Появилось и вино - не сосчитать,
сколько бутылей. Мартинес выкопал из ссоси навозной кучи бочонок
картофельной водки и отнес его в дом Дэнни.
окровавленные, но торжествующие. Так, на верное, выглядела старая
гвардия, возвращающаяся в Париж после Аустерлица. Они увидели дом,
пылающий красками. Они засмеялись, и усталость их как рукой сняло. Они
были так счастливы, что на глазах у них показались слезы.
тащили лохань, полную подливки. Паулито, этот богатый бездельник,
раздувал огонь под большим котлом бобов и красного перца. Крики,
обрывки песен, визгливые выкрики женщин, вопли и смех взбудораженных
детей.
всего только вечеринка! Ну конечно, мы выпьем по стаканчику вина.
Смотрите только, никого не убивайте".
по вечернему Монтерею. Он заходит на почту, на вокзал, в бильярдную на
улице Альварадо, на пристань, где черная вода грустно вздыхает между
сваями. В чем дело, Дэнни? Отчего ты такой? Дэнни не знал. В его сердце
была щемящая боль, словно от прощания с любимой; его томила смутная
печаль, подобная осеннему отчаянию. Он прошел мимо ресторанов, где
прежде с таким интересом нюхал воздух, и в нем не проснулся голод. Он
прошел мимо шикарного заведения мадам Зуки и не обменялся непристойными
шуточками с девицами, выглядывающими из окон. Он вернулся назад, на
пристань. Он облокотился о перила и стал смотреть в глубокую, глубокую
воду. Знаешь ли ты, Дэнни, что боги разливают вино твоей жизни по своим
банкам из-под варенья? Видишь ли ты вереницу своих дней в маслянистой
воде между сваями? Он не шевелился и смотрел вниз неподвижным взглядом.
оставили гостей и бегом спустились с холма в город. Они спрашивали: "Вы
не видели Дэнни?"
друга и наконец увидели его на краю темного причала. На него падал
тусклый свет электрического фонаря. Они бросились к нему.
заводил речь о Дэнни, он всегда принимался описывать, что он увидел,
когда они с Пилоном пошли по причалу к Дэнни.
что он опирается на перила. Я посмотрел на него и тут увидел кое-что
еще. Сперва мне показалось, что над головой Дэнни висит черное облако.
А потом я рассмотрел, что это большая черная птица, величиной с
человека. Она висела в воздухе, как коршун над кроличьей норой. Я
перекрестился и прочел две "Богородицы". Когда мы подошли к Дэнни,
птицы уже не было".
читал "Богородицу". Но он никогда не вмешивался, потому что это была
история Пабло.
ногами. Дэнни не повернулся. Они взяли его за плечи и повернули к себе.
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Каргалов Вадим