кулаком об стол, разбрызгав рисунок из винных клякс, застонал и закрыл
лицо руками.
повел плечами и сбросил плащ, его глаза сверкнули красным отблеском, как
зрачки волка, испуганного фонарями крестьян. Лало увидел, как половой
лавирует между переполненными столами, торопясь к новому посетителю.
постоянно меняюсь. Если ты нарисуешь мой портрет на память для девушки, я
заплачу за твою выпивку...
посетитель заказал кувшин дешевого красного вина. Портретист достал из
кармана свиток бумаги, развернул его на столе и прижал кружкой, чтобы не
сворачивался. Крышка пузырька с тушью присохла, и он вспотел, открывая ее.
Наконец, он взял перо.
взглянул на заказчика. Черты его расплывались, и Лало заморгал, удивляясь
тому, что успел так крепко напиться. Однако пустота в желудке говорила об
обратном, да и половой еще только спешил к их столу с кувшином, успев
быстро пригнуться под брошенным ножом и огибая начинающуюся потасовку,
умудряясь при этом не пролить ни капли.
хоть немного света! - пробормотал Лало. Глаза незнакомца вспыхнули под
изогнутыми бровями. Портретиста пробила дрожь, но он заставил себя
сосредоточиться на форме головы и заметил, как жидкие волосы обнажают
выпуклые кости черепа.
тусклый свет? С чего он взял, что у парня курчавые волосы? Он заштриховал
набросок, чтобы превратить его в туманный фон, и снова начал рисовать. Ему
казалось, что горящие глаза прожигают его насквозь. Рука задрожала, и он
быстро взглянул вверх.
надавил пальцем на глиняный выступ. Лало уставился на свою модель и бросил
перо. Лицо сидящего перед ним ничуть не походило на то, что он рисовал
минуту назад!
просите - я вообще ничего не могу... - Он затряс головой и не мог
остановиться.
о том, сможет ли отработать эту выпивку. Он почувствовал, как вино
обжигает пищевод и желудок, искрясь вливается в кровь и отгораживает его
от мира.
лист, посмотри на меня хорошенько, а потом рисуй, что запомнил, и как
можно быстрее.
столом. Несколько минут лишь резкий скрип пера почти заглушал шум
трактира. Лало должен был уловить блеск этих странных глаз, ибо он
подозревал, что, когда посмотрит вновь на соседа, ничего, кроме них, не
узнает.
кружке, хлебнул еще, нанес окончательную штриховку, перебросил лист на
другой конец стола и откинулся на стуле.
Насколько я понял, ты пишешь портреты, - продолжал он. - Ты мог бы взять
заказ? Вот задаток... - он положил на стол сверкающую золотую монету и тут
же спрятал свои бесформенные пальцы.
словно опасаясь, что она исчезнет. Нельзя было не признать, что вся эта
сцена была исключительно странной. Но золото было твердым и холодным, оно
тяжело легло в его ладонь. Он сжал пальцы.
иди сейчас... Ты сможешь найти дом Инаса Йорла?
ответа. Он закутался в плащ и нетвердо двинулся к двери. На этот раз то,
что скрывалось под плащом, едва ли вообще можно было назвать человеческой
фигурой.
дрожь. С заходом солнца ветер из пустыни стал холодным, хотя на западе все
еще брезжил зеленоватый свет. Когда-то он потратил два месяца, пытаясь
запечатлеть на полотне это полупрозрачное мерцание.
неба. Над ними возвышались забранные в леса башни Храма Саванкалы и
Сабеллии. Хотя чужие храмы и оскорбляли местные предрассудки, они, по
крайней мере, должны были украсить город. Лало вздохнул, пытаясь угадать,
кто будет расписывать внутренние стены - возможно какой-нибудь известный
художник из столицы. Он опять вздохнул. Если бы в свое время они уехали в
Рэнке, этим художником мог бы стать он сам, и это было бы триумфальное
возвращение в родные места.
ним, и к работе, которую ему предстояло здесь выполнить.
он шел сюда через весь город, они пытались заставить его остановиться или
повернуть назад, а хмель давным-давно вышел из него с холодным потом.
кто видел воочию, что наглядно подтверждал эпизод в "Распутном Единороге".
Ходили слухи, что проклятие некоего соперника обрекло его на существование
в облике хамелеона. Но говорили также, что это было единственным
ограничением его могущества.
какой-то волшебной интриги? "Я отдам золото Джилле, - подумал он, - его
должно хватить на то, чтобы купить места в каком-нибудь отходящем
караване..."
спрятаться от колдуна было невозможно. Не было возможности и вернуть
монету, не столкнувшись лицом к лицу с Инасом Йорлом. Лало охватила такая
дрожь, что он с трудом взялся за дверной молоток, покрытый замысловатой
резьбой.
снаружи, хотя бесцветный туман, клубившийся вокруг, не давая возможности
рассмотреть хорошенько что-либо, кроме горящих красных глаз Инаса Йорла.
Когда туман поредел и рассеялся, Лало увидел, что колдун восседает в
резном кресле. Любой художник дорого отдал бы за возможность рассмотреть
это кресло поближе, если бы в нем сидел кто-нибудь другой. Глаза чародея
были устремлены на тонкую фигуру в расшитом илсигском плаще, стоявшую
около огромного глобуса.
Инаса Йорла.
лица под жуткой дубленой кожей и клочковатыми волосами, грациозную
гибкость тела в мужской одежде. Нечто подобное могло произойти с котенком
из королевского зверинца, который оказался на улице и был вынужден
бороться за жизнь на городских помойках.
запятнанной блузы, потрепанных штанов и щетины на подбородке.
сделать это сам, используя собственное могущество? - Она дотронулась до
мешочка, висящего у нее на шее, и из него вылился каскад лунного света,
который оказался ниткой жемчуга, с негромким перестуком скользнувшей на
каменный пол.
своем огромном кресле и казался совсем маленьким. - Если бы на твоем месте
была другая, я бы напустил на тебя чары, которые стоят не дороже твоего
ожерелья, а потом посмеялся бы над тобой, когда твой корабль окажется вне
досягаемости ветров, несущих мою энергию, и красота твоя снова станет
уродством. Все в природе стремится к хаосу, моя дорогая. Разрушать легко,
ты это знаешь. На восстановление уходит гораздо больше сил.
бросало то в жар от смущения, то в холод от страха. В делах публичных
оказаться свидетелем достаточно рискованно, а уж в делах личных это может
иметь просто фатальные последствия. Какими бы ни были взаимоотношения
между бесформенным колдуном и уродливой девушкой, ясно было одно - это
отношения сугубо личные.
удалось стабилизироваться. - Я мог бы изменить тебя без посторонней
помощи, если бы мне не приходилось при этом постоянно защищать самого
себя. Жарвина, ты же не потребуешь, чтобы я отказался от этого? - его
голос перешел в шепот.
Ильин Андрей
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Акунин Борис
Орловский Гай Юлий