внизу. Тень пробежала у меня по лицу. Я направился к своему тайнику.
двинулся к центру зала, туда, где теперь висели шесть министров,
наслаждавшиеся последним танцем Трипетты.
хорошо горит. Они вспыхнули.
крики и стоны живых свеч, которые извивались и корчились от боли.
Громыхали и скрежетали цепи, тени, как злые духи, прыгали по стенам. Все
это пронизывал звук, словно идущий из преисподней. Я сразу понял, что это
был невеселый смех Петерса.
достал пистолет, поднял его, прицелился в Петерса. Откуда-то возникла
мохнатая фигура и бросилась на него. Он выстрелил.
министров извивались, стонали и светились над головой. Петерс взревел,
закрепил лебедку и расправил плечи. Потом он попытался выйти, но путь ему
преграждала человеческая стена.
затихли. Было неясно, что произошло. Как будто странный ветер проник в зал
и незримой рукой коснулся каждого присутствовавшего, лишив нас речи и
сковав движения.
предметом, возникшим из темного угла, который легко мог скрывать узкий
проход, была эта фигура. Гротескный костюм притягивал взгляды всех, кто на
него смотрел. Это было не что иное, как тело давно умершего, и наиболее
вероятной причиной этого было то, чего пыталась избежать толпа,
собравшаяся здесь, - Красная Смерть.
поганка, и пунцовой, как кровь, когда она переходила от тени к свету и
снова в тень. Это неверное продвижение было ужасным в облаке запахов
склепа, которые позднее дошли до меня. Причудливое обличье, могильный дух,
приводящее в оцепенение выражение лица и неуклонное продвижение, - все это
словно было воплощением самого возмездия.
том, что это не была маска, или грим, или специально сделанный костюм. Я
знал этого человека, видел его в дальнем конце нашего тоннеля, где Петерс
снял с него пестрый кафтан, колпак и бубенцы. Это был Фортунато,
чахоточный пьяный приятель Монтрезора. Мертвый, мертвый, мертвый и
каким-то образом оживший, он двигался по проходу, который образовался
перед ним. Пошатываясь, подошел он к Просперо, чтобы обнять его. Просперо
вскрикнул от прикосновения и упал на пол, одной ногой запутался в цепях и
увлек за собой своего последнего министра.
появились кинжалы. Я взмахнул саблей и позвал Петерса. Я взял факел и,
когда он посмотрел в мою сторону, указал ему туда, где, как я думал был
потайной ход. Бросив последний взгляд на дело своих рук и тоскливо
посмотрев на своего бывшего приятеля, Петерс пробился сквозь толпу и
последовал за мной.
многих удивит, но мало, кто будет горевать об этом. Поэт был хорошо
известен у нас в стране; у него были читатели в Англии и в северных
государствах континентальной Европы; но у него было мало, а может и вовсе
не было, друзей; и сожаления по поводу его кончины будут выражены в связи
с тем, что в его лице литература потеряла одну из своих наиболее ярких, но
загадочных звезд.
к другому коридору, проходящему под площадью. Когда мы пробирались по ним,
Петерс двигался механически, ослепленный горем и совершенно опустошенный.
Сначала я ничего не говорил, просто шел и помогал ему, пока мы не
оказались в тоннеле позади чулана, через который входили. Путь был почти
засыпан, частично обрушившейся стеной. Нам все-таки удалось боком кое-как
протиснуться сквозь узкую и пыльную щель.
шута. После этого мы прихватили инструменты, которые оставили в начале
года, входя сюда.
стеной. Это означало, что Фортунато тоже был замурован внутри. Это ужасное
злодейство было сродни тем, что описаны в сказках мастера мрачных историй
Э.Т.А.Гофмана, чьи произведения помогали мне коротать время в армии, когда
я стоял на посту. Если бы мы бросили инструменты в колодец, как предлагал
Монтрезор, мы бы оказались в ловушке.
помогать ему, я просто отошел в сторону. В считанные минуты он пробил
дырку в стене; этого было достаточно, чтобы мы вышли наружу.
никаких признаков Монтрезора не было, Лиги в ответ на мои призывы вышла из
верхних комнат. Грин примостился на ее плече.
должна ожидать нас там.
сделано.
Помогите мне снять со стены этот гобелен.
человек наносит удар другому; в отдалении, на плане картины, стоит, как
статуя, лошадь исполинских размеров и необычной масти. Я пододвинул к
стене небольшой столик, встал на него и снял гобелен. Когда я скатывал его
в рулон, спросил: - Нам нужна эта вещь по какой-то особой причине?
грузили Вальдемара, я услышал ржание лошади.
они приблизились, она сделала вокруг животного несколько пассов.
не спеша подведя его к упряжи. Мне было жаль его. Как бы силен он ни был,
будет нелегко выполнять работу, предназначенную для четырех обычных
лошадей. Конечно, мы теперь без Эмерсон, с нами нет извозчика и большей
части багажа.
то время, как один человек все еще закалывал другого, огромная лошадь с
переднего плана исчезла. Мне не хотелось думать о значении всего этого.
Тут я услышал смех, а когда обернулся, увидел Лиги с развевающимися на
ветру волосами, с белым рядом красивых зубов; на мгновение мне показалось,
что странный бледный свет окутывает ее, но это светились ее глаза.
Пехов Алексей
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Русанов Владислав
Контровский Владимир