Чтение 34–й страницы книги ~Смертельный танец~

А ты знал, Ричард, что новый член твоей стаи так хорошо образован? - спросил Жан-Клод.
-

Да, - ответил он. - Это одна из причин, почему я разрешил ей сюда переехать.
-

Разрешение переехать? - спросила я. - А зачем ей нужно было твое разрешение?
-

Вервольф должен получить разрешение вожака местной стаи, чтобы переехать на новую территорию. Иначе это считается вызовом власти вожака.
-

Ей надо было спрашивать разрешения у тебя или у Маркуса?
-

У обоих, - ответила Кассандра. - А вообще вервольфы стараются держаться подальше от Сент-Луиса, пока не кончится эта борьба за власть.
-

А зачем же тогда вы сюда приехали, моя волчица? - спросил Жан-Клод.
-

То, что я слышала о Ричарде, мне нравилось. Он пытается ввести стаю в двадцатое столетие.
-

Ты собиралась стать его лупой? - спросила я. Да, зависть или ревность высунула свою мерзкую морду.
Кассандра улыбнулась:
-

Могло быть, но должность занята. Я приехала сюда, чтобы избежать драки, а не затевать ее.
-

Боюсь, тогда вы выбрали не то место, - заметил Жан-Клод.
Она пожала плечами:
-

Если бы я ждала, пока битва закончится и все станет тихо, я бы немного стоила, не так ли?
-

Вы приехали драться на стороне мсье Зеемана?
-

Я приехала, поскольку согласна с тем, что он пытается сделать.
-

То есть ты не одобряешь убийств? - спросила я.
-

В общем, нет.
-

Что ж, Ричард, ты нашел родственную душу, - сказал Жан-Клод, улыбаясь, вид у него был очень довольный.
-

Кассандра верит, что жизнь священна. В это верят многие, - ответил Ричард. На меня он не смотрел.
-

Если она тебе подходит лучше, чем я, то я на дороге стоять не стану.
Он удивленно повернулся ко мне.
-

Анита... - Он помотал головой. - Я люблю тебя.
-

Переживешь, - сказала я.
Мне было очень больно предлагать такое, но я говорила всерьез. У нас с Ричардом было фундаментальное расхождение во взглядах. И оно никуда не денется. Один из нас должен был пойти на компромисс, и это была не я. Я не могла смотреть в глаза Ричарду, но все же не отвернулась.
Он встал передо мной, и я видела только его голую грудь. Под левым соском была царапина, кровь засыхала на коже темнеющими полосками. Он взял меня за подбородок, заставил смотреть в глаза. А сам смотрел мне в лицо, будто впервые видел.
-

Потерять тебя... я бы никогда не пережил, Анита.
-

Никогда - это слишком долгий срок, чтобы связываться с убийцей.
-

Тебе не обязательно быть убийцей, - сказал он.
Я отступила на шаг.
-

Если ты выжидаешь, чтобы у меня смягчился характер и я стала хорошей девочкой, можешь с тем же успехом исчезнуть прямо сейчас.
Он схватил меня за плечи, прижал к себе.
-

Анита, я хочу тебя, хочу тебя всю. - Он поцеловал меня, сомкнул руки у меня за спиной и поднял в воздух.
Я обняла его за пояс, не выпуская из руки "файрстар". И прижалась к нему достаточно сильно, чтобы почувствовать, что его тело мне радо.
Надо было вдохнуть, и мы прервали поцелуй, не размыкая объятий. Я счастливо смеялась. Боковым зрением я увидела Жан-Клода. У него было такое выражение, что смеяться мне враз расхотелось. Это был голод. Желание. Зрелище наших объятий его возбудило.
Я оторвалась от Ричарда и увидела у себя на руках кровь. Трудно было заметить ее на темной рубашке, но на ней образовались мокрые пятна там, где я прижалась к кровоточащим порезам. Среди них были настолько глубокие, что они все еще сочились кровью.
И Ричард теперь тоже глядел на Жан-Клода. Я отступила, держа окровавленную руку вверх, и пошла к вампиру. Его глаза не отрывались от свежей крови, не от меня. Я остановилась прямо перед ним, протянув руку к его лицу.
-

И что бы вы сейчас предпочли, секс или кровь?
Он скосил глаза на меня, потом опять на мою руку, потом на лицо. Я видела усилие, которое от него требовалось, чтобы не глядеть на кровь.
-

Спросите Ричарда, что он предпочел бы сразу после превращения в волка, секс или свежее мясо?
Я глянула на Ричарда:
-

Что бы ты выбрал?
-

Сразу после превращения - мясо, - сказал он таким тоном, будто я должна была знать ответ.
Я обернулась к вампиру, сунула "файрстар" за пояс джинсов и поднесла окровавленную руку к губам Жан-Клода.
Он схватил меня за запястье:
-

Ma petite, не дразните меня. Мое самообладание небезгранично.
Рука его дрожала, он отвернулся и закрыл глаза.
Я коснулась его лица правой рукой, повернула его к себе.
-

Кто вам сказал, что я дразнюсь? - тихо спросила я. - Отведите меня в зал гробов.
Жан-Клод всмотрелся мне в лицо.
-

Что вы предлагаете мне, ma petite?
-

Кровь.
-

И секс?
-

Что бы вы предпочли прямо в эту минуту?
Я вглядывалась ему в лицо, мысленно требуя от него сказать правду.
-

Кровь, - судорожно засмеялся он.
Я улыбнулась и отняла руку.
-

Помните, вы сами выбрали.
По его лицу пробежала гримаса - смесь удивления и насмешки.
-

Touche, ma petite, но я начинаю надеяться, что это не в последний раз мне был предложен выбор.
И такой жар был в его голосе, глазах, в его близком от моего теле, что я вздрогнула.
И повернулась к Ричарду. Он смотрел на нас, и я ожидала увидеть ревность или гнев, но там была только тяга. Вожделение. Я не сомневалась, что Ричард в эту минуту выбрал бы секс, но мысль о небольшой крови не была ему противна. Она его даже возбуждала. И я уже начинала задумываться, не придерживаются ли вервольфы и вампиры одинакового стиля в любовной игре. Эта мысль должна была меня напугать, но не напугала. И это был очень, очень плохой признак.

30

Когда я последний раз была в зале гробов под Цирком Проклятых, я приходила убивать тогдашнего Мастера города. Приходила убить всех лежащих здесь вампиров. Как же сильно с тех пор переменились обстоятельства!
На стенах висели линейные лампы в белых рамах, отбрасывая круги мягкого света на каждый из семи гробов. Три гроба были пусты, крышки откинуты. Все гробы были современные, новые, просторные. Роскошный лакированный дуб, почти черный. Серебряные рукоятки. Атласные обивки открытых гробов были каждая своего цвета: белый, синий, красный. В гробу с красной обивкой лежал меч в сделанных на заказ поясных ножнах: причудливый двуручный клинок размером почти с меня. Пара мерзких игральных костей свисала из белого гроба - наверняка гроб Вилли. В синем гробу лежала небольшая подушечка. Встав над гробом, я ощутила мускусный, сладковатый запах трав. Тронув подушечку, я поняла, что она набита сухими травами.
-

Травки для сладкого сна, - сказала я, не обращаясь ни к кому в отдельности.
-

Вам зачем-то надо трогать их вещи, ma petite?
Я посмотрела на него:
-

А вы какие игрушки берете с собой в гроб?
Он только улыбнулся.
-

А почему все гробы одинаковые?
-

Если бы вы пришли нас убивать, откуда бы вы начали?
Я оглядела группу одинаковых гробов.
-

Не знаю. Если кто-нибудь придет, он не сможет сказать, в каком гробу лежит Мастер города. Это прикрывает вас, но подставляет остальных.
-

Если нас придут убивать, ma petite, то к общему благу будет, если старейших не убьют первыми. Всегда есть шанс, что они проснутся и спасут остальных.
Я кивнула.
-

А зачем такие экстраширокие и экстравысокие гробы?
-

Вы бы хотели провести вечность на спине, ma petite? - Он улыбнулся, присев на край гроба, скрестил руки на груди. - Есть много других куда более удобных позиций.
Я почувствовала, что краснею.
К нам подошел Ричард.
-

Вы собираетесь вести светскую беседу, или все же попробуем заняться делом?
Он тоже прислонился к закрытому гробу, положив на него локти. На правом бицепсе у него была царапина. Он чувствовал себя, кажется, как дома. Джейсон, все еще мохнатый и размером с пони, процокал когтями по каменному полу. Головой волк доставал Ричарду до плеча. Иногда бывали моменты, когда мне казалось, что Ричард слишком нормален, чтобы вписаться в мою жизнь. Сейчас был не такой момент.
-

Да, мы сейчас займемся делом, - сказала я.
Ричард встал, запустил пальцы в густые волосы, убрал пряди с лица и выпятил грудь - это ему очень шло. Я впервые подумала, не нарочно ли он это делает. Я вгляделась в его лицо, пытаясь обнаружить хоть тень поддразнивания, знания, как у Жан-Клода, что каждое его движение меня заводит. Но ничего не увидела. Лицо Ричарда было спокойно, красиво, и никаких задних мыслей на нем не отражалось.
Я переглянулась с Жан-Клодом, и он пожал плечами.
-

Если вы его не понимаете, то не ищите ответа у меня. Я в него не влюблен.
Ричард посмотрел недоуменно:
-

Я что-то пропустил?
Он почесал волка под горлом, прижимая его голову к своей груди. Волк повизгивал от удовольствия. Наверное, был рад дружескому расположению вожака.
Я покачала головой:
-

Нет, ничего.
-

Зачем мы сюда пришли? - спросил Стивен. Он держался как можно ближе к двери, но не решался выйти. Плечи его ссутулились, он боялся. Но чего?
Кассандра стояла рядом со Стивеном, ближе к нам. Лицо ее было спокойно и непроницаемо, только некоторая усталость легла вокруг глаз. На обоих были джинсы и просторные рубашки. У Стивена была светло-голубая от мужского костюма, у Кассандры - футболка тускло-сосновой зелени с головой волка. У зверя были большие желтые глаза.
-

А что такое, Стивен? - спросил Ричард.
Стивен только поморгал, тряся головой.
-

Мы слышали, как Анита сказала Жан-Клоду, что ей понадобится еще кровь, свежая кровь, - сказала Кассандра. И посмотрела на меня, заканчивая мысль. - Кажется, Стивен беспокоится, откуда эта кровь возьмется.
-

Я не приношу человеческих жертв, - сказала я.
-

Некоторые не считают ликантропов людьми, - заметила Кассандра.
-

Я считаю, - ответила я.
Она поглядела на меня, оценивая мои слова. Ликантропы - некоторые - умеют чувствовать ложь. Я могла бы ручаться, что Кассандра из них.
-

А тогда откуда ты собираешься брать кровь?
Хороший вопрос. А хорошего ответа, как всегда, под рукой не было.
-

Не знаю, но убивать никого не буду.
-

Ты уверена? - спросила она.
Я пожала плечами:
-

Если нужна будет смерть, чтобы положить их обратно, значит, они мертвы. Я никого не собираюсь убивать ради этого.
И с этими словами я посмотрела на трех ожидающих вампиров. Лив, Вилли и - довольно неожиданно - Дамиан. Мало того, что я подняла трех вампиров, среди них оказался и такой сильный, как Дамиан, а это уже страшновато. Он не был Мастером вампиров и никогда не мог бы им стать, но в открытом бою мне с ним было бы страшно. Сейчас он стоял, одетый лишь в зеленые лайкровые штаны и пиратский кушак. При свете ламп его торс поблескивал, как мрамор. Зеленые глаза смотрели на меня с терпеливым ожиданием, которое бывает лишь у по-настоящему мертвых.
-

Вы дрожите, ma petite.
-

Сейчас мы снова вызовем силу, а потом нужна будет кровь. - Я посмотрела на Жан-Клода, на Ричарда. - Если Ричарду сегодня драться с Маркусом, я не думаю, что на этот раз донором должен быть он.
Жан-Клод склонил голову набок. Я ждала от него язвительной реплики, но он промолчал. Может быть, даже очень старую собаку иногда удается выучить новым штукам.
-

Он не запустит клыки в тебя, - сказал Ричард, и карие глаза его заискрились гневом. Когда он злился, то был прекрасен. Его окружала аура энергии, такая, что у меня по коже мурашки ползли.
-

Тебе нельзя давать кровь второй раз, если тебя сегодня ждет Маркус, - сказала я.
Ричард взял меня за руки выше локтей.
-

Анита, ты не понимаешь. Для него кровососание - вроде секса.
И снова я почти ждала реплики Жан-Клода, но он снова промолчал. Придется мне сказать самой.
-

Ричард, это будет уже не первый раз.
-

Я знаю. - Пальцы Ричарда впились мне в руку. - Я видел следы у тебя на запястье. Но тогда ты не была под ментальным контролем.
-

Помню-помню, - сказала я. - Чертовски было больно.
Ричард подтянул меня к себе, поднял на цыпочки, держа только за руки, будто подтягивал к своему лицу.
-

Без ментального контроля - это как насилие. Сейчас это будет по-настоящему.
-

Ричард, ты делаешь мне больно.
Я говорила спокойно и ровно, но выражение его лица меня пугало. Напор в его лице, в руках, в теле, в манере меня нервировал.
Он ослабил хватку, но не отпустил рук.
-

Возьмите кровь у Джейсона или Кассандры.
Я покачала головой:
-

Это может получиться, а может и нет. Если кровь даст кто-то из нас, тогда получится наверняка. А к тому же как ты можешь предлагать чью-то кровь, не спросив владельца?
В глазах его мелькнула неуверенность, и он отпустил меня. Длинные волосы упали вперед, скрывая его лицо.
-

Ты сказала, что ты меня выбрала. Что ты любишь меня. Что не хочешь иметь секс вот с ним. Теперь ты мне говоришь, что хочешь кормить его собой. А это еще хуже секса.
Ричард расхаживал по залу, между ждущими вампирами, взад и вперед тем пружинным шагом, который наполнял воздух теплой ползущей силой.
-

Я не сказала, что хочу кормить его собой.
Ричард резко повернулся, глядя на меня:
-

Это не так?
-

Не так, - сказала я, и это была правда. - Этого мне никогда не хотелось.
-

Она говорит правду, - сказал молчавший до того Жан-Клод.
-

Ты не вмешивайся! - ткнул Ричард пальцем в его сторону.
Жан-Клод изящно поклонился и замолчал. Слишком он хорошо себя вел, и это меня нервировало. Хотя, конечно, бестактностей Ричарда хватало сейчас на них двоих.
-

Тогда давай я снова дам ему кровь, - закончил Ричард.
-

А для тебя это тоже секс?
Ричард покачал головой:
-

Я смотрел на тебя, Анита, а не на него. А немножко боли - это даже хорошо.
Тут настала моя очередь качать головой.
-

И ты, на самом деле, хочешь сказать, что, если он всадит в меня клыки, это для тебя будет еще хуже, чем если бы он всадил... - Я не стала договаривать. - Я бы сказала, что поделиться кровью - это меньшее зло. А ты?
-

Да, - прошипел он.
Его сила заполнила зал как теплая электризованная вода. Ее можно было почти пощупать.
-

Тогда отчего ты собачишься? Мы вообще этого не стали бы делать, но ты захотел. - Я пошла к нему, тоже, наконец, разозлившись. - Не хочешь убивать Маркуса - прекрасно, но у всего есть своя цена. Ты хочешь набрать силы, чтобы подчинить себе стаю, не теряя человечности, - отлично, но такую силу бесплатно не дают.
Я встала перед ним так близко, что сила плясала у меня по коже тонкими иголками, как сексуальный восторг на грани между наслаждением и болью.
-

Отступать уже поздно. Мы не бросим Вилли и других только потому, что ты сдрейфил. - Я сделала последний шаг; мы стояли так близко, что на вдохе наши тела коснулись бы друг друга. Я понизила голос до шепота, хотя все в этом зале меня все равно продолжали слышать. - Тебя не кровь беспокоит. Тебя тревожит, что ты наслаждался этим. - И почти одними губами, без голоса, я добавила: - Жан-Клод соблазняет не меня. Он соблазняет нас.
Ричард глядел на меня безнадежным, потерянным взглядом. Как мальчик, который вдруг узнал, что чудище под кроватью всамделишное и теперь оно трахает мамочку.