Чтение 34–й страницы книги ~Мерзкая плоть~

показаться вам чертовски неприятности все такое, но, понимаете, я хочу
сказать, что победа досталась достойнейшему, только я, конечно, не имею в
виду, будто я достойнее вас. Это бы мне и в голову не пришло. И уж, во
всяком случае, Нины ни вы, ни я не достойны. Просто мне повезло. Вам-то,
конечно, здорово не повезло и все такое, но, однако же, как подумаешь, ну, в
общем, вы, черт возьми, понимаете, что я хочу сказать?

-- Не совсем,-- сказал Адам ласково.-- Давайте повторите еще раз. Это
что-то насчет Нины?

-- Вот именно,-- вдруг зачастил Рыжик.-- Мы с Ниной помолвлены, и я
попросил бы вас не вклиниваться, а то вам же будет хуже.-- Он умолк,
несколько смущенный собственным красноречием.

-- Из чего вы заключили, что я вклиниваюсь?

-- Она, черт возьми, обедала с вами вчера вечером, разве не так? И
домой вернулась очень поздно.

-- Откуда вы знаете, когда она вернулась домой?

-- Ну, мне, понимаете, надо было обсудить с ней одну очень важную вещь,
и я несколько раз звонил ей, а она ответила только в три часа ночи.

-- Вы, надо думать, звонили ей примерно каждые десять минут?

-- Ничего подобного, вовсе не так часто. Нет, черт возьми, гораздо
реже. Я понимаю, это звучит как-то непорядочно, но мне, понимаете,
необходимо было с ней поговорить, а когда я, наконец дозвонился, она только
сказала, что ей нездоровится, а разговаривать не захотела. Ну вот, я и
говорю. Как-никак, надо быть джентльменом. Еще будь вы давнишним другом
семьи, ну, тогда другое дело, а то ведь нет? Вы ведь сами одно время были
как будто с нею помолвлены, верно? Ну вот, я и говорю, как бы вы отнеслись,
если бы я тогда вклинился? Должны же вы, черт возьми, встать и на мою точку
зрения, разве не так?

-- А знаете, пожалуй, именно это и произошло.

-- Ну что вы, Саймз, как можно, черт возьми, говорить такие вещи. Да вы
знаете, когда я жил на Востоке, у меня Нинина фотография всегда висела над
кроватью, честное слово. Вы, наверно, сочтете это сентиментальностью и все
такое, но, говорю вам, пока я был там, я ни на минуту не переставал о ней
думать. Причем, имейте в виду, там было много и других очень славных девушек
и, я не скрываю, с некоторыми я дружил -- теннис, понимаете, турниры и все
такое и танцы по вечерам, но что-нибудь серьезное -- этого, понимаете, не
было. Единственной девушкой, о которой я думал всерьез, была Нина, и я
твердо решил -- найду ее, когда вернусь в Англию, и, если она согласится...
Вы меня понимаете? Так что видите, как мне должно быть неприятно, когда
кто-то вклинивается. Уж это-то вы можете понять?

-- Да,-- сказал Адам.

-- И есть, понимаете, еще одна вещь, это уж независимо от всяких
сантиментов. Нина, понимаете, любит хорошо одеваться и любит красивые вещи и
комфорт и все такое. Так вот, я хочу сказать, ее отец, конечно, чудесный
старик, прямо-таки замечательный, но в денежных делах он, понимаете ли,
порядочный осел Я хочу сказать, что Нине придется очень туго и все такое, а
у вас ведь не так уж много денег, верно?

-- У меня вообще нет денег.

-- Ну вот, я и говорю, это я и хотел сказать, что вам в этом смысле
здорово не повезло. Никто вас, разумеется, не осуждает, зто даже очень
почтенно -- я имею в виду зарабатывать на хлеб и все такое. Сейчас у многих
нет денег. Я мог бы назвать вам десятки хороших людей, прямо-таки
превосходных, У которых нет буквально ни гроша. Нет, я только имею в виду,
что, когда дело доходит до женитьбы, это все-таки разница, верно?

-- Вы, видимо, все это время пытались сказать, что не уверены в Нине?

-- Бросьте, дорогой мой, что за глупости. Это абсолютная чепуха. Черт
возьми, конечно, я в ней уверен, как же иначе? В конце концов, что значит
любить человека, если не веришь в него?

"В самом деле, что это значит?" -- подумал Адам, а вслух сказал: --
Ну-ка, Рыжик, положа руку на сердце, что бы вы дали за Нину?

-- О господи, вот странный вопрос, да что угодно, разумеется. Я бы ради
этой девушки ничего на свете не пожалел.

-- Ну, так я ее вам продам.

-- Бог с вами, послушайте, нет, черт возьми, я хочу сказать...

-- Продам вам мою долю в ней за сто фунтов.

-- Вы уверяете, что любите Нину, а сами так о ней говорите. Да это,
черт возьми, непристойно. И кроме того, сто фунтов -- очень большая сумма. Я
хочу сказать, женитьба вообще связана с большими расходами. А я еще выписал
из Ирландии двух лошадок для поло. То, другое, вы знаете, во сколько мне это
все обойдется?

-- Сто фунтов на бочку, и я отказываюсь от Нины в вашу пользу. Я
считаю, что это еще дешево.

-- Пятьдесят.

-- Сто.

Семьдесят пять.

Сто.

-- Больше семидесяти пяти не дам, хоть ты тресни.

-- Давайте семьдесят восемь фунтов, шестнадцать шиллингов и два пенса.
Дешевле уступить не могу.

-- Ладно, идет. И вы правда уберетесь с дороги?

--Постараюсь, Рыжик. Выпьем.

-- Нет уж, спасибо... Вот теперь ясно, какой участи избежала Нина...
бедная девочка.

-- Прощайте, Рыжик.

-- Прощайте, Саймз.

-- Мистер Какбишьего уже уходит? -- сказала Лотти, появляясь в
дверях.-- А я как раз думала, не выпить ли по стаканчику.

Адам пошел в телефонную будку.-- Алло, это Нина?

-- Кто говорит? Мисс Блаунт, кажется, нет дома.

-- Мистер Фенвик-Саймз.

-- Ой, Адам. А я думала, это Рыжик. Я как проснулась, почувствовала,
что просто не выношу его. Он вчера позвонил, как только я вернулась.

-- Знаю. Нина, радость моя, случилась ужасная вещь.

-- Что?

-- Лотти предъявила мне счет.

-- Милый, и что же ты сделал?

-- Сделал нечто из ряда вон выходящее... Родная, я продал тебя.

-- Ой, милый, кому?

-- Рыжику. Ты потянула на семьдесят восемь фунтов, шестнадцать
шиллингов и два пенса.

-- Что?!

-- И теперь я никогда больше тебя не увижу.

-- Ну знаешь, Адам, это свинство. Я так не хочу, чтобы больше тебя не
видеть.

-- Мне очень жаль... Прощай, Нина, родная моя.

-- Прощай, моя радость. Но какой же ты все-таки негодяй.

На следующий день Лотти сказала Адаму: -- Помните, я говорила, что вас
тут один спрашивал?

-- Кредитор?

-- А он, оказывается, был не кредитор. Я только что вспомнила. Он одно
время часто здесь бывал, пока не подрался с каким-то канадцем. Он был здесь
в тот вечер, когда эта дурочка Флосси доигралась с люстрой.

-- Неужели пьяный майор?

-- Вчера он был не пьяный. С виду, во всяком случае, было незаметно.
Такой краснолицый дядька с моноклем. Да вы, голубчик, наверно, его помните.
Он еще ставил за вас на лошадь в ноябрьском гандикапе.

-- Но я немедленно должен с ним связаться. Как его зовут?

-- Вот этого не скажу. И знала ведь, да начисто забыла. Он поехал в
Манчестер вас искать. Обидно, что вы с ним разминулись.

Адам пошел звонить Нине.-- Знаешь, что,-- сказал он,-- ты там не спеши
с Рыжиком. Возможно, я тебя еще выкуплю обратно. Пьяный майор опять
объявился.

-- Поздно, милый. Мы с Рыжиком сегодня утром поженились. Я как раз
укладываюсь. Мы улетаем в свадебное путешествие на аэроплане.

-- Я вижу, Рыжик решил ловить момент. Нина, родная моя, не уезжай.

-- Нельзя. Рыжик говорит, что знает "чудесное местечко вблизи
Монте-Карло с вполне приличной площадкой для гольфа, на девять лунок".

-- Ну и что?

-- Да, я знаю... мы туда всего на несколько дней. А потом вернемся и
Рождество проведем у папы. Может быть, тогда удастся что-нибудь устроить. Я
надеюсь.

-- Ну, прощай.

Прощай.

Рыжик посмотрел в окошко аэроплана.-- Нина,-- прокричал он,-- тебя в
школьные годы не заставляли учить наизусть такие стихи из хрестоматии,
что-то такое "Страна величья, трон любимый Марса, какой-то там Эдем"? Ну,
знаешь, наверно? "Счастливейшее племя, в малом -- мир, роскошный перл в
сверкающей оправе...

Благословенный край, страна родная,

Отчизна наша, Англия,--она,

Вскормившая на плодоносном лоне,

Взрастившая, как нянька, королей,

Рожденьем знаменитых, силой грозных..." 1

Дальше забыл. Что-то насчет упрямого еврея. Но ты знаешь, о чем я
говорю?

-- Это из одной пьесы.

-- Нет, из синей хрестоматии.

-- Я в ней играла.

-- Ну, может быть, их потом вставили в пьесу. Когда я их учил, они были
в синей хрестоматии. Но так или иначе, ты знаешь, о чем я? .