Журдену. В этом восьмистишии смешаны слова португальские, испанские и
итальянские, причем все глаголы почему-то (надо полагать, смеху ради)
поставлены в неопределенном наклонении.
двор-за заказ, ни беспредельно утомленного и встревоженного Мольера-за
сочинение интермедии, которая портит хорошую пьесу! Вообще, я того мнения,
что хорошо было бы, если бы драматургам не приходилось ни от кого принимать
заказы!
ужас охватил Мольера после представления: король не произнес ни одного слова
по поводу пьесы. Прислуживая королю за торжественным ужином после спектакля
в качестве камердинера, Мольер был полумертв. Молчание короля немедленно
дало пышные результаты. Тут уж не осталось ни одного человека, который не
изругал бы пьесу Мольера (не при короле, конечно).
означает вся эта галиматья, все эти "галаба, габалалу и балаба", которые
выкрикивают турки? Что это такое?
пора отнять театр.
обозначают и в них нет ничего веселого.
король. По окончании спектакля он подозвал к себе Мольера.
о ней суждение. Ваши актеры слишком хорошо играют. Но теперь я вижу, что вы
написали превосходную пьесу, и ни одна из ваших пьес не доставила мне такого
удовольствия, как эта.
стали осыпать пьесу похвалами. Замечено было, что больше всех его хвалил
тот, кто накануне говорил, что Мольер исписался. Вот буквальные его слова:
есть во всем,, что бы он ни написал! Он, господа, гораздо сильнее древних
авторов!
человек, а, главным образом, король. Почему-то я не уверен в том, что
"Мещанин" ему понравился и что он не дал своего отзыва сразу, потому что не
разобрался в пьесе. Мне кажется, благоприятный отзыв о пьесе он дал лишь
потому, что узнал о том, как начали травить Мольера, и пожелал это сейчас же
прекратить. Впрочем, это мое подозрение, и свою мысль я никому не навязываю.
стал играть ее в Пале-Рояле, где она пользовалась большим успехом. В то
время, как при дворе обсуждали роль Доранта и искали людей, с которых Мольер
мог бы списать этот тип, посетители Пале-Рояля рассказывали о том, что в
Журдене они узнали одного парижанина.
шел первой пьесой. Из всех пьес, в смысле сборов, на последнем месте
оказался "Лекарь поневоле", давший в кассу смехотворную цифру в сто
девяносто ливров.
скончалась вдова Бежар на восьмидесятом году жизни, та самая урожденная
Эрве, мать Мадлены, сочинявшая такие странные акты. Она была одной из
немногих, которые знали тайну рождения Арманды, и унесла ее с собой в
могилу.
Дезейе.
названием "Эломир-ипохондрик". Автором этого произведения был ле Буланже де
Шалюссе. В "Эломире" была разобрана и оплевана вся жизнь и деятельность
Мольера. Самое слово "ипохондрик" в заглавии показывает, насколько автор
ненавидел Мольера, а содержание свидетельствует, что многие факты из жизни
Мольера ему известны точно. Мольер, конечно, ознакомился с этим
произведением, но ничего и нигде не отвечал его автору.
Мольером, после четырехлетних скитаний в провинции, предстал возмужавший и
блистающий красотой семнадцатилетний Барон. Мольер немедленно принял его в
труппу, назначил ему полный актерский пай и дал роль Домициана в "Тите и
Беренике" Пьера Корнеля. Эта пьеса по количеству спектаклей и по сборам
заняла второе место после "Мещанина".
карнавала 1671 года, который должен был произойти в Тюильри. Мольер
немедленно приступил к исполнению приказа и стал писать пьесу "Психея". По
мере того как он работал, испуг начинал охватывать его, потому что он видел,
что не успевает к сроку, назначенному королем.
и предаваться ипохондрии. Тогда он решил обратиться за помощью к другим.
Отношения его с Пьером Корнелем давно уже выровнялись после ссоры в эпоху
"Школы жен". Теперь и Мольера и Корнеля связывала общая нелюбовь к Расину.
Звезда старика Корнеля начала угасать, а Расин поднимался все выше и выше.
Расина играли в Бургонском Отеле, а Мольер стал ставить Корнеля у себя, в
Пале-Рояле.
нуждающийся в деньгах, охотно принял предложение. Работу они разделили так:
Мольер составил план пьесы с балетом в пяти действиях и написал пролог,
первый акт и первые сцены второго и третьего актов. Все остальное сочинил
Корнель, затратив на это около пятнадцати дней. Шестидесятипятилетний старик
прекрасно справился со своей задачей. Но и вдвоем оба мастера не поспели бы
сдать работу вовремя. Поэтому был приглашен третий-способный поэт и
драматург Филипп Кино, который сочинил все стихи для пения в этой пьесе.
сказано очень осторожно, что господин Мольер в этой работе старался не
столько о правильности драматургической, сколько о пышности и красоте
спектакля. Говорят, что это предисловие принадлежит самому Мольеру.
предоставлены лучшие театральные машины и приспособления для полетов. В
главных ролях были заняты: Психея-Арманда и Амур-Барон. Оба они показали
такой высокий класс игры, что поразили зрителей. Но первое же представление
"Психеи" при дворе 17 января принесло Мольеру новую тяжкую рану. В Париже
создался и упорно держался слух о том, что от былой неприязни Арманды к
наглому когда-то мальчугану Барону не осталось и следа и что она, влюбившись
в красавца и великого актера, стала его любовницей. Стареющий и больной
Мольер нигде и никак не отзывался на это.
отделаны все ложи и балконы, потолок отремонтировали и расписали, сцену
переоборудовали так, что на ней можно было теперь установить новые сложные
театральные машины.
пале-рояльскую сцену. После долгих колебаний было решено это сделать,
несмотря на великие трудности, связанные с приобретением и установкой новых
машин и роскошных декораций. Но с этим в конце концов справились так же, как
и с еще одним затруднением: до "Психеи" музыканты и певцы никогда не
выступали перед публикой. Они играли и пели, скрываясь в ложах, за решетками
или занавесами. За повышенную плату удалось уговорить певцов и музыкантов
выступать перед публикой открыто на сцене. "Психею" репетировали около
полутора месяцев и дали премьеру 24 июля. Все хлопоты и все затраты
оправдались совершенно. Поражающий своей пышностью спектакль привлек буйные
волны публики в Пале-Рояль, пьеса прошла около пятидесяти раз в течение
сезона и принесла сорок семь тысяч ливров.
Пале-Рояле труппа Мольера играла со средним успехом его фарс "Проделки
Скапена". Фарс этот был признан грубым и недостойным пера Мольера. На чем
основано такое мнение, я не понимаю. По-моему, именно в "Скапене"
великолепно сказался комический Мольер, и совершенно несправедливо Буало
упрекал своего друга, считая, что он опускается, приспособляясь ко вкусам
публики, и ругал ту сцену, где человека сажают в мешок и бьют палками,
говоря, что это безвкусный шаблон. Буало заблуждается: это смешной,
великолепно завинченный фарс, который не портит даже малоправдоподобная
развязка.
что Мольер, как ловкий хищник, выхватил и перенес к себе из "Одураченного
педанта" Сирано де Бержерака две сцены с турецкой галерой и сцену Зербинетты
и Жеронта. В ответ на это обвинение Мольер говорил, что эти сцены