бесконечного разочарования и отчаяния - всего, что теперь ждет его
впереди.
КНИГА ВТОРАЯ
1
жителей, расположенный в штате Нью-Йорк, на полпути между Утикой и
Олбани). Недалек обеденный час, и постепенно семья собирается к трапезе. В
этот день обед приготовляется тщательнее обычного, потому что глава семьи,
мистер Грифитс, только что возвратился после четырехдневного отсутствия:
он был в Чикаго, на съезде фабрикантов воротничков и рубашек. Внезапное
понижение цен, объявленное выскочками-конкурентами на Западе, заставило
фабрикантов восточных штатов в свою очередь прийти к какому-то соглашению
насчет цен. Сегодня после полудня Сэмюэл Грифитс сообщил по телефону, что
вернулся и отправляется прямо в свою контору на фабрике, где пробудет до
обеда.
который всегда непоколебимо верил в себя и, за редкими исключениями,
считал каждое свое суждение и решение непогрешимым, почти
безапелляционным; не удивилась она и на этот раз. В надлежащее время он
явится домой и поздоровается с ней.
безобразной, но очень дельной, и, зная, что муж многим иным блюдам
предпочитает баранью ногу, заказала барашка. А когда был закончен выбор
соответствующих овощей и десерта, миссис Грифитс снова предалась своим
мыслям: она думала о старшей дочери Майре, которая уже несколько лет назад
окончила колледж Смита, но до сих пор не вышла замуж. Причину этого мать
хорошо понимала, хотя никогда не признавалась себе в этом: Майра была
некрасива. Нос у нее был слишком длинный, глаза поставлены слишком близко
друг к другу, подбородок не настолько округлый, как того требует приятная
девичья внешность. Обычно Майра казалась чересчур задумчивой и серьезной и
почти не интересовалась жизнью местного общества. Она не обладала также и
уменьем держать себя, не говоря уже о способности привлекать к себе
мужчин, которой отличаются некоторые даже некрасивые девушки. Мать
понимала, что Майра обладает слишком острым, слишком критическим умом и в
интеллектуальном отношении стоит выше своей среды.
существованию, но перед нею стояла другая трудная задача: завоевать себе
положение в обществе и любящего мужа - две цели, достигнуть которых без
красоты и очарования почти так же трудно, как нищему стать миллионером.
Вот уже двенадцать лет (с тех пор как ей исполнилось четырнадцать)
наблюдала она, как весело и беззаботно живут юноши и девушки ее круга, а
сама только читала, занималась музыкой, вечно была озабочена тем, как бы
одеться возможно более к лицу, да навещала знакомых в надежде где-нибудь,
как-нибудь встретить кого-то, кто заинтересовался бы ею: это и сделало ее
печальной, почти ожесточило, хотя в материальном отношении жизнь ее и ее
семьи была на редкость благополучной.
равнодушия ко всему на свете, и мать раздумывала о том, как бы вывести ее
из этого состояния, как вдруг в комнату влетела младшая дочь Белла: она
вернулась от Финчли - богатых соседей, к которым заходила по дороге из
школы.
бледную брюнетку. Она была ниже ростом, но грациознее и в то же время
крепче. У нее были густые, темные, почти черные волосы, смуглый оливковый
цвет лица с горячим румянцем, веселые карие глаза, сверкавшие жадным
интересом ко всему на свете, гибкое тело и красивые ловкие руки и ноги.
Жизнь била в ней ключом. Она попросту любила все вокруг, наслаждалась
жизнью такой, как она есть, и поэтому, в отличие от сестры, неудержимо
привлекала к себе всех - мужчин, и юношей, и женщин, старых и молодых, -
что, конечно, прекрасно замечали ее родители. Тут не приходилось
опасаться: в свое время не будет недостатка в женихах. Мать считала, что
вокруг Беллы уже теперь увивается слишком много юношей и взрослых мужчин,
и потому вставал вопрос о выборе подходящего для нее мужа. Белла быстро
завязывала дружбу не только с отпрысками старинных и добропорядочных
семейств, представлявших собою сливки местного общества, но также, к
великому неудовольствию своей матери, с сыновьями и дочерьми семей, лишь
недавно выдвинувшихся и потому значительно менее почтенных, - с детьми
фабрикантов бекона или консервных банок, пылесосов, деревянных и плетеных
Изделий, пишущих машинок; все это были очень богатые люди, но в Ликурге их
считали выскочками. По мнению миссис Грифитс, Белла со всей этой компанией
слишком много танцевала, слишком часто посещала кабаре и носилась на
автомобиле из города в город без должного присмотра. Но какой контраст с
Майрой, насколько легче с младшей дочерью! И только потому, что надо же
было наблюдать за Беллой, пока она солидно и с благословения церкви не
выйдет замуж, миссис Грифитс тревожилась и даже протестовала против многих
ее знакомств, увлечений и развлечений: она оберегала дочь.
комнату, бросила книги и подошла к пылавшему камину.
вопрос матери. - Финчли хотят отказаться от своей дачи на Лесном озере.
Они собираются летом на Двенадцатое озеро, около Соснового мыса, и будут
строить там новую дачу. Сондра говорит, что теперь дача будет у самой
воды, не так далеко, как старая. И там будет огромная веранда с паркетным
полом. И огромный лодочный сарай, - знаешь, мистер Финчли собирается
купить Стюарту моторную лодку в тридцать футов длиной. Чудесно, правда? И
Сондра говорит, что, если ты позволишь, я могу приехать к ней на сколько
захочу, даже на все лето. И Гил тоже, если захочет. Это как раз напротив
Эмери Лодж и отеля "Ист-Гейт", на другой стороне озера. А дача Фэнтов -
знаешь, Фэнты из Утики? - немного подальше, около Шейрона. Вот чудесно,
правда? Просто великолепно! Хорошо бы, вы с папой тоже надумали построить
там дачу. По-моему, сейчас все стоящие люди туда едут.
возле окон, выходивших на лужайку перед домом; за лужайкой тянулась
Уикиги-авеню - там в зимних сумерках уже зажигались фонари. Мать не могла
вставить ни слова, пока Белла не исчерпала потока своего красноречия;
тогда она сказала:
слыхала, чтобы они собирались покинуть Лесное озеро.
сдвинуться с места? Они слишком старо" модны. Не такие это люди, чтобы
переехать куда-нибудь. Никто от них этого и не ждал. Но все равно Лесное
озеро не Двенадцатое, ты сама знаешь. И все, кто хоть что-нибудь значит в
обществе, наверно, переселятся на Двенадцатое. Сондра говорит, что
Крэнстоны переезжают в будущем году. А тогда, конечно, Гарриэты тоже
переедут.
Беллы, полусмеясь, полусердито. - Я только и слышу все эти дни о
Крэнстонах, о тебе, о Бертине и о Сондре.
некоторым успехом в ликургском обществе, но в то же время, более чем
кто-либо другой, постоянно служили предметом самых недоброжелательных
пересудов. Это они перевели сюда из Олбани "Крэнстоновскую компанию
плетеных изделий", а из Буффало - "Электрические пылесосы Финчли" и
выстроили огромные фабрики на южном берегу реки Могаук, грандиозные
особняки на Уикиги-авеню и летние коттеджи на Лесном озере, милях в
двадцати к северо-западу от Ликурга. Они жили на широкую ногу, слишком
напоказ, и это не нравилось богатым старожилам Ликурга. Эти выскочки
одевались по последней моде, вводили всякие новшества в автомобильный
спорт и в развлечения, и с ними было нелегко тягаться тем, кто доныне,
обладая меньшими средствами, считал свое положение и свой уклад жизни
достаточно прочными и приятными и не желал лучшего. Словом, Крэнстоны и
Финчли чересчур задавали тон и были слишком напористы, а потому стали
бельмом на глазу для остальной части ликургского "света".
Бертиной и с этой Леттой Гарриэт и ее братом. Они слишком дерзкие, вечно
суетятся, слишком много говорят и слишком любят выставляться напоказ. И
твой отец относится к ним так же, как я. А Сондра Финчли напрасно думает,
что можно дружить сразу со всеми. Если она не перестанет дружить с
Бертиной, тебе придется с ней расстаться. И потом, я не уверена, что отец
позволит тебе поехать куда-нибудь без старших. Ты еще недостаточно
взрослая, а что касается дачи Финчли на Двенадцатом озере, то либо мы
поедем туда все вместе, либо никто из нас не поедет.
издавна живущих в Ликурге, хотя и не таких богатых, как все эти недавние
пришельцы, и теперь она укоризненно смотрела на дочь.
замечаниями. Она знала мать, знала, что та безумно любит ее, гордится ее
красотой и очень довольна ее успехами в обществе, так же как и отец: он
считал Беллу совершенством и никогда не мог устоять перед ее улыбкой, чем
она часто пользовалась.
Белла. - Не угодно ли! В июле мне будет восемнадцать. Хотела бы я знать,
когда вы с папой сочтете наконец, что я достаточно взрослая и не нуждаюсь
Доценко Виктор
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна
Смоленский Вадим
Шилова Юлия