Каменной поляны вверх по ручью. А сейчас - как же не попытаться пролезть
прямо по гребешку к шпилям Замка?
зубчиками, оказывается утесами метров по пять-десять высотой - не через
каждый из них перелезешь. А кое-где и не пройти по лезвию; садимся на
гребень верхом и передвигаемся вдоль по нему, отталкиваясь руками. Где
хребет шире, на нем такие же, как на Ачишхо, нагромождения остаточных глыб -
руины былого гребня.
Замка, того грандиозного "сооружения", которое так недавно подавляло нас
своим величием. Это было там, внизу, на Каменной поляне. А отсюда и ее
огромные каменюки кажутся игрушечными кубиками.
могут показаться неприступными! Мы обошли Замок с тыла и оказались на пике
без особого труда и риска. Неплохой урок выбора пути к вершинам! Осторожно
спускаемся вдоль края ледника, но, пытаясь сократить путь, легкомысленно
заходим на широкую щебневую осыпь. Вдруг и ниже и выше нас камни приходят в
движение. Мы попадаем под град разбуженного нами же камнепада. Перебегаем
оставшуюся часть коварного щебневого плаща и, лишь встав на твердый грунт, с
тревогой наблюдаем, как мимо нас еще минут десять проносятся грохочущие
камни.
снегам, по черным скалам - все кажется необитаемым.
Вроде как точечки.
здесь, рядом. Всматриваюсь и наконец вижу: вон они, силуэтики, перебегающие
по снегу к скалам.
осыпи, они бы и не объявились. А теперь туры, вспугнутые нами, сами
оказались на осыпи, и едва держащийся щебень с грохотом сыплется из-под их
копытец.
скал. Скольких зверей я, наверное, не замечал на таких же расстояниях?
холодную полубессонную ночь.
тридцать километров обратного пути по грязи, под дождем, без кругозоров!
Можно вытерпеть и впятеро больше в расплату за виденное, за вершину Замка,
за долгожданную встречу с турами!
массовыми походы групп в горы без проводников. Спокойно посылаю людей и на
Ачишхо, и на Аибгу, и даже на Псеашхо. Уже десятки групп проходили эти
маршруты благополучно. Их подробные рассказы позволяли давать следующим
партиям туристов еще более исчерпывающие инструкции. Теперь ежедневно горах
ночует то двадцать, то тридцать человек - значит, освобождаются резервные
койки, куда можно приткнуть хоть на одну ночь туристов, "приваливающих"
сверх плана.
палатки - оказывается занятой, а Энгелю утром звонят из Сочи и сообщают о
скором прибытии еще четырех автобусов со сверхплановыми туристами.
туриста, он уступал свою комнату, сам спал в кресле в конторе. Но куда
девать восемьдесят человек? Зовет меня, спрашивает:
Аибгу с ночлегом человек этак семьдесят. А? Иначе некуда разместить
пополнение. Вербуй народ, а я распоряжусь насчет продуктов.
нельзя пустить по чертежику! Кроме того, уже поздно, мы не вышли с утра...
золотые горы: закат на вершине, солнечный блик в море, все прелести
водопадов и лилий, вид на Абхазию, теплые одеяла, вкусный ужин... Нам
настолько верят, что группа набирается быстро. Запись, как только достигнута
нужная цифра - семьдесят, прекращаем.
и выходит по скотопрогонной тропе через Греческий мостик. А мы решаем
подниматься "романтической" тропой через водопад, чтобы проводить закат с
вершины и спуститься прямо к Полуторным балаганам. Там Фемистокл подготовит
ночлег.
даже не при альпинистском, а при горно-лесном маршруте - это слишком много.
Я еще не знал, что это недопустимо много. Народ растягивается по дороге,
экскурсовод перестает ощущать группу, особенно отстающих, напрягает голос:
внимание большой толпы сильнее рассеивается, легче возникают группировки,
становящиеся "в оппозицию" к гиду.
Подбадриваю спутников как могу. Расчетливо задаю темп, чтобы сразу не
утомить их. Лезем в обход завала. Отдыхаем у струй Аибгинского водопада.
висел над этими отвесами при поисках тропы. Когда же нас обступает замкнутый
таинственный мир цирка, а платья и прически девушек украшаются раструбами
субальпийских лилий, кажется, уже не может быть оснований для плохого
настроения. Погода безукоризненная, облака едва коснулись вершин.
какие-то супруги. Нашли место и время для семейных сцен! Прошу передать в
конец колонны, что приглашаю означенную пару занять место рядом с собою.
Чета подчиняется, и вскоре ко мне подходят круглолицый самодовольный брюнет
по имени Адам - его почему-то все называют Адамчик - и его спутница - она
тоже носит ласкательное имя - Эммочка. Это миловидная блондинка, довольно
хрупкого сложения, с капризной мордочкой.
поддаются. Видимо, там, в конце колонны, уже действовала
"противоэкскурсоводческая" оппозиция.
молодых человека: остролицый подвижный Ашот, спортивного вида Иосиф и
добродушный белобрысый Ваня. Вся эта тройка, как вскоре выясняется,
оказывает внимание Эммочке, а та, капризничая, отыгрывается на муженьке:
"Мне трет ногу, забей гвоздь". "Достань цветок". "Ты опять не забил гвоздь".
"Ты забил не тот гвоздь". И так далее без конца.
даже головокружительного карнизика, на котором ей к лицу было бы попищать,
Эммочка не заметила, занятая упреками мужу.
просторами. Средство столь сильно действующее, что "выключается" даже
Эммочка. Нам с гребня хорошо видно, как змейкой поднимается растянувшаяся
колонна. Пересчитываю людей - все налицо, никто не отстал. Дождемся всех на
вершине.
они в своей грандиозности, и вечно новы и неповторимы - то чеканно ясные, то
в уборе из белых облаков, то в хмурых грозовых тучах. А сейчас все решал
закат, закат при ясном небе.
такой высоты около полутораста километров. Водная гладь встает далекой
голубой стеной, и кажется, что высота этой стены тоже превышает два
километра - как и высота вершины, с которой мы смотрим. И во всю высь
вздыбившейся глади моря бежит, горит, ликует исполинский блик - сверкающая
река солнечной дорожки. Она кажется выпуклой, словно заходит за горизонт, и
создается впечатление, что мы воочию видим сферичность Земли. Картина
приобретает поистине космическое величие.
в пурпуровую, дробится на куски. На пунцовый диск все легче смотреть.
мгновений превратился в фантастическую вазу на широкой подставке. Миг - и
ваза пропадает: диск начал прятаться за горизонт и теперь подрезан снизу.
Все замолкают, словно присутствуют при великом таинстве.
абажур, а потом - в скромную тюбетейку, в малый ломтик-скобочку...
мелькнул, не удостоились. Исчезает солнечная полоса с моря. Поминутно
меркнут и меняются краски на вершинах более высоких гор. Вот-вот скроются
последние зайчики розовых бликов со снегов Псеашхо.
вечерний ветер. Солнце на юге падает под горизонт круто, поэтому смеркается
гораздо быстрее, чем на севере. Надо спешить к ночлегу - к крову, к воде, к
топливу. Спуск займет всего полчаса, к темноте успеем.
тропы, выбирая ступенчатые, менее скалистые участки. Советую держать
интервал шагов в десять, чтобы не угощать идущих впереди случайно
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Мороз Александра
Шилова Юлия