Чтение 34–й страницы книги ~Тела в Бердламе~

Я догадался, что она тоже читала газеты, однако не стал уточнять этого.
Мой взгляд уперся в пару фиалковых ледышек под сердито нахмуренными бровями
Холли.

Барбара Фон едва коснулась моих губ, что не шло ни в какое сравнение с
массажем Констанцы. Я услышал, как фыркнула Холли, когда Барбара обронила
несколько слов о том, как она благодарна мне за все и что бы она могла
сделать для меня. Но я даже не задумался над столь прельстительной
перспективой.

На несколько минут воцарилась суматоха, пока не ушли Конни и Барбара.
Вандра и Мэйс тоже собрались покинуть меня.

Холли не двигалась с места.

Но будь я проклят, если позволю Вандре и Мэйсу уйти, пока не договорюсь о
той картине, которая должна украсить мою гостиную.

- Так как насчет той картины? - спросил я.

- Какой картины? - переспросил Мэйс.

- Опубликованной в газете.

Он ухмыльнулся, пока Вандра невинно хлопала ресницами, уставившись в
окно.

- Мы ее забрали из мастерской, - сказал Мэйс. - И повесим ее у нас. Не в
гостиной, конечно. В нашей спальне.

Сукин сын! Они могли бы удовольствоваться одной головой, остальное должно
принадлежать мне.

Они направились к выходу, и я окликнул их:

- Эй! Подождите минутку!

Они остановились у двери и обернулись. Я заговорил было, чего хочу, но
тут мой взгляд наткнулся на Холли.

Она сидела на краешке постели и, судя по тому, как свирепо она
таращилась, явно продолжала думать о Констанце Кармоче. Холли тяжело дышала,
и ее белая блузка вздымалась на высоту тридцати шести дюймов и бурно
опадала, обрисовывая то, что отнюдь не было мышцами. Ее маленькие кулачки
упирались с двух сторон в тонкую талию, а юбка туго обтягивала стройные
ноги. Хоть и сильно рассерженная, она была красивой, удивительной и очень
привлекательной.

Я посмотрел на Мэйса и сказал:

- Ладно. Не важно.

И они удалились.

Бросив взгляд на Холли, я не мог сдержать улыбки.

В конце концов, что бы я делал с той чужой картиной?