побежу..." Учил Серегу жизни до тех пор, пока у самого не заныли пальцы
ноги. Затем Михайло развернулся и пошел к хате. А на сталью сереющей тропке
продолжал лежать и корчиться в страданиях бомж Серго Орджоникидзе.
скорчился, словно эмбрион в чреве матери, и, всхлипывая, упал в полудрему. А
вскоре тырчком ноги под ребра его разбудил Михайло. "Пора, москаль,
процювати...Ослободи машину," -- сказал он и пошел в хату будить чеченцев.
горницу и на двери стукнул крючок, спящий на диване Булдин бросил руку к
лежащему на коврике пистолету и наставил его на Михайло. Однако тот, не
обращая внимания, на угрожающий жест Булдина, включил в комнате свет и
негромко сказал: "Хватит лежачи, через сорок хвилин надо видижджати..."
ветки вишен и проклинал свою бедолацкую жизнь. Он смотрел на небо и решал --
где, в каком месте ему лучше дать деру, но тут же, услышав шаги на крыльце,
снова впал в прострацию. Каким-то механическим жестом он пошарил рукой по
земле и нашарил то, что искал. Это был небольшой булыжник, не более
полкилограмма, который он вытер о брючину и спрятал в карман. Это было
безотчетное, пожалуй, интуитивное действо, подсказанное инстинктом жизни...
к водохранилищу и выгрузим мешки, уберешь москаля...Он знатный свидак...
чеченец и ощупал карман, куда он бросил пистолет.
с тобой не справитимся...
Михайло буквально сорвал с пояса трубку. И первое, что он в ней услышал,
были затяжные автоматные очереди и глухие разрывы гранат. И послышался
тяжелый, с одышкой голос Саида: "Миша, нас тут немного предали, ведем бой...
Слышишь? -- наступила пауза, в которой еще отчетливее зазвучало
свидетельство боесоприкосновения. -- Ты меня слышишь? Твоя задача та же,
взрывай все по плану и да будет Аллах с тобой..." И Ахмадов отключился,
оставив в большом замешательстве этого, казалось бы, лишенного нервных
окончаний гуцула...
котором была анаша, и скрути себе цигарку.
зевнул и стал зашнуровывать потрепанные кроссовки.
собрание цветов палисадника, и, брошенный под колеса куст зрелой вишни,
немного отъехал от хаты. В кузов залезли Булдин с Вахой, а забитый Сергей
приютился на потертом кожаном сиденье ЗИЛа.
неплохим помощником: дорога хорошо просматривалась за сто метров вперед и
Михайло уверенно вел машину.
-- Сергей знал маршрут к водохранилищу на зубок. Но для него лучше бы
держаться поближе к шоссе, где его могли бы отбить гаишники.
исходящих от автомобильных фар. И среди сполохов белесого света они увидели
отчетливые синие просверки. Без сомнения, где-то по степи мчались
милицейские машины...
которой находились десять бойцов РУБОПа. Они направлялись в сторону хутора
Соломинки: радиоперехватчики УФСБ зафиксировали частоту волны мобильника
Михайлы, когда тот дважды за вечер разговаривал с Саидом. Они поймали не
только частоту, но и записали весь разговор между двумя тергруппами.
Вычислить квадрат приема связи для технарей из ТО не представляло особых
проблем...
захвата Гордеев распорядился машинам остановиться. Из них выскочили люди в
масках, которые пригнувшись и, таясь за кустами боярышника, стали брать в
обхват одиноко застывшую под звездами хату. Несколько человек залегло в
метрах пятидесяти от сада, другие вошли в него и скрылись в темном вишняке.
В подкрадывании к цели они были тихи и как бы бесплотны, но в жилье
ворвались с грохотом и диким криком: "Всем оставаться на местах! Стреляем
без предупреждения!"
навязчивый запашок анаши. Однако осмотр логова дал немало. Свежие следы
протекторов ЗИЛа, остатки еды с обрезками бастурмы, что само по себе еще не
улика, но в контексте имеющейся информации, факт примечательный. На
подоконнике обнаружили рассыпанную алюминиевую пудру -- она высыпалась,
когда мешки, через окно грузили в машину. На втором диване, где спал Ваха,
осталось три патрона от пистолета ТТ, в саду -- подстилки, усыпанные
семечковой шелухой и несколько окурков, в которых определенно присутствовали
следы анаши...
двумя пальцами.
луча карманного фонарика. -- Возможно, где-то тут надо искать труп...или
трупы.
исключается, -- Гордеев поискал кого-то глазами. -- Петров, Саня, сообщи
Вронскому, чтобы его группа выезжала сюда...И пусть прихватят с собой
проводника с собакой, тут для него, кажется, есть работа... И дай заодно
сводку в ГИБДД, чтобы перехватили ЗИЛ...
водохранилища, а вернее, каскада ГЭС, нужно было с полевой дороги свернуть
на север, чтобы через пару километров выехать на магистраль. Другой дороги в
сторону искомого объекта у них не было.
водку со сторожем, Михайло заметил силуэты двух людей, метнувшихся из
светлого пятна, какое представлял собой дебаркадер, в темноту. Михайло понял
-- их тут уже ждут.
их сторону ствол зажатого под мышкой автомата. Здесь для Михайло
двусмысленностей не было. Он нажал на газ и всей мощью лошадиных сил,
которые пыхали под капотом ЗИЛа, обрушился на заслонившего дорогу человека.
Серега закрыл глаза, а когда снова их открыл, увидел на стекле клок волос, с
которого стекают темные струйки крови...И помимо воли бомж сполз с сиденья,
его охватил ужас, который вызвал чудовищный в желудке спазм. Его стало рвать
одной желчью, и он чувствовал, как в этом горьком выплеске исходит его душа
и кончаются последние силы.
ему удалось: левый задний скат, словно граната, звучно рванул и машину
занесло на девяноста градусов. Из кузова, где находились Булдин с Вахой,
тоже начали стрелять. Два трассера параллельно прошли вниз и смяли того, кто
хотел их остановить.
по обшивке дебаркадера, нажал на тормоза. Грузовик от резкого торможения
занесло и он задними колесами оказался у самой кромки воды.
яхты и весельные лодки.
на полусогнутых поплелся в будку сторожа. Михайло ногой выбил дверь и
посветил фонарем. В углу, на топчане, подняв заспанное, ничего не выражающее
лицо, лежал пьяный Лоскутов. От яркого света он заслонился рукой и стал
подниматься. Он пытался что-то сказать, но Михайло, взяв со стола пустую
бутылку, наотмашь ударил ею по лицу сторожа. Бутылка разбилась и ее
отливающие темной зеленью осколки разлетелись по всей сторожке. Лоскутов
скатился с топчана на пол и в том месте, где находилась его голова, начало
накапливаться озерцо крови...
предательские мурашки страха.
цепи и тросы. Ударом кулака Михайло разбил стекло и, сорвав ящик со стены,
высыпал его содержимое на стол.
Михайлы кружится адский вихрь -- зрачки обволакивала радужная, потерявшая
осмысленность оболочка.
прочитать надпись на борту стройного, с задранным носом белоснежного судна.
пружинили под ногами. Ваха уже был в рубке и возился с зажиганием. Булдин и
Михайло носили мешки на спине, Серега же, обессилив, не мог справиться с
такой ношей и потому тащил мешок волоком. И по мере того как рессоры ЗИЛа