Чтение 34–й страницы книги ~Маникюр для покойника~

существо. Если нашу стаффордшириху Рейчел поставить на задние лапы, она и то
будет выше этой женщины. Впрочем, фигурой учительница смахивала на мопса.
Довольно большая круглая голова с короткой, почти мужской, прической лежала
прямо на жирных плечах, шеи у дамы не было и в помине. Зато плечам мог
позавидовать борец. Ниже крепился внушительный бюст, плавно перетекающий в
большой выпирающий живот, покоящийся, казалось, непосредственно на туфлях.
Ног у нее не наблюдалось, равно как и шеи, этакий квадратный экземпляр,
гигантский спичечный коробок с головой.

- Заткнулись все! - орал монстр. - Николаев, давай дневник, Соколов, марш
к директору.

Стало тихо-тихо. Робкие первоклассники, словно вспугнутые мыши, исчезли в
раздевалке. Даже нахальные десятиклассники присмирели.

- Кто это? - шепотом спросила я у девочки, завязывавшей ботинки.

Ребенок поднял покрасневшее лицо и так же тихо ответил:

- Зверь. Злобный карлик. А вообще-то учительница алгебры Селена Эженовна.

И эту тетку я должна убедить не ставить Кирке "два"? Тем временем Селена
Эженовна повернулась и пошла по коридору, я кинулась следом:

- Простите...

Учительница притормозила. Росточком она была чуть выше метра пятидесяти,
а мне все равно показалось, будто преподавательница смотрит сверху вниз.

- Что нужно?

- Простите, я мать Кирилла Романова.

- Ах, этого, - процедила дама и велела:

- Входите.

Мы оказались в просторном классе, завешанном портретами и таблицами.

- Садитесь, - приказала математичка и принялась жаловаться на Кирку.
Невнимательный, у доски словно немеет, зато за партой без конца болтает,
недавно жевал чипсы на контрольной и ничего не решил...

- Я спрашиваю: "Почему?" - грозно хмурилась Селена Эженовна, - отвечает:
"Не понял". Все кругом поняли, даже Евстафьев, а ваш нет!

Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Сама сидела в классе, вытаращив
глаза. Пока преподавательница старательно разжевывала материал, тема
казалась ясной, но стоило начать работать самостоятельно!..

- На переменах носится, вчера чуть не сшиб завуча...

- Простите, но он болел и вчера не посещал занятий.

Но Селена Эженовна, очевидно, не любила, когда ее прерывают. Брови дамы
соединились в одну линию, и она рявкнула:

- Значит, данная ситуация произошла позавчера...

- Может, это вообще не он был?

- Он, - отрезала математичка. - Вот что, мамаша, если желаете, чтобы ваш
Ломоносов переполз в следующий класс, нанимайте репетитора. Я ему тройку не
поставлю!

Внезапно, в порыве вдохновения, я поинтересовалась:

- Не могли бы вы подтянуть мальчика, частным образом, естественно.

- Десять долларов урок, - не моргнув глазом сообщила Селена Эженовна и
по-птичьи склонила набок крупную голову.

Я обрадованно полезла в кошелек. Как удачно, что я сегодня прихватила из
дома сто баксов, думала купить зимние сапоги, ничего, и старые сойдут, в
метро тепло, ну поддену толстые носки, зато, глядишь, у Кирки дела
наладятся.

Взяв зеленую купюру, Селена Эженовна неожиданно улыбнулась, обнажив
ровные крепкие зубы.

- Ваш мальчик шалунишка, но ничего, думаю, у нас пойдет дело. Он
производит впечатление умного ребенка.

У меня просто раскрылся рот. Всего сотня, а какая метаморфоза! Из
грубияна, хулигана и дебила Кирка разом превратился в милого шалунишку с
явными математическими способностями.

- Купите вот эту книжечку, - учительница потрясла перед моим носом
брошюркой, - я по ней контрольные работы даю, тут все ответы.

- Где ее можно взять?

- У метро, душечка, за десять рублей на лотке, - прочирикала математичка,
мило улыбаясь. Кстати, вот вам вариант, пусть решит дома, а я отметку в
журнал выставлю. И еще, смотрите...

Она показала мне толстую книгу "Готовые домашние задания".

- Там же, у метро, добудете, пусть выполнит уроки и проверит, вообще, я
не разрешаю ученикам пользоваться решебником, но если свой ребенок...

Да, Селена Эженовна честно отрабатывала гонорар.

У метро я обзавелась необходимой литературой.

- Купите клюкву, - послышался голос. Милая женщина с изможденным лицом
протягивала пакет, плотно набитый красными ягодами.

- Спасибо, - ответила я, - только что из нее делать?

- Пирог!

- А как?

- Значит, так, - не удивилась продавщица, - берешь пачку маргарина, лучше
отечественного, и режешь на мелкие кусочки. Миксер есть?

Я пожала плечами:

- Наверное.

- Потом три яйца, желтки отдели от белков. Белки сунь в холодильник, а
желточки взбей с двумя столовыми ложками сахара. Потом смешай с маргарином и
добавь примерно два стакана муки, затем тесто прямо комком клади в форму и
пальцами по донышку растыкай, оно скалкой не раскатывается, и в духовку,
только бортик небольшой сделай, чтобы не лепешка, а сковородочка получилась,
да вилкой в двух-трех местах проткни, а то вспучится.

- Клюкву куда?

- Погоди, значит, пока тесто печется, берешь стакана два ягод, давишь
толкушкой и смешиваешь с песком.

- Сколько сахара?

- Чтоб тебе вкусно показалось, одни покислее уважают, другие послаже.
Вытащишь готовое тесто, оно такого приятно желтого цвета станет, и выложишь
на него начинку. А потом белки из холодильника достанешь, взобьешь с
песочком до "снега" и сверху всю клюкву прикроешь. Внизу тесто, посередине
клюква, сверху белая пена, поняла?

Я кивнула.

- И снова в духовку, только теперь минут на пять, пока белок не станет
цвета кофе с молоком. Потом всю жизнь меня за рецепт благодарить станешь.
Делается за полчаса и печется столько же, не черствеет, неделю стоит, как
новый, вкусный да мягкий, бери клюкву.

Торговка оказалась права. Мои домашние в мгновение ока слопали по куску и
схватили по второму.

- Восхитительно, - пробормотала Юля, облизывая ложку, - просто восторг.

- Ты бы поосторожней, - хихикнул Сережка, - располнеешь!

- Плевать, - заявила Юля и нацелилась на третью порцию.

И тут прозвенел звонок в дверь. Кирюшка глянул на часы и произнес
загадочную фразу:

- Поезд из Колабино прибыл.

- Только не это, - прошептала Юлечка, роняя кусок на пол.

- Типун тебе на язык! - воскликнул Сережка, бледнея.

Муля и Ада, отпихивая друг друга задами, быстро-быстро уничтожали
нежданную добычу.

Звонок прозвенел еще раз.

- Надо открыть! - вздохнула Юлечка, не трогаясь с места.

- Может, подумает, что дома никого нет, и уйдет? - брякнул Кирка.

- И не надейся, - пробормотал Сережка, - эта никуда не денется.

Похоже, он был прав, потому что теперь трезвон не смолкал ни на минуту.
Чья-то уверенная рука жала на кнопочку не отрываясь.

- Лампочка, открой, пожалуйста, - попросила Юлечка.

Я распахнула дверь.

- Ну наконец-то, - произнес бодрый голос, - неужели, думаю, спать
улеглись, девяти еще нет. Сережа, втащи чемодан.

Парень вышел в коридор и безжизненным голосом сказал:

- Здравствуйте, Виктория Павловна, как доехали?

- Прекрасно, детка, - прощебетала дама и принялась расстегивать красивую
элегантную шубку из канадского бобра. - Где Катюша?

- Мать улетела в Кемерово.

- Надолго?

- На месяц, - ляпнула вышедшая из кухни Юлечка.

- Ладно, - вздохнула гостья, - ничего, мне спешить некуда... Что-то у вас
прихожая шире стала или просто кажется?

- Шкаф купили, - пояснила Юля.

- Давно пора, - пробормотала Виктория Павловна, - вечно у вас жуткий
беспорядок и грязь, а питаетесь пельменями. Ну ничего, я у вас наведу полный
антураж.

- Только не готовь кашу "3доровье", - пискнул Кирюшка.

- Зерновые блюда крайне полезны для желудка, - отрезала Виктория Павловна
и взвизгнула:

- Кто это?

Я проследила за ее наманикюренным пальцем и ответила:

- Мопсы, Муля и Ада.

- Мопсы! - вскрикнула дама. - Но таких не было!

- Мы их только в этом году взяли, - пояснил Кирка.

- Ужас! - возвестила Виктория Павловна. - В придачу к этой жуткой лошади
завели еще двух уродов!

- Они не уроды, - вмешалась я.

- А вы кто такая? - поинтересовалась дама, наконец освободившаяся от
шарфов и шалей.

- Это моя тетя Евлампия, - моментально отреагировала Юля, - живет у нас и
великолепно готовит, так что мы теперь питаемся как в ресторане.

- Добрый день, любезнейшая, . - прищурилась гостья, - так как мы с вами,
похоже, одного возраста, можете звать меня Викторией.

Я поглядела на отвисшую морщинистую кожу под ее подбородком, на густую