Султаном, чтобы Азиз мог его просто так оставить. Хотя он и понимал, что
отец прав: время Султана прошло. Но Азиз еще на что-то надеялся.
него реальность. Своим больным от многочисленных ранений мозгом он
прочувствовал грозовое напряжение, сгущавшееся над Чечней. В нем проснулся
прежний бесстрашный и дерзкий полевой командир. Нападение на инспекторов
Генштаба России, о предстоящей поездке которых Рузаев узнал почти за три
недели из сообщения их человека в ФСБ, было организовано и проведено
безукоризненно. Ни одного убитого и даже легкораненого со стороны
нападавших. Блестящая операция. И было мудро со стороны Султана не объявлять
о своем в ней участии. Очень мудро. Все и так знали, что на такое способен
только Султан Рузаев. А кто не знал, тот легко мог это понять, прочитав
интервью Рузаева в газете "Совершенно секретно".
политика. Нападение, правда, не достигло своей главной цели. Россия не ввела
войска, не предприняла никаких карательных акций. Политическая прозорливость
или канцелярская тупость были тому причиной - один Аллах ведает. Но конфликт
был пригашен. Этим, видно, и объяснялось, что на счет рузаевского фонда
"Ичкерия" из Турции поступило всего шестьсот тысяч долларов, хотя Рузаев
рассчитывал как минимум на два миллиона. Рузаев был в бешенстве. Но кого
винить? Он действительно не знал, от кого время от времени на счет его фонда
поступают деньги. Связи эти образовались еще при Джохаре Дудаеве. Дудаев
знал, но не счел нужным сказать об этом своему ближайшему помощнику. Или не
успел. Попытка послать своего человека в Стамбул ни к чему не привела, в
банке "Босфор" отказались предоставить хоть какую-нибудь информацию. А
способов заставить банк сделать это не было никаких.
Нью-Йорк был залит теплым апрельским солнцем.
шутка. Европа не устоит перед ним и заставит Россию признать независимость
Ичкерии. Они от Чернобыля-то еще не совсем опомнились. Шок в генах. Насчет
ста шестидесяти миллиардов долларов контрибуции - это, конечно, очень
большой вопрос. Но независимой Ичкерии поможет весь мусульманский мир.
и станет известно об участии в ней Рузаева - это конец. Масхадов вынужден
будет выдать России Султана вместе со всем его штабом. И с ним, Азизом. О
том, что после этого будет, думать не было смысла. После этого не будет уже
ничего.
бы сейчас в каком-нибудь уличном кафе на набережной Золотого Рога и в ус не
дул. Не послушал отца. Нарушил закон. Младшие должны следовать советам
старших. Мудрый закон. Законы Аллаха все мудрые. А кто их нарушает, тот
должен винить себя.
дымчатого стекла дверям двадцатиэтажного, карликового по сравнению с
торчавшим рядом "Эмпайр Стейт Билдинг", административного здания, на котором
сверкала выгравированная на меди вывеска с надписью: "Интер-ойл".
скукой листавший "Нью-Йорк геральд трибюн", наклонился к своему нагрудному
карману и негромко сказал:
управляемых фотоэлементом, как он понял, что попал в такое место, в каких
никогда до сих пор не бывал, хотя ему приходилось посещать и крупнейшие
банки, и очень богатые фирмы.
не было на первый взгляд ничего особенного: пол из белых мраморных плит,
покрытых белым ковром, белые кожаные кресла вдоль стен, много каких-то
экзотических цветов в стилизованных под древние греческие сосуды кадках,
несколько картин в простенках. И даже непонятно было, откуда это ощущение
огромного, но знающего себе цену и потому не бьющего в глаза богатства. И
лишь присмотревшись, Азиз понял откуда. Цветы в кадках: это были орхидеи. Да
и кадки не подделка, а настоящие древние амфоры. Взглянув на одну из картин
в ближнем простенке, Азиз и вовсе растерялся: это был Сальвадор Дали, эскиз
к его знаменитой картине "Открытие Америки". Настоящий Дали, никакая не
копия и не подделка. Азиз любил этого странного полусумасшедшего художника,
берег его альбом с прекрасно изданными в Италии иллюстрациями, но в
подлинности эскиза его убедило не то, что он хорошо помнил эту картину. В
висевшем на стене эскизе была такая внутренняя убедительность, какой никогда
не может достичь даже самый талантливый копиист или фальсификатор. И этот
эскиз стоил не меньше полумиллиона долларов.
возник охранник в серой униформе и преградил Азизу дорогу:
селектора. И почти тотчас откуда-то из глубины холла появился молодой
белобрысый клерк в странно немодных очках в круглой металлической оправе:
встретиться с мистером Тернером. Мистер Джон Форстер Тернер, - повторил
Азиз, чувствуя себя почему-то неуютно под взглядом этого третьестепенного,
судя по всему, служащего. Он взглянул на лацкан его пиджака, где должна была
висеть его визитная карточка, "бэджи", с указанием имени и должности, но
ничего не обнаружил.
белобрысый клерк. - Во всяком случае, я о нем ничего не знаю.
начала раздражать затянувшаяся процедура. - Пусть ему передадут, что я
прилетел по делу, связанному с Каспийским трубопроводным консорциумом. И что
меня прислал человек по имени Пилигрим, - добавил он, хотя, возможно, этого
и не следовало говорить мелкому клерку.
пристально взглянул на незнакомца и спросил:
присущее всем горцам чувство опасности. И хотя последние годы довольно
спокойной жизни притупили его, сейчас оно остро дало о себе знать.
лифте с какого-либо из верхних этажей, где, как по опыту знал Азиз, всегда
располагаются секретариаты руководителей фирм? Почему он появился так
быстро? И главное: почему он не удивился, услышав имя Пилигрим?
клерк.
звучавшему как приказ. Он явно ошибся, приняв этого белобрысого очкарика за
мелкого клерка. Он был кем-то другим. Кем? Какая разница? Азизу нужно
встретиться с Тернером, а как это произойдет - не имеет значения. И он
ответил:
Он поймет.
пока подождите. Советую посмотреть картины. Это подлинный Дали. Там - Ренуар
и Дега. Тоже подлинники. В корпорации "Интер-ойл" умеют ценить настоящее
искусство. Любое искусство, - для чего-то добавил он и отошел к конторке
секьюрити, где, очевидно, был оборудован центр связи.
спинами сомкнулись стеклянные плоскости дверей, как у подъезда мягко
затормозил длинный белый "кадиллак"-лимузин с тонированными стеклами.
Охранник молча открыл перед Азизом и клерком заднюю дверцу, а сам сел рядом
с водителем. "Кадиллак" тотчас тронулся. Клерк нажал кнопку на передней
панели. Выплыла стеклянная полупрозрачная перегородка, отделившая салон от
водителя. Другой кнопкой и каким-то регулятором спутник Азиза затемнил
боковые стекла так, что сквозь них невозможно было ничего рассмотреть.
Нажатие следующей кнопки открыло встроенный в передние кресла освещенный
изнутри бар с богатым выбором напитков.
конечно, не раз и не два приходилось нарушать этот закон шариата, но сейчас
был слишком ответственный момент, чтобы позволить себе расслабиться.
меньше часа. Даже если бы Азиз хорошо знал Нью-Йорк, он мало что сумел бы
рассмотреть через полупрозрачную переднюю перегородку. Сначала ехали по
городу, потом пересекли один длинный мост и другой покороче, шоссе некоторое
время шло среди холмов, потом свернуло на побережье. За всю дорогу клерк не
произнес ни слова. Лишь когда лимузин остановился у ворот какой-то усадьбы,
окруженной огромными дубами, проговорил:
вопросов не задавать. На его вопросы отвечать кратко и точно. Все
необходимые дополнительные вопросы буду задавать я. А теперь давайте мне ваш
Корнев Павел
Лукин Евгений
Никитин Юрий
Корнев Павел
Прозоров Александр
Свержин Владимир