чтобы выскабливать написанное ранее. Доставляли пленнику и книги, написанные
по-гречески. Вероятно, здесь имелась прекрасная библиотека, но Читрадриву в неё
не пускали, только приносили оттуда тяжеленные фолианты в оправленных
позеленевшей медью переплётах или пергаментные свитки, пропитанные запахом
древности, местами слегка подпорченные.
жаркое, жареную птицу или рыбу, на ужин - что-нибудь лёгкое, например, фрукты
или моллюсков, которых Читрадрива до сих пор никогда не ел. Поскольку в меню
было много рыбных блюд, можно было заключить, что отсюда рукой подать до моря
или хотя бы до большой реки.
молодой стражник, исполнявший обязанности цирюльника. Главный страж сообщил,
что парня зовут Луиджи, и разрешил Читрадриве звать его в любой момент.
он, или я забудем о своих обязанностях по отношению к вам, так вы не
стесняйтесь напомнить, - гнусавил Джулио, криво ухмыляясь. Очевидно, эта
ухмылка заменяла у него любезную улыбку.
в комнату внесли огромную лохань, несколько вёдер горячей воды и губку, и
Читрадрива смог соскрести с себя многонедельную грязь путешествия.
как вы привыкли делать это у себя на родине, - сказал тогда Джулио. Отсюда
Читрадрива заключил, что стражники принимают его за коренного русича и понятия
не имеют о том, что он явился из Орфетанского края. Или из Эпира, как
предполагали иудеяне. Значит, захватившие Читрадриву в плен не знали всей
правды о нём. И это говорило о том, что никто из них не может читать мысли
пленника! Ибо ведущие полукочевой образ жизни анхем при случае просто купались
в реке или озере и про распространённые у русичей бани слыхом не слыхивали.
Впрочем, как и орфетанцы.
тюрьмой. С утра до поздней ночи он рылся в греческих книгах, пытаясь уловить
скрытый смысл отдельных текстов, уточняя туманные места и внося правки в
драгоценный перевод. Только дважды в день, утром после завтрака и вечером перед
ужином, Читрадрива отрывался от этого занятия, чтобы совершить небольшую
прогулку в садике, окружавшем домик. Прогулки ему чрезвычайно нравились, тем
более климат здесь был гораздо теплее и мягче, чем на Руси.
стражники непременно заставляли его надеть пояс. Поскольку безоружный
Читрадрива не был опасен, этому можно было найти единственное разумное
объяснение - сила, нейтрализирующая его сверхъестественные способности,
действовала внутри дома. И даже конкретнее - лишь внутри комнаты, иначе почему
его не пускали в библиотеку? Таким образом, чтобы воспрепятствовать пробуждению
его искры, сторожа использовали пояс. Вероятно, то же самое было на корабле,
только там сила действовала внутри каюты, и важно было, чтобы пленник не
отходил от места заключения слишком далеко. Вот почему Читрадриве не позволяли
даже прогуляться по палубе! Ох, хитрецы...
стражников нет колдунов! То есть они безусловно знают о нейтрализующем действии
пояса и комнаты дома, как знали о свойствах корабельной каюты. Однако, несмотря
на это, явно не способны ничего поделать, если пленник сбросит пояс или покинет
без него комнату. Вероятно, в портовой гостинице они тоже действовали похожим
способом, скорее всего, через какой-нибудь предмет, незаметно подброшенный в
вещи Читрадривы.
очерчена строгими рамками каюты, а сторожа не умеют читать мысли, то непременно
постарался бы убежать. Разве нельзя было найти способ обмануть сторожей? Вздор!
Просто надо было хорошенько подумать, вот и всё
особенно во время прогулок по окружавшему дом садику. Хотя убежать отсюда,
пожалуй, посложнее, чем с корабля. Садик был окружён стеной из гладко
отёсанного камня, высота стены достигала двойного человеческого роста. Но
насколько Читрадрива понял, то была лишь внутренняя стена, и снаружи шла по
крайней мере ещё одна, если не две или три. Часовых не было видно нигде, но
вполне возможно, они попросту укрывались в саду или были расставлены между
стенами. А может, на наружной стене имелись башенки, которых из садика не
видно.
вооружённых сторожей. Правда, теперь они не демонстрировали клинки при каждом
удобном и неудобном случае (и вообще, после приезда сюда эти люди стали
держаться с пленником ещё мягче и предупредительнее, нежели на корабле). Тем не
менее, оттопыривающиеся полы плащей красноречиво свидетельствовали, что сторожа
всегда готовы извлечь мечи из ножен и не теряют бдительности.
убежать. Ведь выкрутился же Читрадрива в Орфетане, когда его собирались казнить
за мнимую порчу, насланную на свору борзых. А из объятого пламенем трактира
Пеменхата он вытащил вдобавок Карсидара, Сола и самого хозяина. Правда, в
первом случае ему помог мастер Ромгурф, а во втором - сила, отнятая нынче...
отсюда, и точка. И когда сверхъестественные способности вернутся сами собой,
можно будет продолжить путешествие, так некстати прерванное вмешательством
четвёрки головорезов. Пусть дом будет обнесён хоть десятью стенами, пусть
пленника охраняет хоть целая армия, пусть сторожа бдительно следят, чтобы он не
касался руками пояса на прогулках, пытаясь ощупать этот магический талисман и
догадаться о том, как именно он блокирует колдовские способности - всё это не
имеет значения. Всё равно эти люди долго не удержат в плену вольнолюбивого
анаха!
проведенным в доме. Сделать это теперь было проще, чем на корабле, поскольку в
распоряжении пленника имелись пергамент, чернила и перья, а главное - он мог
вести записи, совершенно не таясь и не опасаясь последствий.
труда, отмечая таким образом дни заточения. Никто не обращал внимания на то,
что именно он пишет или рисует, поэтому у пленника не возникало никаких проблем
с Джулио, как на корабле, когда он делал отметины на стене каюты.
когда в одиннадцатый день заключения, если судить по пометкам, произошло
событие огромной важности: Читрадрива наконец встретился с человеком, который
отдал приказ похитить его.
бросился к переводу, чтобы сделать очередную отметку на обороте. Затем принялся
просматривать те исправления, которые внёс в текст накануне ночью. Когда солнце
стояло уже высоко, а в садике вовсю щебетали птицы, к пленнику заглянул Луиджи
и чисто побрил его. После чего третий стражник, имени которого Читрадрива так и
не узнал, принёс тарелку салата с устрицами и кувшинчик вина на завтрак.
Только-только Читрадрива поел и отставив посуду в сторону, чтобы не мешала,
начал рассеяно перелистывать Книгу Притчей Соломоновых, раздумывая над текстами
о законности и беззакониях и пытаясь систематизировать их, как в комнату вошёл
сам Джулио.
вошедшего беглого взгляда и убедившись, что он принёс пояс.
жилище благочестивых Он благословляет" и посмотрел на стража внимательно. Лицо
и поза Джулио говорили о торжественности минуты. Интересно, с чего бы это...
в то же время проверяя, не вернулась ли к нему способность читать чужие мысли.
Вдруг удастся узнать, чего на самом деле хочет страж!
пойдём быстрее. Он ждать не любит.
меня ждут?" Если его всё же повезут на встречу с неизвестным человеком, который
не любит ждать, не исключено, что по дороге представится шанс бежать.
момент он овладел собой, криво ухмыльнулся и почти ласково произнёс: -
Простите, синьор Андреа, я забылся. Однако отвечать на ваш вопрос всё равно не
стану. Это излишне. Он здесь, вы сейчас познакомитесь, так что промедление не в
ваших интересах.
подпоясаться и выйти в садик. Тут он начал озираться по сторонам, отыскивая
между цветущими деревьями человека, который, по словам Джулио, не любит ждать.
беседки, оплетенной виноградными лозами.
неширокая дорожка, посыпанная песком. Таких беседок в саду было несколько, но
никогда прежде стражники не позволяли Читрадриве входить ни в одну из них. На
этот раз Джулио одними глазами показал: вперёд! - и Читрадрива направился к
беседке.
приблизился к самому порогу.
причём, как ни странно, на цыпочках. Это было настолько нелепо, настолько
поразительно, что пленник невольно замер.
этот язык куда как лучше итальянского и мог свободно общаться на нём.
сразу же освоиться с царившим здесь полумраком после залитого ярким солнцем
сада. О только чувствовал, что справа от входа в тени кто-то сидит.