дет до конца на такой художественной высоте, то это будет мировой ше-
девр, и Гофман получит свою долю славы. Победителей не судят.
годня, кажется, хорошо поработали. Ни одного кадра не пришлось пересни-
мать.
работы и переживаний сегодняшнего дня. Ей хотелось разобраться во всем,
что произошло. Эллен бережно поставила ветки флер д'оранжа в вазочку,
прикоснулась губами к белым ароматным цветам и опустилась в глубокое
кресло.
сюжетными поворотами", как говорит Престо. Спокойные видовые кадры Изум-
рудного озера. Тишина, нарушаемая только отдаленным шумом гейзеров, их
вечно повторяющийся, однообразный ритм отмечает течение дней, недель,
месяцев, похожих друг на друга...
онного киноаппарата...
ди... Вилла Престо... И вот она - простушка Эллен Кей - киноартистка, а
Тонио Престо - ее жених.
киноартистки. Неужели они все такие завистливые? И пусть завидуют! Эллен
наполняет чувство гордости. Она победила этих разряженных кукол!.. Жаль
только, что у Тонио столько неприятностей и огорчений. Почему люди так
злы? Что им сделал Тонио?
будут дети. Без детей не полна жизнь. Если родится мальчик, она назовет
его Тонио. Если девочка...
лик и на нем несколько писем.
сразу несколько. Поздравительные? Но не могло же это быть так скоро...
газетная вырезка. Эллен начала читать и вдруг почувствовала, что ей не
хватает воздуха.
тавивший карьеру не столько сомнительным талантом, сколько своим исклю-
чительным уродством, никогда не отличался нравственностью. Газета имеет
самые достоверные сведения о грязных оргиях, которые устраивал этот отв-
ратительный урод в своей вилле. Его моральное уродство уже тогда превос-
ходило безмерное физическое уродство..."
подбирался ловкий проходимец, не знающий чести и совести.
тюремного заключения, - говорилось в статье, - а может быть, и электри-
ческого стула, давно вполне заслуженного этой аморальной личностью, этим
чудовищем разврата...
дозрительные "ученые", применяющие неразрешенные законом методы лечения,
превратили маленького урода в большого негодяя. Пропорционально возросли
и его преступные "художества". "Новый Престо" уже не удовлетворяется
тайными преступлениями. Развращенный до мозга костей, он бросает откры-
тый вызов морали, общественному мнению, издеваясь над нашими добрыми
американскими нравами. Он топчет их ногами, оскорбляет самые святые
чувства, позорит нашу страну.
Эллен Кей, - очевидно, столь же безнравственную, как он сам, или же ду-
рочку, не умеющую в области морали отличить правую руку от левой. Неза-
конная дочь сторожа Йолстоунского парка, очевидно, польстилась на мифи-
ческие миллионы Антонио Престо. Напечатанные фотографии - Эллен Кей у
открытого окна, со шваброй в руке, и Престо возле того же дома - не ос-
тавляют сомнения в правдоподобии всей этой истории. И вот Престо открыто
поселяет ее в своем доме. Он..."
рая, чем у Тонио. Эллен сорвалась с кресла и, словно перенесенная вих-
рем, уже стояла перед Престо, влетев в его кабинет без предупреждения.
ожидать. Рано или поздно она узнала бы...
воскликнула она, почти с гневом глядя на него.
этой вспышке негодования.
Вами руководили самые благородные, самые рыцарские чувства. Я понимаю
это и благодарю. Но не могу принять этой жертвы. Вы только пожалели ме-
ня, а я... я поверила в вашу любовь...
упала в кресло и, закрыв лицо руками, зарыдала, как рыдают глубоко и не-
заслуженно обиженные дети.
облегчит себя слезами. И только когда рыдания ее стали утихать, он подал
ей стакан воды.
как ребенку, которым она по своей натуре и была.
пила несколько глотков и успокоилась. Тогда Престо сказал:
сам перешел в наступление, обвинял ее. Эта неожиданность заставила ее
сосредоточиться. Теперь она была способна слушать и понимать, что ей го-
ворят.
Она продолжала только всхлипывать.
горошинками и вытер ей глаза. Эта вольность тоже поразила ее, и она не
знала, как на нее ответить. А Престо продолжал:
оскорбили меня тем, что усомнились в моей любви к вам. Я не чудовищный
преступник, каким изображают меня газеты, но уж и не такой рыцарь, как
вы себе представляете. Я горячо воспринимаю всякую несправедливость, но,
поверьте мне, не поспешил бы делать предложение первой обиженной, если
бы в этой обиде был даже сам косвенно виноват. Признаюсь, не будь этих
омерзительных газетных статей, я сделал бы вам предложение не сегодня, а
завтра, быть может, послезавтра. Но я сделал бы его. Газеты только дали
толчок, заставили меня самого понять острее и глубже, как я люблю вас,
как дороги мне ваши интересы и ваша честь. Ведь поймите, если бы даже вы
сейчас ушли из моего дома, это ничего уже не изменило бы. Ваша репутация
все равно осталась бы запятнанной. Могу ли я допустить это, любя вас?
Ваш уход только подлил бы масла в огонь, дал новую пищу для грязной кле-
веты и очень сильное доказательство правоты врагов, а моей виновности.
Нет, на удар этих бесчестных и бессовестных людей, которые не пощадили
даже вас, не остановились перед вторжением в частную жизнь, оскорбили
честь девушки, можно было ответить только таким ударом, каким отвечаем
мы. Наш брак сразу выбьет оружие из их рук, заткнет им рот, и кампания
клеветы прекратится. Вот почему я и спешил не только с предложением, но
и с широкой оглаской, которая так удивила вас. Вам все станет ясным, -
продолжал он, передохнув, - если вы подумаете о причинах, которые созда-
ли всю эту гнусную газетную кампанию. Ведь это только одно звено цепи их
борьбы со мною. Им надо во что бы то ни стало погубить мое дело. Они бо-
ятся не только конкуренции. Их пугает то, что это первый шаг к объедине-
нию киноработников в их борьбе с предпринимателями. Их пугает и то новое
лицо в моем творчестве, которое им уже известно, - вскрывать социальные
язвы нашего строя. Вот почему они так яростно ополчились на меня. Снача-
ла они хотели уничтожить меня, доведя до разорения прежде, чем первая
картина увидит свет. Это почти удалось им, но я нашел поддержку в моих
товарищах по работе. Попутно враги все время клеветали на меня. И вот
теперь решили нанести новый коварный удар: последней клеветой поссорить,
разлучить нас с вами, раздавить морально, причинить психическую травму и
тем самым вывести из строя двух главных действующих лиц фильма - вас и
меня. И фильм, рассчитывали они, не будет окончен, если бы даже у меня
хватило денег. И чем острее вы будете воспринимать удар, тем скорее они
достигнут цели, тем больше будут торжествовать. Неужели мы сделаем им
такое удовольствие? Пережить это, конечно, нелегко. Мне самому кажется,
что за несколько часов я постарел на двадцать лет. Но я креплюсь, и се-
годня как будто играл даже лучше обычного, хотя уже знал о газетных
статьях еще вчера и носил эту тяжесть в груди. И еще одно. От окончания
фильма зависит судьба не только нас с вами, но и товарищей по работе,
готовых отказаться даже от заработка, только бы спасти дело. Обществен-
ные организации приходят нам на помощь. Неужели же у нас не хватит сил,
Шломо Вульф
Березин Федор
Маркеев Олег
Афанасьев Роман
Березин Федор
Лондон Джек