человечишко... Да нельзя, государству потребный! Мы - люди подневольные...
А теперь слушай, капитан...
зашел. Он велел тебе передать - без свидетелей: твои, в Большом Доме,
громадный на тебя зуб заимели. Будто ты с командиром твоим, что пропал,
Пустельгой, специально саботажем занимался, когда "Вандею" искал. Сейчас
Ежов чистку проводит - чужаков в центральном аппарате ищет. На самом верху
думают, что "Вандея" эта потому не ловится, что ее люди в Большом Доме
сидят, смекаешь? Ну, и пошла коса косить! И в областных управлениях тоже
чистят... Видать, "Вандея" эта крепко поперек горла встала! Вот так,
Михаил... Уж не знаю, что тебе посоветовать. Пустельга этот, как думаешь,
перебежал?
"Вандея", если она действительно существует, очень ловко сыграла в
переводного - сумела направить удар в другую сторону. А Пустельгу убрали,
думаю, потому, что он слишком близко к "Вандее" подобрался...
- Если знаешь, шепни. Мы сами разберемся, а тебя прикроем, будь спокоен. На
тебя ни одна собака не тявкнет!
теперь становилась очевидной. НКГБ собирался сам выйти на таинственное
подполье, и помощь сотрудника бывшей специальной группы была очень к месту.
тебя подарок имеется.
гостем. Михаил не без удивления взял в руки тяжелый футляр темной кожи.
потуши.
выключателем. Михаил поднес бинокль к глазам, глядя на темную улицу, и
вдруг в глаза ударил свет - зеленоватый, неестественно яркий. Улица была
видна, словно днём, во всех подробностях: выбоины тротуара, водопроводные
люки, потрескавшиеся стены старого дома напротив...
Ерофеев. Послышался изумленный вздох - отец опустил бинокль и растерянно
покачал головой.
вина. - Это тебе, Михаил, подарок от руководства. Помнишь, мы говорили про
бинокли, чтобы ночью смотреть? С инфракрасным светом? Вот тебе бинокль.
Трофейный, кстати. Так что пользуйся, чтоб во всем ясность была. За то и
выпьем!
вторжение, пожелал Михаилу быстрее выздороветь, а Ахилло-старшему - не
болеть вообще, и откланялся.
в девятьсот пятнадцатом в Галиции, так там...
встревожил. Похоже, это пробная попытка вербовки. "Лазоревые" не прочь
использовать "малинового", выжать из него нужную информацию и потом, скорее
всего, отдать обратно в Большой Дом для последующего заклания. Выходило
скверно - хуже некуда.
убирать со стола, а сам сел обратно в кресло. На этот раз подушки были
убраны, плед отброшен в сторону. Было о чем подумать...
год Ахилло не раз думал о такой возможности, и вот вода подступила к горлу.
Выбора не было. Будь Михаил действительно изменником, его бы защитило и
спрятало подполье. Но капитан считал себя честным профессионалом и подобное
даже не приходило в голову. Переход к "лазоревым" тоже не мог спасти:
"переметчиков" обычно использовали до конца и быстро ликвидировали. Страха
почему-то не ощущалось - Михаила охватила злость. То, что делал Большой
Дом, было не просто жестоко, это было неграмотно.
ведь самое обидное, что пропавший старший лейтенант был действительно
близок к успеху! Достаточно сделать еще один шаг, может быть, небольшой...
Кое-что они с Карабаевым решили пока не оглашать, а сообщить лишь новому
руководителю группы. Поступить так подсказал опыт: тайны в Большом Доме
хранились из рук вон плохо. Это "кое-что" касалось Дома на Набережной и
таинственной черной машины. Если бы не исчезновение командира, группа уже
успела бы разузнать многое. Интересно, как поступил Карабаев?
услали в Свердловск ловить боевиков Фротто. Очевидно, в Главном Управлении
пока ни о чем не знают. А ведь разгадка где-то рядом, совсем близко...
эти дни аресты продолжаются. Очевидно, коса прошлась не только по "своим" -
"частый бредень" пущен по городу. Значит... Значит, черная машина
продолжает свои рейсы! Может, и в эту ночь таинственный "Седой" будет ждать
своих пассажиров, чтобы отвезти в недоступное убежище...
бессилия. Будь у Михаила хотя бы трое надежных сотрудников, он окружил бы
Дом на Набережной, поставил под наблюдения все подъезды и выловил Седого!
Приметы ясны: черная большая машина, "седой" шофер, пассажиры с вещами. Это
было столь просто, доступно, близко... Но группы, искавшей "Вандею", уже не
существовало, а начальство предпочитает топор вместо скальпеля. А ведь
найди Ахилло след неуловимых беглецов, раскрой он тайну убежища, беда
обошла бы его стороной! Это могло стать спасением...
ночью по гигантскому двору Дома на Набережной. Правда, подобный примитивизм
едва ли даст результаты. Люди "Вандеи" осторожны, и ночной гуляка во дворе
заставит их действовать иначе. Кроме того, странное совпадение не давало
покоя - Пустельга попытался лично изучить таинственный "объект". Попытался
- и исчез. Нет, одному не справиться... И тут взгляд упал на массивный
кожаный футляр, лежащий на столе.
вспомнил, как выглядит Дом на Набережной со стороны двора, и неожиданный
замысел начал проступать во всех подробностях...
отпрыска, который деловито одевался, похоже, совершенно забыв о простуде.
занятие можно оставить на более спокойное время, например, до пенсии, до
которой еще следовало дожить. Ахилло надел теплый свитер, сунул в кобуру
наган и аккуратно уложил бинокль в портфель. Подумав, он пристроил туда же
непочатую бутылку молока: все-таки горло чуть-чуть побаливало. Следовало
совместить приятное с полезным.
сырая мгла, с черного неба медленно падали мелкие снежинки, с близкой реки
дул пронизывающий ветер. Свитер помогал плохо, и Ахилло спешил побыстрее
укрыться за каменной громадой здания. Свернув за угол, где ветер сразу
стих, Михаил перевел дух и неторопливо направился к центру двора, где
темнели грибки детской площадки. Вокруг было безлюдно, лишь кое-где в
отдалении виднелись одинокие фигуры жильцов, спешащих добраться поскорее
домой. Желающих прогуливаться по огромному двору, как и следовало ожидать,
не оказалось.
превосходно, и контрразведчик желчно позавидовал своим немецким коллегам.
Михаил не спеша оглядывал дом - этаж за этажом, подъезд за подъездом.
Здание казалось необозримым, но в конце концов Ахилло обнаружил то, что
искал. Окна, которые он наметил, находились в угловом корпусе, выступающем
впереди подобно крепостной башне, из-за чего эта часть дома напоминала
букву "Г". Ахилло спрятал бинокль, оглянулся и, не заметив ничего
подозрительного, направился к нужному подъезду.
все они пустовали. Похоже, в этот холодный вечер дежурные предпочитали
греться где-то внутри здания. Значит, лишних глаз не было, что облегчало
задачу неизвестным подпольщикам, а заодно и самому Ахилло.
правительственном доме, мирно дремал. Михаил подумал было предъявить
удостоверение и устроить соне головомойку, но вовремя погасил излишний пыл.
Привлекать к себе внимание не следовало: дежурный в подъезде мог работать
не только на Большой Дом. Лифт доставил Михаила на верхний этаж.
Необходимая квартира была крайней слева. Ахилло поправил галстук, на всякий
случай расстегнул кобуру и нажал кнопку звонка. Он не ожидал выстрелов
через дверь, но привычка брала свое. Михаил стал слева от двери,
прислушиваясь к тому, что происходило в квартире. Толстая обивка плохо
пропускала звуки, но вскоре он услышал легкие шаги.
Похоже, здесь не ждали поздних гостей. Будь это днем, Михаил мог назваться
кем угодно - почтальоном, сотрудником газовой станции или агентом
Госстраха. Но в это время суток такой ответ мог вызвать звонок в милицию,
поэтому Ахилло вздохнул, заранее сочувствуя неизвестной за дверью, и громко
произнес:
чувствует сейчас та, которую он потревожил. Наконец тот же голос, но уже
дрожащий от ужаса, проговорил:
Конан-Дойль Артур
Маккарти Кормак
Русанов Владислав
Корнев Павел
Пехов Алексей
Роллинс Джеймс