я. - Похоже на правду. Но не на всю правду..."
сестры Цецилии из Милана? Кому выгодно было ее признать? Кому выгодно уговорить
всех изменить показания и свалить все на вдову Пио, которую так вовремя настиг
Божий Суд?
чрезвычайными полномочиями? Может, в этом вопросе - ответ на предыдущий?
выгодно монсеньеру де Лозу, погрязшему в грязных делишках, возможно, графу
Тулузскому и почти наверняка - обитателям этого странного замка.
хотя бы потому, что произнес ее сеньор Гуго на совершенно неизвестном мне языке.
Увидев мое недоумение, он пояснил:
остаются одинокими. А если остаются - они не мертвы".
бы потому, что язык, на котором она прозвучала, был каким угодно, но не
бас-конским.
версия жития Святого Патрика. Там сказано, что перед отплытием в Ирландию он
крестил логров, которых автор называет также дэргами или дарами.
путайте нас с теми страшилищами, о которых рассказывают разные байки.
они не люди, а оборотни!
оборотней я, признаться, не верю. По-моему, отцы Церкви тоже так считают.
Оборотни - либо выдумка мужичья, либо результат хитрого колдовства, когда
человеку просто отводят глаза.
прав, конечно. Но как быть с нашим косматым знакомым?
говорят, они были весьма зловредны. Гармэ утверждали, что логры - потомки
ангелов, спустившихся на землю. И даже имели наглость ссылаться на Святое
Писание.
земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божий стали входить к
дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные
люди".
Гуго. - Я слышу шаги. Надеюсь, обед уже готов...
ниже. Мне приходилось бывать во многих замках, и во Франции, и в Святой Земле,
поэтому меня не могли поразить ни .золотая посуда, ни редкое в этих местах
кипрское вино, ни остроумные приспособления, которые в последнее время стали
называть "маленькими вилами" или просто "вилками". Удивило другое. Как правило,
на пирах - или на обычных обедах - многолюдно. За стол сажают всех, кто того
заслуживает, остальные толпятся рядом. Здесь же в зале нас оказалось на
удивление мало - сеньоры Гуго и Доминик, мы с Ансельмом и двое слуг - тех самых,
что сопровождали молодого хозяина. У меня мелькнула странная мысль, что больше
слуг в замке нет.
подогретым вином с пряностями, когда дверь отворилась и в зал вошел некто нам
еще неизвестный. Вначале показалось, что это кто-то из слуг, настолько странно и
неуверенно держался этот парень. Но затем я понял - нет, не слуга. Богатый
кафтан, башмаки с длинными носами, перстень на руке и пояс. Шитый золотом, очень
приметный пояс...
вошедшего.
но Филипп явно покрепче и пошире в плечах. Глаза, как у брата, - темно-карие, но
их взгляд ничем не напоминал взгляд Доминика. Казалось, перед нами ребенок -
испуганный, растерянный ребенок.
Парень потоптался на месте и осторожно подошел к столу. Ансельм встал и поспешил
придвинуть стул. В ответ послышалось невнятное бормотание.
налил парню сладкой малиновой воды. Филипп улыбнулся, что-то проворчал и
погрузил руку в поставленное перед ним блюдо с жарким.
не замечаем странного соседа. Филипп поглощал жаркое, громко чавкая и вытирая
здоровенные ручищи о скатерть, пил малиновую воду, и, казалось, тоже не обращал
на нас внимания. Но несколько раз я чувствовал на себе его взгляд - испуганный и
недоверчивый.
Признаться, ничего особенно увидеть не удалось, разве что я лишний раз убедился
в двух важных вещах: замок почти неприступен, однако защищать его некому - кроме
двух слуг и хозяев, я не заметил ни единой живой души.
небольшой комнатке на одном из пролетов донжона, мы не решались разговаривать
вслух. Наконец Ансельм не выдержал и обратился ко мне по-гречески:
проговорил:
от красноречивого итальянца, но подобный слог был вполне простителен - парень
говорил по-арабски.
ожидания, сын мой! Да пошлет нам Аллах увидеть золотые латы всадника утренней
зари, и да откроем мы тогда уста красноречия!
так и подмывало поделиться тем, что он видел.
заметил я, прикидывая, что нам делать, если среди ночи в комнату ворвутся
убийцы. Оставалось уповать на Того, о ком в той же нечестивой книге сказано
"Прибегаю к Господу людей, царю людей, Богу людей, от зла наущателя скрывающего,
который наущает груди людей от джиннов..." 2
передать благодарность за гостеприимство. Когда створки ворот остались позади, я
еле удержался, чтобы не побежать вниз. Нет ничего страшнее, чем ждать стрелы в
спину. Я помнил Палестину и странный обычай сарацин - принимать гостей, как
родных братьев, - и тут же убивать за порогом, дабы не осквернять святой закон
гостеприимства. Конечно, сеньор Гуго и его внуки - не сарацины, но я бы
предпочел, чтобы за моей спиной оказался в этот момент замок Имадеддина
Мосульского...
тревогой поглядел на меня.
когда мы поговорили со стариком.
и от невиданного чувства облегчения, и от удивления.
Пословица о мертвых - он произнес ее на языке логров.
того, как мы увидели Филиппа?
побыстрее оставить замок позади. Ансельм некоторое время молчал, собираясь с
мыслями, затем начал:
Слуги в коридорах. Много слуг - и много воинов.
- малиновую воду. А сами пили что-то другое.
он полез за жарким, я заметил - на ней перчатка.
правой.
Разве что очень широкий. Филипп затянул его на последнюю дырку, а ведь он -
крупный парень... Но, отец Гильом, при чем здесь логры?
старого сеньора. "Дэрги существуют. Они существуют, брат Гильом..." Брат
Эльфрик! "Будьте настороже, брат Гильом! Это действительно опасно! Настолько
опасно, что иногда стоит замуровать себя в келье на всю жизнь..." В келье... Или
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Перумов Ник