обогнули луг берегом Миги-реки, и ушли на север. До захода солнца успели
оторваться достаточно далеко.
Эх, жаль, много их, окаянных...
же день похода лишились их, зря думаешь? ТОТ, с востока, над коньми
властен пуще нас всех вместе взятых. Как еще не погиб никто под копытами,
дивлюсь до сих пор. Нельзя нам верхом, никак нельзя! Да и сейчас уйти бы
подальше от них, гривастых, спокойнее. Ушлый ОН. И ученый.
ночлег. Сморило всех не на шутку, ночью хоть бы кто окрест шлялся, все
одно не проснулся бы ни один. К утру разлепил веки Боромир-Непоседа - все
целы, только костры давно погасли. Если кто и проник в лагерь, скрываемый
мраком, вреда не учинил.
датами-беглецами изрядно всех утомила, однако до моря оставалось еще
порядком, полпути только прошли. И как бы не отстать?
сзади, из-за спин.
и впрямь пугнуть.
Назислав-венед лешим переоделся? Как девок в бору пугал?
Лоботряс, долго судили-рядили-пересуживали от Рыдог до Тялшина. Как не
помнить! Весь люд хохотал до упаду.
еле брагой отпоили. Дозволь, а?
раз, не подведу.
Дементий насупился и отошел в сторону. Чародей проводил его жестким
взглядом. Выбор пал на Богуслава не случайно: и быстроног, и коней лучше
разумеет, и кинжалом если что попроворнее любого чикма... А главное -
глаза у него разные, левый карий, правый зеленый. Это, правда, больше на
полевого смахивает, зато от сглаза сбережет наверняка. Кто их знает этих,
в шапках... Чикмы же наоборот, на земле тверже стоят, не проймешь их ни
мечом, ни секирой.
безмятежно спящим Яром крупные волчьи следы. Крыланы-всадники, больше
некому. И песиголовцев давно не видать, не слыхать. Не замышляют ли чего?
ноги на левую. Волосы его долгие и волнистые враз зазеленели едва чародей
посыпал их порошком из разукрашенного мешочка, приговаривая вполголоса. И
бороду приклеил, седую, косматую, нечесаную...
Боромир, оглядывая переодетого Богуслава. - Кабы не знал, кто это, давно
уж стрекача бы задал!
цвета шарик, невзрачный и на первый взгляд никчемный. Однако волчьим духом
от него разило как от целой стаи. Богуславу не требовалось объяснять для
чего он - кони, учуяв запах своего извечного врага, да еще такой плотный и
ядреный, поднимут невообразимый хай, а там уж и всадников перепугать не
мудреная задача.
Тарус. - Мы уж повоем по кустам, страсти подпустим. Одним словом - не
маленький, не мне тебя учить. Уразумел?
густую тень кустарника, ступая слегка вперевалку - ни дать, ни взять:
леший! Аж мороз по коже.
ты, Непоседа, людей схорони, да глаз прищурь, авось и разглядишь чего.
Могут гости пожаловать.
мягкому жесту, вмиг рассыпался по кустам. Чародей с близнецами-венедами
неспешно двинулся вслед за Богуславом.
всадники, и трусил им навстречу чуть в стороне, вслушиваясь в чуткие
шорохи леса да зорко шаря взглядом по зелени. Приглушенный стук копыт
звучал все ближе и отчетливее.
сразу. Присмотрелся - одежда наизнанку, усы с бородищей седы, волосы - как
вековой лишайник. И глазами: зырк направо, зырк налево! Тоже лешим
переодет.
Теперь фигура была обращена к нему лицом. Всмотрелся - Дементий! Эх, ма,
ослушался чикм Таруса, переоделся, решил, видать, и себе попугать пришлых.
Ладно уж, куда деваться? Вдвоем, так вдвоем.
всадники поближе, разом выскакиваем! Ну, а там как получится.
спрятались оба.
сквозь густые кроны, швырялось озорными лучиками, разгоняя лесной
полумрак. "Благодать! - подумал с тоской Богуслав. - Сейчас бы в сено, и
спать. А мы воюем..."
их шапки чиркали по упругим свежим ветвям и шуршание это вплеталось в звук
мерной поступи копей. Богуслав не успел еще ничего предпринять, как вдруг
могучий дуб, растущий в двух шагах от тропы, заскрипел так, что мороз
продрал по коже у самых отчаянных, и покосился; из гущи листьев с хриплым
карканьем вырвалось с пяток ворон.
заголосил-заулюлюкал и упал, скрывшись из виду. Кони захрапели, вздымаясь
на дыбы; Богуслав, подливая масла в огонь, дунул на шарик-волчину, кони
забились пуще прежнего. Справа вроде сотня филинов угрюмо заорала-заухала;
дуб поскрипел-поскрипел, да и рухнул поперек тропы с ужасающим скрежетом.
через чащу, не разбирая дороги. Богуслав поглядел на них с усмехом - во,
испужались! Из зарослей ежевики показался Дементий, махая рукой: пошли,
мол!
сбоку от удирающих напропалую чужаков. Слышались невнятные крики:
Богуслав остановился на полушаге.
вдруг разом поплыл влево; причем дальние деревья плыли быстрее. Даже
солнечные лучи, издревле образцово прямые, немыслимо изогнулись, походя
теперь на гигантские коромысла.
чудеса на Таруса.
тропу и, не успев остановиться, кувырком полетели через ствол упавшего
дуба. Неистово ржали от боли кони, переломавшие ноги, вопили в ужасе
потерявшие голову чужаки. Кто успел-таки отвернуть влетел с разгону в
невесть откуда взявшийся овраг. Скопом туда, в клубящиеся колючие заросли
ежевики обрушилось человек двадцать; мало кто сумел выпрыгнуть из седла и
спастись. Прочих же насмерть давили обезумевшие кони.
Венед, не подозревая ничего худого, пошел к нему, осторожно раздвигая
неподатливые ветви. Приблизился и обмер: вовсе это не Дементий! Старик
какой-то. Кожа морщинистая, словно кора древнего дуба, глаза
горят-полыхают ровно угольки. И уха правого нет вовсе.
поглядел. - Ба! Да это и не сосед!
Андреев Николай
Зыков Виталий
Афанасьев Роман
Чернецов Андрей
Махров Алексей
Роллинс Джеймс