Чтение 34–й страницы книги ~На пути к Шамбале~

Мне лишь нужна ясность. Я живу в чудесном детском доме. Я получаю
образование. Но когда Артур сказал мне, что добрые люди нашли моего папу, у
меня что-то перевернулось в сердце. Я думала, что буду счастлива сама и
принесу радость другому человеку.

Ко не могла бы сказать, что отец Вероники ей понравился, но она
полагала, что лучше любой отец, чем безотцовщина. Настоящий родитель -- как
хозяин для бездомной собаки. Это означает, что у тебя будет свой угол и
миска. А если порой ты получишь затрещину, значит, тебе временно не повезло.
Тому же, кто живет в детском доме, не повезло надолго. Так что Ко считала
своим долгом понравиться чужому отцу в расчете на то, что Веронике это
пойдет на пользу. И лучше пускай папа не разглядывает ее в упор. А то еще
уловит разницу...

-- Я искренне тебе обрадуюсь, как только ты докажешь, что ты моя дочь,
-- сказал профессор. -- Но пока у меня нет никаких доказательств.

-- Неужели сердце вам не подсказывает, папа? -- спросила Ко.

-- Нет, -- ответил отец, -- сердце мне ничего не подсказывает. И как
оно может подсказывать, если я не видел тебя с двухлетнего возраста? -- Кто
меня украл?

-- Милая, не пори чепуху, -- остановил Ко муж, -- если бы мы знали, кто
это сделал, зачем было тебя искать по всей Вселенной?

-- Вот именно, -- сухо заметил профессор. Между тем машина профессора
миновала разностильные здания игорных домов, музеев, библиотек, казино и
отелей и въехала в жилой район, где тесно стояли особняки и коттеджи
пенсионеров, окруженные ухоженными садиками и огородами. Многие пенсионеры
подрабатывали тем, что разводили экологически чистую морковь и спаржу.

Дом профессора, возле которого тот притормозил, отличался от прочих
пенсионерских жилищ своей очевидной мрачностью. Он представлял собой
бетонный куб с забранными стальными решетками узкими окнами. Вход в дом
располагался на втором этаже, и к нему вела узкая железная лестница. Вокруг
дома не было ни травинки -- каменные плиты образовывали гладкую серую
площадку, обнесенную сетчатой изгородью с колючей проволокой сверху.

-- Вот и мое скромное жилище, -- сказал профессор, давая три гудка.

В ответ на них над воротами загорелся луч сканера, который обежал
машину, сообщил данные в компьютер, опознавший машину хозяина дома, и ворота
медленно растворились.

-- Почему бы вам не развести цветы? --спросила Ко, первой вылезая из
машины.

-- Я ненавижу растительность, -- искренне откликнулся профессор дю
Куврие. -- Она страшно неаккуратная и отовсюду лезет. Земля должна быть
ровной и желательно плоской.

-- Правильно, -- угодливо улыбнулся Артур, которого совершенно не
удивила реплика профессора. -- А кош^к вы любите? -- спросила Ко. -- Я все
живое не выношу, -- ответил профессор. -- И надеялся, что моя дочь пошла в
меня.

-- Если я ваша дочь, то, значит, я не пошла в вас, -- сказала Ко.

-- Еще одно разочарование, -- ответил профессор, первым поднимаясь по
лестнице. -- Не первое и не последнее в жизни. Я научился быть философом.

Налетел порыв ветра, встрепал волосы, его редкие, тронутые сединой
волосы. Спина у профессора была узкая и согбенная, как могильный холмик.

Профессор остановился перед стальной дверью, ведущей в его дом. -- Это
я, -- сказал он двери. Дверь не среагировала на звук его голоса. --
Откройся! -- приказал профессор. На двери загорелась красная лампочка. Но
она все равно не открылась.

-- Черт возьми эту технику! -- вскричал профессор, но тут же
спохватился, вытащил из кармана гребень и аккуратно восстановил свою
прическу. И тут же, будто смилостивившись, дверь отворилась.

-- Узнала, -- сообщил профессор своим спутникам. Он первым прошел в
дверь, зажег свет, потому что окна пропускали его слишком мало, и пригласил
гостей в скудно обставленную комнату, посреди которой стоял стол без
скатерти, вокруг -- четыре или пять стульев.

-- Я вас не угощаю, -- сказал профессор. -- По крайней мере, пока мы не
выяснили с вами отношения. Итак, давайте перейдем к делу. Садитесь и
говорите. Первой пускай говорит так называемая дочь.

-- Я ничего не знаю, папа,-- ответила Ко. -- Пускай говорит Артур.

-- Вам придется услышать романтическую историю, -- сказал Артур.

Он положил перед собой на стол тонкую синюю папку. -- Только покороче,
-- ответил профессор. -- Я очень занят. Мне сегодня нужно разобрать
маврикийских динозавров, к тому же я должен надиктовать несколько писем. Так
что выкладывайте вашу романтическую чепуху покороче. В двух словах.

-- После прискорбной неудачи с Кларенс... -- начал Артур. Профессор
поморщился:

-- Не надо о Кларенс. Мне противно даже вспоминать об этом. -- Мы
продолжали поиски...

-- Стойте! -- вмешалась Ко: -- Расскажите все с самого начала. Как я
родилась и куда делась.

-- Ты хочешь сказать, что тебе никто и ничего не рассказал? -- удивился
профессор. -- Ничего.

-- Идиоты! -- рассердился профессор. -- Почему скрывали?

-- Мы не хотели специально готовить девочку, -- сказал Артур. -- Лучше,
чтобы все получилось спонтанно. Потому что у нас на этот раз нет никаких
сомнений. -- Помолчите!

Профессор постучал кулаком по столу, и из стола вылез стакан с
газированной водой. Профессор отхлебнул, не предлагая гостям, и заговорил:

-- Пятнадцать лет назад, когда моя жена была еще жива, некие негодяи
украли нашу двухлетнюю дочку Веронику. Похитители потребовали за ее
возвращение миллион кредитов. Такой суммы у нас, конечно же, не было --
откуда могут быть такие деньги у простого профессора и домохозяйки? Так что
мы обратились в полицию за помощью. К сожалению, у нас здесь не полицейские,
а клинические идиоты. В последний момент они спугнули похитителей, и те
исчезли вместе с моим ребенком. Моя жена вскоре заболела и умерла, потому
что ее организм был крайне ослаблен страданиями. Я постарел на двадцать лет.
Но нашу дочь так и не удалось отыскать. Я не раз давал объявления в газеты,
обращался в ИнтерГпол, к частным сыщикам... и все безрезультатно. Наша дочь
так и не нашлась. Я остался бездетным вдовцом... И вдруг... вдруг в прошлом
году я получил письмо от князя Вольфганга дю Вольфа, который сообщал мне,
что поставил своей целью бороться со злом и несправедливостью, что он якобы
откуда-то узнал о том, что мою дочь некогда украли. И что он надеется
вернуть мне моего ребенка. Я, должен сказать, обрадовался, потому что в моем
доме я чувствую себя одиноко. Плохо коротать последние годы без родных.

Еще бы, подумала Ко. Ты как одинокий рыцарь в замке -- кто к тебе
пойдет в гости?

-- Я согласился, чтобы они приехали и привезли Кларенс, так, по
уверению князя Вольфганга, назвали в приюте мою дочь. Вот они и приехали...

-- Случилась ошибка, -- вмешался Артур. -- Роковая ошибка. Это была не
та девочка. Все совпадало в Кларенс, за исключением главного, -- Артур с
прискорбием развел руками.

-- Это была самозванка! И вы участвовали в обмане! -- Профессор уткнул
худой палец в бок Артура.

-- Для нас это была такая же неожиданность! -- неубедительно воскликнул
Артур. -- Мы решили загладить вину перед профессором и возобновили поиски. И
вот ваша дочь перед вами.

-- А вот это мы должны проверить, -- проворчал профессор таким голосом,
что Ко заподозрила, что он вовсе не рад, что пропавшая дочь нашлась.

-- Доставайте ваши бумажки, -- сказал Артур бодро.-- Мы готовы показать
вам генетическую карту Вероники.

-- Но смотрите, если вы и на этот раз подсунули мне самозванку, то
больше я с вами в жизни не встречусь. Все!

-- Мы не боимся разоблачений. Помимо документов у нас есть живые
свидетели.

Артур аккуратно снял скрепку и протянул профессору пожелтевший листок.

У Ко замерло сердце. А что, если и Вероника не имеет отношения к этому
профессору? Тогда ее тоже убьют? Нет, поняла она, убьют тогда не Веронику, а
девушку по имени Ко. Вероника-то сейчас в безопасности.

Профессор дю Куврие положил листок с формулами рядом с раскрытой
книгой, также заполненной цифрами. Склонив пегую узкую голову, он изучал ее
долго, минут десять. Ко успела трижды проститься с жизнью, когда он
отодвигал от себя бумаги, как бы отказываясь иметь дело с просителями.
Наконец он сказал удивленно: -- Странно. Формула крови точно совпадает. -- Я
знал, -- сказал Артур, щурясь как сытый кот. -- Странно, очень странно...
Попрошу вас показать мне отчет об особых приметах ребенка во время
поступления в детский дом.

-- Пожалуйста, -- заявил Артур, не скрывая торжества.

Он протянул профессору еще один, заранее подготовленный лист из папки.

Профессор вытащил листок из кипы бумаг, лежавших перед ним, и принялся
их сравнивать. Сравнение его удивило. Он поглядел на Ко.

-- Странно, -- сказал. -- Подделать ваши бумаги заранее было
невозможно, так как о содержании моих документов вы не могли знать: в сейф
вы не забирались. Не забирались?

-- Никто не знал, где вы храните свои ценности, -- уверенно ответил
Артур.

Ко понимала, что позиции Артура достаточно твердые. Она была уверена,
что Вероника и в самом деле нашла своего отца. Кто-то смог выяснить на
Детском острове действительное происхождение девушки, а затем выкрасть ее.
Так что теперь Ко стало ясно, зачем была затеяна вся авантюра: убийство
Артема, подмена жениха и бегство Вероники с острова. Все это было связано с
кражей документов из архива Детского острова -- ведь листы в папке Артура дю
Гросси явно были взяты там. Кто-то помогал на острове похитителям. Теперь
оставалась лишь одна тайна -- зачем все это понадобилось князю Вольфгангу дю
Вольфу, который, без сомнения, стоял за этой операцией? Больше того, в
прошлом году он даже предпринял попытку навязать профессору дочку Кларенс и