с пожитками приходилось крепко прижимать к груди. Уши мои горели от стыда
- не то за себя, не то за Хаара, не то за лысого комика; это ненадолго,
говорила я себе. Скоро вернется Луар...
было наняться в трактир служанкой. Никто не вспомнит, что после отъезда
Флобастера я оказалась ни с чем; никто не вспомнит, что в труппу Хаара
меня занесло не от хорошей жизни... Скажут - переметнулась. Сам Хаар решит
- переметнулась, сманил-таки... Да что там Хаар, и при чем здесь пересуды.
Сама я в это поверю, вот в чем беда. "Переметнулась"...
вспоминались слова Флобастера - "всю жизнь будешь мыть заплеванный пол и
выслушивать брань"...
фарс сменился какой-то драмой, донельзя скучной, Хаар не умеет ставить
драмы, вот почему он их так не любит...
где обычно бывает дырочка - обнаружилось некое движение; мне показалось,
что я вижу даже мигающий в прорехе глаз. Глядели из-за фанерного дерева
посреди сцены, да и сами персонажи в перерывах между репликами бросали на
меня косые ревнивые взгляды. Тот самый перемазанный дерьмом комик, старуха
с неожиданно звонким детским голоском, герой-любовник с круглым как
барабан лицом и масляным взглядом, героиня, красивая дамочка с капризно
оттопыренными губками...
хлеб и вино, деньги, ругань...
обрадуются пришелице, чужачке, конкурентке...
вытянула шею, подсчитывая чужой доход. Не тарелка, а целый тазик, и
доверху полный - мы обычно столько не собирали. Хаар знает, как угодить
публике. Публика глупа.
несколько шагов, когда хваткая как коготь лапа Хаара цапнула меня за
плечо:
пустить корешки... Так, милая? Или ты попросту гуляешь?
томными одновременно. Подбородок, тщательно выскобленный бритвой, покрыт
был невыводимыми черными точками. От Хаара пахло пудрой и дорогим
одеколоном; предположение о том, что я "гуляю", было чистой воды
лицемерием - ему давно уже донесли, что труппа Флобастера покинула город.
нотки. Он будто радовался за меня - как же, наконец-то сподобилась
поглядеть на настоящее искусство...
вопрос. Он хмыкнул:
ни лишений, ни нужды... Впрочем, я намерен пробыть здесь еще несколько
недель.
собственным здесь присутствием; я с нежностью вспомнила Флобастера - а
тиран же был... скупердяй... самодур...
взял меня за локоть.
продавцу: заверните мне ЭТО.
вполголоса, вечное желание толкнуть или щипнуть - хотя бы словом или
красноречивым взглядом. Все эти люди принадлежали Хаару, как марионетки -
но, в отличие от марионеток, еще и грызлись между собой за право
принадлежать ему полней.
пыталась представить, по каким дорогам тащатся сейчас наши повозки, что
делает Флобастер, как говорят о моем отречении Бариан и Муха... Думать об
этом было тяжело, и, закрыв глаза, я принялась вспоминать Луара.
ничего не разделяет - и мне плевать, даже если его прокляла мать и лишил
наследства отец. Ради него я пошла на неслыханное предательство - не
значит ли это, что я жить без него не могу?!
успела прочесть ни о Первом прорицателе, ни о безумном Лаш - а теперь мне
почему-то казалось, что это очень важно, что обязательно нужно прочитать и
запомнить...
нового имущества, то есть меня; ради этого дела он решил обновить какой-то
старый, вышедший из употребления фарс.
на сцене задирают кому-нибудь подол, пинают под зад да еще обсыпят мукой -
все равно кого, лишь бы погуще. Я никак не могла уяснить смысл своей роли;
Хаар раздражался, обзывал меня тупой коровой, щелкал пальцами и требовал
повторить все сначала. Труппа зубоскалила.
нервничать - мне сделалось все равно. Пусть только вернется Луар...
репетиции, ободряюще похлопал меня по крестцу и заявил, что, хоть задатки
у меня слабенькие, но актрису из меня он тем не менее сделает.
грязного тряпья и велела его выстирать; пока я таскала воду, ворочала в
корыте совершенно несгибаемую холстину и вылавливала со дна ускользнувшее
мыло, героиня с капризными губками и ее круглолицая товарка сидели рядом
на скамеечке, грызли орехи и то и дело прыскали, перешептываясь и
поглядывая на меня.
Я жадно всматривалась в лица окружавших подмостки людей - вдруг, думала я,
Луар вернулся и ищет меня... Но и публика была под стать Хааровым фарсам,
щекастая, вислоносая, глупая и пошлая... Впрочем я, скорее всего,
преувеличила. Скорее всего, в тот момент мне казался глупым и пошлым любой
человек, который не Луар...
один и тот же длинный серый день.
кормить - пора выходить на публику и зарабатывать деньги. У него была
кошмарная привычка наблюдать за спектаклем из-за занавески - и прямо по
ходу дела шепотом высказывать замечания, среди которых самым красноречивым
была все та же "тупая безмозглая корова". После представления Хаар обычно
собирал труппу, чтобы унизить одних и похвалить других; сразу вслед за
этим случалась грызня, потому что оскорбленные впивались в горло
похваленным, обвиняя их в интригах. До поры до времени я наблюдала за этим
зверинцем как бы со стороны; до поры до времени, потому что в один
прекрасный день Хаар решил похвалить и меня.
Бездарная сука, я, оказывается, изо всех сил старалась "подлезть под
Хаара" и потому очутилась в лучшей в мире труппе - однако я к тому же еще
и дура, раз не понимаю, что попасть в труппу - не значит в ней
удержаться... Ноги у меня кривые, но это уже к делу не относится.
тираду с неожиданным хладнокровием. Осведомившись, все ли сказано, и
получив в ответ презрительное молчание, я открыла рот и извергла в адрес
своих новых товарок изощренное мясницкое ругательство - кто знает, откуда
оно взялось в моем словарном запасе и как мой язык ухитрился выговорить
его до конца.
рядом старуха переменились в лице; презрительно оглядев опустевшее поле
боя, я удалилась - гордая и непобежденная.
докладывала мне обо всех новоприбывших; Луар, рассуждала я, вернется в
знакомую гостиницу, это вроде бы домой, мы пережили там столько счастливых
ночей... Дни шли за днями, я покупала горничной медовые пряники и до дыр
зачитала книгу, куда постояльцы вписывали свои имена. Луара среди них не
было.
странным образом сохранила свою красоту; теперь это была красота
покойницы, положенной во гроб. Она шла в свой университет, и спина ее
казалась неестественно прямой, будто в каменном корсете. Меня она, по
счастью, не заметила - а я ведь стояла совсем рядом. Я простаивала перед
Университетом все свободное время. Я ждала Луара.
приросли к мостовой. Я столько раз воображала себе нашу встречу, что почти
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Маккарти Кормак
Лондон Джек
Свержин Владимир
Суворов Виктор