открыли в начале следующего века? И кто, не моргнув глазом, что проглотит и
станет слушать дальше: про группу то ли романтиков, то ли фанатиков,
рванувших в далекое прошлое с целью спасти южноамериканские цивилизации от
покорения европейцами? Снится, снится...
двенадцатого года произошло что-то страшное. Сотни тысяч, миллионы - никто
не считал - раскрашенных, великолепно вооруженных, изумительно умелых и
беспощадных воинов вторглись в города, появившись неизвестно откуда (сходили
с небес, вылезали из-под земли, - говорили немногочисленные уцелевшие
очевидцы), - и принялись убивать, убивать, убивать. Это была мясорубка
совершенно неописуемая, выходящая за пределы пусть самого разнузданного, но
все же человеческого воображения. Полицейские и армейские части, брошенные в
бой, были разметены в клочья в считанные часы. Да не так уж много и было в
то время полицейских и солдат... Почему? А кому нужны солдаты в мире, почти
столетие свободном от войн? Да и полиция в основном была данью традиции...
За несколько недель девять десятых человечества перестали существовать;
остальные люди, загнанные в горы, в непроходимые леса, под землю, продолжали
истребляться с жестокостью еще большей - если такое сопоставление вообще
возможно. Отчаянные попытки сопротивления приводили лишь к тому, что просто
убийства уступали место убийствам медленным и изощренным. Но по крупицам
удалось собрать информацию о захватчиках. Это были не инопланетные
пришель-Цы. Это были майя, достигшие высот своей нечеловеческой цивилизации,
заселившие всю планету, давно вышедшие в космос... По каким-то законам
развития времени реальности слились, пространства соединились во что-то
более сложное, но - единое. И в сложившихся условиях сильнейший намерен был
выжить во что бы то ни стало. Путь к этому, по их представлениям, был один:
полная очистка, стерилизация территории. Рабы или соседи были не нужны.
Людям не оставалось никакого пути отхода. И вполне понятно, что те, кто
успевал спуститься в немногочисленные "темпо", устремлялись в прошлое...
мстя, то ли пытаясь стереть саму память о злосчастных майя, кто-то пытался
вмешиваться в еще более ранние события - непрофессионально, грубо,
самоубийственно.
не без труда и не без трений - и стали размышлять о том, что можно в такой
ситуации сделать.
(из теоретиков не спасся никто), приходилось все делать наугад и учиться на
ошибках...
невозможно: прошлое (Мексика, четвертый век нашей эры), приняв в себя группу
пришельцев из будущего, преобразовалось в некий сверхустойчивый
хронотопический конгломерат; что-то похожее происходит с перенасыщенным
раствором, в который попадает кристаллик соли. Прошло два века, и
конгломерат этот оказался секвестрирован, исторгнут из общего временного
потока, - он образовал отдельную изолированную реальность, движущуюся не
параллельно оси времени, а по сложной кривой, описываемой так называемым
"малым уравнением Безумного Шляпника". Было еще и "большое уравнение"...
Соприкосновение и пересечение мировых линий - прежней и вновь образованной -
как раз и пришлось на ту рождественскую ночь.
попытка изменить даже третьестепенную причинно-следственную связь приводила
к немедленной гибели покушавшегося от будто бы естественных, природных
причин. Удар молнии, укус змеи... Обойти же эту реальность со стороны
прошлого удалось легко, но результата не дало: просто образовалась еще одна
сверхустойчивая реальность, в которой американский континент был безлюден
(если не считать алеутов и эскимосов: чумные крысы не смогли углубиться так
далеко на север) до самого прибытия европейцев. Реальность эта так же
отправилась в самостоятельное плавание, и пересечение ее с основной осью
времени ожидалось в конце третьего тысячелетия. Однако на решение этой
проблемы решено было пока не отвлекаться... Окутанный мягким журчанием речи,
я одновременно парил, невесомый, - и лежал горячим свинцовым бруском,
прижатый волглым одеялом к твердой койке. Был свет, но этот свет лишь
заслонял собой темноту. В темноте же происходило что-то по-настоящему
важное...
иголкой. Правда, относительно природы клина возникли - и продолжаются -
разногласия.
оказался беззащитен перед вторжением вследствие своего полнейшего
благополучия и высочайшей стабильности. Семь мировых держав: Британская и
Российская империи, Китай, Япония, Южноафриканская конфедерация,
Франко-Германский альянс, Американские Соединенные Штаты - составляли
политическую и экономическую основу мира, и казалось, что ничто не в
состоянии этот мир поколебать, а тем более разрушить. Структура эта
зародилась в начале двадцатого века, когда Великие державы - их было еще
пять - договорились о разделе сфер влияния, заключили Ватиканский пакт о
вечном мире и приступили к сокращению армий и флотов. Не все шло гладко, но
всего через тридцать лет эпоха войн стала казаться далеким прошлым, неким
трудным детством человечества. Восемьдесят лет длился подлинный Золотой век.
И вдруг - все рухнуло...
негативным опытом) не рубить сплеча. Благо, устройство "темпо" позволяло
иметь для опытов и размышлений времени столько, сколько необходимо.
острове Ньюфаундленд, тогда еще вовсе не "фаунд". И приступили ко всяческим
изысканиям.
существование малых полуфантомных реальностей, которые, если можно так
выразиться, изнутри выглядят гораздо больше, чем снаружи. Эти фрагментики
реальности, которые их обитатели воспринимают как большой полноценный
единственный мир, оказались идеальными полигонами для отработки неких
будущих действий по спасению Первого мира.
готовых к отпору государств легко, но неизбежные между ними войны истощают
экономику, и отразить вторжение человечество оказывается все равно
неспособным, хотя уже по другим причинам. Да и цивилизация эта в чисто
культурном отношении получается настолько нищей и уродливой, что мир майя,
мир жестокости и чести, смерти и презрения к смерти, выглядит, ей-ей,
предпочтительнее.
лабиринтов, населенных ничего не подозревающими людьми. Их было не так уж
много, этих людей: не более миллиона в каждом мире. Но они успешно убеждали
себя и других, что их по-прежнему несколько миллиардов. Их миры были тесны и
бедны, но воспринимались людьми в прежней яркости, полноте, многообразии и
величии. Редко кому удавалось увидеть свой мир таким, каков он есть на самом
деле...
такую схему последовательных изменений Первого мира, при которой
боеготовность его на момент соприкосновения с майя будет максимальной, а
культурные потери при создании этой боеготовности - хотя бы приемлемыми.
Отрабатывалась также сама методика внесения изменений.
бесперспективными. В некоторых же - наоборот: весьма многообещающими.
него была картонная коробка, из которой высовывались красные головки
бутылок. - Как раз по штучке в ручки.
рассказывать, то как раз до утра хватит. Поэтому - давайте просто тяпнем за
любовь.
зааплодировали. Гера, как обладатель самой точной руки, руки минера, стал
разливать по стаканам. Потом Командор взялся сказать тост.
Панове! Генацвали! Только что на наших глазах человек совершил поступок,
достойный героя античных времен: в этом переполненном людьми Вавилоне, в
этой обители кошмаров, где по наступлении темноты спрос начинает резко
превышать предложение и в ночном воздухе повисает вполне уловимый аромат
совдепии, - он добыл, урвал, оттяпал у судьбы чудесный напиток, дар
благословенной Паннонии, и принес его сюда, нам, для нашего наслаждения,
хотя вполне мог бы выпить все это сам, мы знаем его способности. Но -
принес. Что подвигло его на это? - спросил бы недоуменно какой-нибудь
законопослушный гражданин республики Иудея. И был бы в корне неправ со своим
вопросом, ибо мы-то с вами знаем заведомо правильный ответ: им двигал
исконный арийский коллективизм, то есть такое умоположение и миросозерцание,
при котором невозможен иной образ действия, как тот, что отражен в древней
русско-арийской пословице: сам погибай, а товарища выручай. Отдать другу
утром последнюю банку пива - кто на это способен? Вижу ответ ваш на ваших
лицах. И потому на землях, заселенных арийцами, которые волей богов и
кознями врагов оказались разбитыми на многочисленные племена и народности,
Орловский Гай Юлий
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Каргалов Вадим
Свержин Владимир
Шилова Юлия