углубление и обнаружил, что из кладки там изъято изрядное количество
камней и в боковой стенке зияет черный провал. Именно оттуда и тянуло
свежим ветерком.
идущий вверх. Из Нави - в Явь. Обрадованный Докука, не раздумывая,
ринулся вперед - где пешком, где ползком, где на карачках. Нахлынула
внезапная радость, и синеглазый красавец даже замурлыкал вполголоса
сызмальства любимую песенку, чуть ли не им самим сложенную:
девичьей кровати...
сторону, а там и вовсе ушла вниз, причем довольно круто... Докука
перевернулся задом наперед и полез, щупая ступнями каменистый пол.
Долго лез. Потом съерзнул на спине с малого взгорбка - и земли под
ногами не оказалось. Древорез успел только выронить лампу и,
раскорячившись, упереться в стены.
окостеневшего Докуки разверзлась ужасающая сумрачная бездна. То есть
дно-то у этой прорвы было, но уж больно глубокое. Внизу гулко вздыхало
и погромыхивало. Пошевеливались какие-то смутные белые хлопья, едва
различимые в общей полутьме. Еще внизу что-то лоснилось - округлое,
немыслимо огромное и вроде бы мокрое... А оброненная Докукой лампа все
падала, падала, съеживаясь в желтенькую точку, и никак не могла
достичь этого лоснящегося пятна - размером с чистое поле.
вспыхнуло разлившееся масло.
вскипевшей пеной хляби неспешно возникла и вознеслась плашмя мясистая
гребная лопасть чудовищного рыбьего хвоста. И она росла, надвигалась,
ширилась до тех пор, пока в целом мире, кроме нее, блестящей и черной,
вообще ничего не осталось...
солнышко с лунки и пославший тресветлое по главному желобу...
Заслышав нарастающий грохот, смекалистый люд кинулся к заломам и весь,
почитай, уцелел. Редкий случай: латаное и, стало быть, особенно
неудобное в работе солнышко, ни разу даже не завихляв, пробежало по
всему желобу, одолело с разгону подъем, и смирно остановилось в
следующей лунке. Ни дать ни взять - знающая дорогу лошадка. Даже ежели
заснешь в санях - сама вывезет прямиком к воротам кружала.
лампами в ров. Ни одного раздавленного однако не обнаружили, о чем и
доложили тут же Люту Незнамычу. Розмысл испустил вздох облегчения и
велел обшарить с тщанием весь участок. Гостей из верхнего мира он
спровадил еще до подземного толчка, заверив при этом князюшку, что
след синеглазого красавца древореза рано или поздно отыщется. И точно:
вскоре кто-то из рабочих подобрал за наканавником бирку с отмыкалом от
Докукиного сундучка, и сотник с розмыслом поспешили к месту находки.
обмяк.
сотника Лют Незнамыч.
прокопаться из этого залома... Наверху-то - слободка, а там и кружало
неподалеку...
жевамши!.. Чем дело-то кончилось?
проступившую на плеши испарину. - Я тебя разжалую, Чурыня... Почто не
велел дыру заложить?
свободной от лампы ручищей. - Закладывать-то незачем было!.. Это каким
же надо быть дураком, чтоб туда полезть?..
раз вздохнул уныло и повернулся к нашедшим отмыкало. - Ну что? Кому
отгул вне очереди?
укрытия...
хитровато, прикинул, смекнул - и бесшабашно махнул рукой. - А, где
наша не пропадала!.. За отгул - можно...
пожалуй... по дну морскому...
узлов - и доброволец надолго скрылся в заломе. Лют Незнамыч с
любопытством взглянул на сотника.
Точь-в-точь как на чертеже... Верно, те, кто рисовал, тоже глубже дна
копнули... Уж больно похоже изобразили... Ну как там? Не коротковата
ли?
веревку [Веревка (берендейск.) - вервие простое.], третий распутывал.
щебню петли.
- и выпал... А то, чует мое сердце, что-то неладное Столпосвят наверху
затевает с Докукой этим...
черную щель залома, куда рывками уходило узловатое вервие.
зависим... Продовольствие-то нашему участку от теплынцев поступает, а
не от сволочан. Лучше уж не ссориться...
Сотник и розмысл снова повернулись к залому.
нечленораздельный вопль, и рабочие начали торопливо выбирать веревку.
Первым из укрытия выбрался возбужденный чумазый смельчак и тут же
принялся тягать вервие вместе со всеми. Вскоре общими усилиями из
тесной норы был извлечен сильно побитый и ободранный Докука. Глаза у
него от страха из синих стали совсем белыми. В остальном же красавец
древорез был с виду и впрямь целешенек, как колокольчик.
вам, слободские красотки...
Другие, бывало, врут - только спотычка берет, а уж она наврет - так и
не перелезешь. Гадала на решете, на иглах, воске, свинце, зеркале. Да,
почитай, на всем, что под руку подвернулось... Дураков-то ведь не сеют
и не жнут - сами родятся.
для Чернавы раз плюнуть. И вроде бы никто из тех, кому она ворожила,
на нее потом не жаловался, благодарили даже... Однако стоило ей
попытать свою собственную судьбу, как тут же начинались чудеса. Врало
решето, врали иглы, из воска и свинца отливалось такое, что молвить
неловко. Зеркало тоже врало бессовестно. А уж замороженная в ложке
вода просто издевалась над ворожейкой...
погадать, все в голос кричало: "Держись от него подальше!" Из свинца,
к примеру, сам собою отлился гроб. Однако чумазая погорелица, будучи
не в меру догадливой, рассудила, что опять это все вранье, и поступила
в точности наоборот: пристала к древорезу, как локоть к боку. И
ворожба тут же стала, будто бы назло, сбываться: гнались с колами
Василенко Иван
Корнев Павел
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Махров Алексей
Сертаков Виталий