ударом меча, а серые глаза, вечно сощуренные, тонули в черных глазницах.--
Клянусь богом гор! Он не похож на самерийца! Но он -- нашей крови! Ашшур! Да
он моей собственной крови!
похоже, немалую радость.-- Кто еще, кроме сына клана Мечей способен на такой
удар?
третий.
ссутулился, обмяк, сник, и, не обращая внимания на приветственные крики
оправившейся от шока толпы, побрел к выходу, отрубленную голову в шлеме он
по-прежнему держал в руке. И только у самой решетки вспомнил о ней, уронил
на песок...
начальника тысячи.
теплую воду. Другой слуга проворно работал губкой, посыпанной мыльным
порошком.
Светлые кудри юноши потемнели от влаги.
Юноша распрямился. Теперь он стоял к наемнику спиной и раб тер ему живот.
На собственной спине начальника тысячи был точно такой же квадрат из шрамов,
оставленных муравьиными жвалами. Только след Кайра был "подпорчен" рубцом из
тех, что оставляет сеча.
могло. А вот то, что произошло потом, казалось сыну вождя унизительной
слабостью. Унизительной и непонятной. К сожалению или к счастью Кэр многого
не знал ни о клане Мечей, ни о себе самом.
руками. Лицо незнакомца пересекал рубец. От этого казалось, что правая часть
лица сдернута книзу. Чуть позже Кэр обратил внимание на серебряный широкий
пояс с Коронованным Львом Карнагрии на пряжке (юноша не знал, что это
значит) и бляху на груди с изображением скачущего лучника - значок наемника.
Широкогрудый воин был облачен в просторные шелковые шаровары и в алую куртку
поверх кольчуги. А шлем на его голове, хоть без забрала и личины, был
настоящий, боевой, а не из золоченой жести.
что-то в чертах его изуродованного лица показалось юноше знакомым. Может
поэтому он спросил с нарочитой грубостью:
работу. Оба уставились на воина и, углядев на том знак тысячника, на всякий
случай отошли подальше.
неуважительно.
глядящего в глаза старшего, с удовольствием. Теперь, когда Кайр признал в
юноше собрата по клану, он воспринял грубость, как знак бесстрашия. Ведь
Кайр, военачальник Фаргала мог запросто зарубить безоружного гладиатора.
Царь простил бы его: подумаешь, начальник тысячи прикончил какого-то
безумного Потерявшего Жизнь? Мало их убивают на Арене? Довольно только
внести в казну двойную стоимость -- и дело улажено.
клана.
сородичем. Теперь он понял, о чем напомнили ему черты лица Кайра. Оно было
типичным лицом самерийского горца.
разжалась, снова сжалась: средний и указательный палец указали на грудь
Кайра: "ты -- наш!" означал жест. "Назовись!"
насмешкой.
Давай, давай, клади свою задницу! -- и толкнул тысячника на ложе.-- Занимай
место! У меня нынче винцо! Ты такого сроду не пил!
благородный! Небось, даже срешь теперь золотом?
меня -- серебряный! Желаешь взглянуть?
меня! Ты пей вино, Косогубый, пей! Ну как? То-то! Забыли меня, говорю! И ты,
чую, не просто так пришел проведать старого волчару? А, Косогубый?
Да вот повода не было, понимаешь...
Так что за дело?
назад! "Отдай!" Теперь-то, когда о нем весь город болтает! А до царя
дойдет?
брат родной! Не мог я раньше прийти, только сегодня на Арене и увидел! Алый!
Я денег дам на откуп! Правда...-- замявшись,-- сейчас поиздержался. Но
десяток золотых наскребу!
Да ты пей, пей, старик! Сказал -- улажу, так и будет! Получишь своего брата!
шкуру спущу!
хоть и стал Алый на лягуху похож, да забывать не стоит! Я вас всех -- как
детей...
поиметь -- сразу ко мне!
бранью.
женщин -- полным полно. Едва он и Бос вошли, тут же оказались в окружении
возбужденных аристократок. И на сей раз признанный победитель, неизменный
вожак Черных перестал быть персоной номер один.
сравнимый бой с потрясающим финалом, вознес сына вождя на мутный гребень
славы. Сладострастницы Великондара потянулись к нему, как железные опилки --
к магниту. "Змея! Змея!" -- пробежало по залу. А пару дней назад кто обращал
на юношу внимание?
При воспоминании о его вопле кое-кто и теперь вздрагивал. Нечто
нечеловеческое! Потому добрых два десятка карнагриек уже тянули к юноше
нежные хищные пальчики. А жадность, горящая в подкрашенных глазках, обещала
даже больше, чем они могли дать.
шелковистой ухоженной плоти, распираемой жаром необузданных страстей.
оттеснивший поклонниц от Кэра.
словечки, почти всех он называл по именам... но руки у него были -- из
железа.
Дайте же нам немного перекусить и выпить! Клянусь Ашшуром, красавица, мы
никуда не сбежим! Гаэн, крошка, отпусти его! Ласковая моя, посторонись
немного... Хар-Руд! Эй, Хар-Руд! -- воскликнул он, заметив помощника
Управителя.-- На помощь! Ибо падем мы без славы от мук голода в десяти шагах
от яств!