доспехи всех размеров, топоры и палицы, три дротика, чекан, два шлема,
нарукавники, поножи, пять швыряльных ножей. Особенно ценной оказалась
кольчуга. снял позавчера с воеводы Горного Волка. Гигант был грузен,
велик, и Мрак с удовольствием повел плечами, чувствуя приятную тяжесть
рубашки из бронзовых колец.
выступила прямо из стены. А та приближалась, Мрак вздрогнул, когда за
спиной раздался нечеловеческий хохот.
стена. Призрак был в богатой царской одежде, с тускло поблескивающей
короной.
спины подкрался! Рази так можно? Заикой можно сделать на всю жизнь. Ты
кто?
перебил пришельцев в некогда моем дворце. Я все видел, смертный.
Кривозубый! Я не умер, а был убит предательски и коварно. Однажды я спал в
своем саду, а мой двоюродный брат, его зовут Додон, подкрался и влил мне в
ухо яд... Я скончался в жутких мучениях.
склонить набок. Берешься ли отомстить? Тогда укажу, где зарыл сокровища.
человек, а призрак. Для тебя соврать -- раз плюнуть. Люди и то брешут как
псы бродячие! Я поверю и пришибу безвинного человека... Может быть, ты
просто злобствуешь, что другой на твою бабу ноги складывает.
прожить. Мол, в интересах страны!.. К тому же тебе ли винить своего брата?
Он же по-свойски! Все равно корона и власть остались в семье. Чего уж
серчать?
радости, свои неудобства. Вон простой мужик ходит в тряпье, ест
впроголодь, зато яду кто ему подсыплет? Он сам того яду не стоит. А ты
зато спал на мягком, ел только мед и сало, кого сгреб, того и... Да за
один день такой жизни иной бы полжизни отдал! А ты, небось, всласть как
паук на сдобных мухах напузыривался. Ну, не все коту масленица, другим
тоже поцарствовать охота. И твою царицу потискать, об этом всегда мужики
мечтают. Мол, воровать, так золотую гору, а жмакать, так жену
Громослава...
разгорались в бушующее пламя.
Сперва пойду отыщу твоего... убивца.
стал непонимающим:
легче. Он с наслаждением почесал голую грудь. Кому осталось жить до
первого снега, того никакая кольчуга не спасет.
руки пусть голые, так привычнее. Разве что широкие браслеты из черной
бронзы на запястья и предплечья, да пояс с петлями для двух ножей и
баклажки.
в кромешной тьме, он долго пробирался по тесному извилистому ходу, часто
вовсе на четвереньках, обдирал бока, уже начал думать, что заблудился,
пока глаза не уловили слабый рассеянный свет.
еще трижды стукнулся головой, пока выбрался через тайный лаз в каморку
Ховраха.
на цыпочках выбрался в коридор, перебежал в комнату с окном наружу.
Решетку уже подготовил, впереди рассвет, дальняя дорога и пыль странствий.
Уже на сапогах!
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *
Глава 17
муравьев из раздавленного медведем пня. Бояре и боярские сынки,
сокольничьи, псари, челядины, даже конюхи и малолетний помощник коваля. Со
стен дворца было видно как по всему городу отворяются ворота, выпуская
одетых в дорогу мужчин.
десятка воинов, троих следопытов и псаря с гончими псами. Когда ему
отворяли, он оглянулся и окинул Светлану цепким обволакивающим взглядом:
Расхохотался, хлестнул коня.-- Встречай в венке невесты!
уверенные, матерые, на сытых и борзых конях, дружно грянули походную --
веселую и мужественную. Из домов высовывались головки девушек, хихикали,
строили глазки. Гридни молодцевато подкручивали усы, подмигивали. Даже
кони под ними шли гордо, уверенно, играючи тугими мышцами.
Светлана. Если кто и может найти Додона, то не Кажан, этот хорош только во
дворе, а Руд или отвратительный Горный Волк!
стояли недвижимые как статуи. Овод от усердия, а Ховрах умел спать как
конь, стоя. Наконец Светлана не выдержала:
толстеньких. Чтоб, значитца, было за что подержаться. Мол, взял в руки --
маешь вещь! Да и на хрена мне полцарства? Батя хотел меня к хозяйству
приставить: двор, коровы, две козы, куры -- так я тайком продал коров,
купил меч и дал деру!
как покраснела, но сказала настойчиво:
затер сапогом.
вешать на меня полцарства!
и свиней еще больше, чем в хозяйстве его отца, а Светлана с облегчением
сказала:
полоне царя, я и так победю!
Ховраха, раскрыв рот. Светлана сказала с улыбкой:
пригодится в дороге немного денег.
Ховраха. Голик скривился:
казначея очень нехотя начали развязывать кошель. Все глаза следили за его
очень замедленными движениями. Наконец, видя, что отвертеться не удается,
со вздохом зачерпнул горсть золотых монет, взвесил на руке.
кучки на ладони постельничего, снял с пояса кошель, развязал, подставил
горлышко, раздвигая пошире.
бросить только одну, остальные стряхнул обратно в свой. Но, не давая
Светлане выразить недовольство, воскликнул с неподдельным удивлением: