страшнее, чем зловещие пески Карх-Руфи. Те, кто случайно забрел в пустыню
и кому удалось вернуться, рассказывали потом не об удушающей жаре и муках
жажды, а лопотали нечто бессвязное о раскрашенных демонах в человечьем
обличье, об огнедышащем драконе, внутри которого расположилось тайное
капище, и о шамане Владыки Тьмы Маарх-Харцелла, который на глазах у
пленных вспарывал себе живот, пил расплавленное олово, а потом - целехонек
- провожал заикающихся горемык до границ его песчаных владений и любезно
приглашал заходить еще.
странным племенем, и о людях, ушедших вслед за Чистыми Пустотниками в
поисках выхода из этого мира, ставшего для них чужим.
продолжали скитаться в одиночестве, Скользящие в сумерках и Перевертыши
спорили из-за будущего и все никак не могли его поделить; годы шли
неспешной вереницей, и наконец подошел тот черный год, когда наставник
Гударзи сообщил наставнику Фарамарзу о появлении в Калорре Бледных Господ,
а Солли и Морн с ужасом смотрели на горящего под лучами солнца Орхасса,
привязанного к столбу.
пританцовывала у задернутого полога шатра. Она была всего лишь пятой женой
великого жреца Маарх-Сату, что значит "Голос Отца", и ей не полагалось без
разрешения входить в шатер престарелого мужа. Свежие новости щекотали
молодой женщине небо, и она еле-еле дождалась хриплого, неопределенного
голоса из ковровой глубины.
Маарх-Сату сидел у дальней кошмы в позе созерцания. Его седые космы
выбились из-под головной повязки, падая на раскрашенное лицо. Он чуть
горбился, и руки жреца прятались в широких рукавах тяжелого ватного
халата. Неподвижность его была сродни неподвижности древнего идола.
просит, есть не просит, тебя просит... Говорит - в Мелх не войду, буду у
колодца жреца ждать. А не захочет идти - передай это...
округлости, и разжала пальцы.
обруче.
шатра, не говоря ни слова. Юкики смотрела ему вслед, и губы ее беззвучно
шевелились.
совсем плохой... бледный-бледный... Есть не просит, пить не просит...
Зачем пришел?
Чистые шли первыми. Я и другие - за ними. Скоро все люди станут такими,
как мы.
раньше тоже был жив. Теперь ты - мертв.
Двери.
оборачиваясь, не отбрасывая тени, идет между кибитками, растворяясь в
сумерках.
вместе с седым париком и вытер ею потное раскрашенное лицо.
голову в горячий песок сиюминутности...
стремился. Все - и с лихвой, и зависть захлебнулась полученным... Не
дорого ли плачено, Тидид?!. Жизнью своей оплатили вы, ушедшие и
вернувшиеся, новое могущество, потому что живые не должны уходить - и
возвращаться.
рассветом, а не в ночи, после заката, как воры... Вы отбросили жизнь свою
вместе с тенью, потому что солнце не хочет больше видеть вас, только сами
вы вряд ли понимаете это. Ты смеешься, Тидид, ты разводишь руками, речи
твои разумны - но они холодны, и от голоса твоего несет тлением!.. Так что
разница между нами все же есть...
бездне. Ты желаешь им добра, ты хочешь всех сделать такими, как ты сам, ты
всех хочешь сделать такими...
чувствую правду, и я - боюсь! Я, бес, бессмертный, которому никто и ничто
в этом мире не в силах причинить вред, - я боюсь! Потому что не знаю, что
могу я, вечно живой, противопоставить тебе, вечно мертвому?! Я не нахожу
ответа на свой вопрос, и страх охватывает меня, сжимая вечно молодое
сердце липкими старческими пальцами. Ибо ты, Тидид, знаешь, зачем пришел,
и знаешь, что тебе делать, а я - не знаю.
игру, в которую я когда-то выиграл, а теперь оказывается, что это игра без
правил, и вновь передо мной мой старый противник - Смерть. Что с того, что
тогда, почти шесть веков назад, она звалась Некросферой и я считал, что
навсегда отправил ее в небытие? - Разве может умереть то, что и так
мертво?! Ты стоишь передо мной, посланец Бездны, небытия, захотевшего
быть; и веет от тебя могильным холодом. Нет во мне смерти, Тидид,
неподвластен я тебе - но и ты неподвластен мне, ибо нет в тебе жизни... Мы
в разных плоскостях с тобой... но где-то далеко за горизонтом наши плоские
миры пересекаются. А может быть, он не так уж и далек, этот горизонт...
и во рту становится сухо, и я заливаю эту пустыню дождем терпкого,
недобродившего вина и уже не могу понять: действительно ли это ты, Тидид,
стоишь напротив, стоишь и усмехаешься, или это лишь плод моего
взбесившегося воображения...
лишних церемоний закатил тому, который Есть Я, увесистую затрещину, и
рядом с ним молча встали остальные - Те, которые Я.
скотина, - молчали они, - вставай, мразь, вставай, пьяный бес, забывший
себя, как встал ты шесть веков тому назад!.. Иди на арену, пыль манежная,
иди туда, где твое место, иди - трус!.. Они все ушли, твои братья по
Вечности, и один в поле не воин, но все равно - вставай, тот, который
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Орловский Гай Юлий
Посняков Андрей
Василенко Иван
Распопов Дмитрий