говорил ни слова. Забившись в темный, заросший распадок, отысканный
Рагнуром, они мрачно молчали. Ни у кого недоставало сил говорить. Малыш
что-то шептал, сжав кулаки, - не то бранился самыми черными словами, не то
взывал к прародителю Дьюрину... Торин просто молчал - но лицо его могло в
тот миг напугать до полусмерти всех девятерых назгулов с Сауроном в
придачу. Более спокойным казался Рагнур - кхандец твердо верил в судьбу.
Они сделали все, что могли, и даже больше. Всемогущий Рок рассудил иначе -
так что же теперь убиваться! Видно, Эовин на роду написано остаться в
Хараде...
припасов, ни коней. Северный путь наверняка перекроют. А потому придется
уходить туда, где нас не ждут, - на юг.
Коней и все прочее возьмем в бою. И тогда - к Морю!
Умбар, - без тени улыбки ответил кхандец. - У нас, у Морского Народа, есть
свои секреты. Так вот, если мы выйдем к определенному месту побережья и
подадим сигнал - нас подберут. Первый же корабль.
Так, что ли?
сделали все, что могли. Но если ты скажешь мне, что это не так, что в
наших силах все изменить, - добро!
питьем - тоже. Не дотянуться теперь до Эовин даже в мыслях, не понять, где
она... А что толку сожалеть о несбыточном! Кони стали добычей харадримов,
и о них надо забыть. Как и о том, что было в седельных сумках. Хорошо еще,
что все оружие осталось при себе...
В самом деле, что делать им, лишившимся всего? Пусть даже они с боем
добудут коней - что дальше? Погоня тотчас же окажется у них за плечами. И
потом - что станут они делать там, у Моря? Тайные сигналы Морского Народа?
А сколько времени придется ждать, пока придет ответ?
глаза кхандцу. - Мы не можем уйти. Ты - как хочешь. Уходи, если честь твоя
позволяет это.
саблю из ножен.
наготове.
готовых вот-вот вцепиться друг другу в глотку. - Совсем обезумели! Рагнур!
Малыш! Торин! Забыли, с чем дело имеем?!
друг друга. Каждый выбирает свою дорогу. Нам будет очень не хватать тебя,
Рагнур, но, если ты так решил - иди. Мы останемся здесь и либо погибнем,
выручая Эовин, либо спасем ее. Возвращаться без нее для нас - хуже смерти.
Вот и все, и незачем драться... - закончил он устало.
убрал руку с эфеса. Несколько мгновений все молчали.
равно! Остаюсь! - И тотчас же, словно и не было ничего: - А все-таки, как
вы намерены искать пропавшую?
мог.
- обязательные переклички. Да еще если все вокруг - в цепях, а новичок -
нет. К тому же - единственная золотоволосая девушка во всем громадном
невольничьем караване.
судя по вытянутому лицу, заостренному подбородку и чуть раскосым глазам.
Серого (в которой на самом деле, считая женщин, было почти двадцать
десятков невольников) прокатился глухой ропот: "роханка...", "роханка...",
"тварь...". Вокруг Эовин мгновенно образовалось пустое пространство.
Женщины яростно шипели; мужчины косились ненавидяще.
как только девушка очутилась среди рабов. Она толком даже не понимала, что
заставило ее тогда сделать роковой шаг из зарослей навстречу Серому.
Казалось - останься она там, в кустах, то сумела бы и уйти от погони, и
отыскать спутников... А теперь тащится здесь, среди толпы вчерашних
врагов, среди тех, кто люто ненавидит ее победоносную родину, разливы
степей зеленого Рохана, и гордый, вечный бег белого коня на ее стягах...
Эовин чувствовала, что лишь сабля, с которой она так и не рассталась -
только упрятала глубоко в лохмотья, коими в изобилии снабдил ее Серый, -
лишь сабля удерживает остальных невольников от того, чтобы немедленно не
наброситься на нее - раз уж сотник не дозволяет выдать ее охране...
грязные хегги, ховрары и прочие дикари, затопившие в злые годы войны
западные земли, если в темноте они внезапно бросятся на нее? Не помогут ни
сабля, ни короткий кинжал, что она прятала за широким поясом.
пошатываясь, встала в строй, он тотчас оказался рядом.
ляжешь рядом со мной.
со мной!"
без слов, с одного взгляда. И его ответный взор - чуть насмешливый и в то
же время успокаивающий. "Не глупи, девочка, - говорил этот взор. - Не
глупи".
поддерживал твердый порядок. Два или три раза в самом начале он пустил в
ход кулаки - и даже самые здоровые, сильные мужчины падали без чувств, как
подкошенные.
Все лицо тоже размалевано серым. На ногах и руках звякали кандалы -
правда, ненастоящие. Цепи - опасное оружие в умелых руках, и в
невольничьем войске они так просто не валялись где попало; но Серый и тут
преуспел. Добытая им невесть где цепь была старой и ржавой, без железных
браслетов, и пришлось просто обкрутить ее вокруг щиколоток. Обмануть
харадрима это могло лишь издалека...
совершенно не интересовался ни ей самой, ни тем, как она оказалась здесь,
в харадских лесах, за сотни лиг от Рохана... И Эовин не выдержала:
уходил все глубже в дремучие, жаркие чащобы, где деревья взносились к
самому поднебесью. Да какие деревья! Никогда доселе Эовин не видала ничего
подобного. Кора тонула в море опутывавших стволы лиан, с яркими, сочных
красок цветами. Темно-зеленые мясистые листья, казалось, расталкивали друг
друга, жадно стремясь к солнцу. Царила духота - и было очень сыро.
Тхеремские проводники несколько раз обошли все войско, предупреждая: как
бы ни хотелось, пить можно только ту воду, что привозят в бочках. Лесные
ручьи и речки, такие милые и ласковые на вид, таят смерть...
что мастер Холбутла и его друзья отыщут ее...
(странная, неудобная поза!), вытянулся Серый.
Сейчас ничего не изменишь.
будем сражаться... за Великий Тхерем.
пригодится.
Свержин Владимир
Конюшевский Владислав
Андреев Николай
Березин Федор
Флинт Эрик
Прозоров Александр