человеком. Но за этот год я кое-что понял. Например, то, что рабы тоже
люди. Поэтому, когда один из моих соседей убил раба, я не выдержал.
Старадымов.
поросенка. Он принес его в храм, и жрец смазал руки убийцы кровью
поросенка.
Я ударил его. Но не рассчитал силу.
очень древнему роду. Тогда меня снова сделали рабом. Через месяц я бежал
от хозяина...
ворваться в город, что бы вы сделали?
мы должны поклоняться богу, который ненавидит мой народ?! Он не выпускает
корабли атлантов в море! Жрецы говорят: терпите, Посейдону нужны жертвы...
Сколько можно приносить жертв! На Олимпе много богов. Поклоняться нужно
всем! Этого не хотят жрецы. Когда-то они были хранителями мудрости, могли
рассчитывать ход звезд по ночному небу, предсказать, когда пойдут
благословенные дожди... Нынешние жрецы не могут ничего, только говорят:
терпите, или - нужны жертвы!
испытать на себе, что такое рабство, сменить дома, покрытые орихалком, на
хижины. Но ведь это справедливо! И потом, должен не кто-то трудиться на
полях и в каменоломнях.
Мы отнеслись бы к ним с почетом. И кто знает, может быть, они убедили бы
грозного Посейдона милосерднее относиться к атлантам. Тогда другие
бессмертные будут получать жертвы не за его счет.
после того, как могущественные боги спасли меня от смерти. Великие!
Клянусь, что вы займете самые почетные места среди богов Атлантиды!
сегодня выпало немало испытаний. Вам необходимо отдохнуть.
деревом снаружи.
нам нужно обсудить свои дела. Мы выключим говорящую машину, чтобы не
мешать вам.
стрессом, ведь он в то мгновение, когда его швырнули в колодец, наверняка
распрощался с жизнью. Но это был единственный способ, который позволял
спасти вождя повстанцев, практически не вмешиваясь в развитие событий.
Теперь островитяне были уверены, что Яарвен погиб, и все должно было пойти
своим чередом. Жрецы явно не очень опечалятся исчезновением двух "Богов" и
станут управлять страной, как и прежде, возможно даже, поручат кому-нибудь
в торжественных случаях являться перед народом в золотой и серебряной
масках, подобрав для этого кандидатуры соответственного телосложения.
Правители по-прежнему будут ссылаться на "Богов", добиваясь повиновения
сограждан. Рабовладельцы останутся до поры до времени рабовладельцами,
рабы - рабами. А дальше, дальше судьбу острова будет решать Всемирный
Совет, для которого могут сослужить неплохую службу нами добытые
материалы.
еще до того, как мы поймаем его в силовую сеть и успеем кое-что
растолковать. Но, соглашаясь на проведение этой операции, я вовремя
вспомнил слова знаменитого мыслителя древности Сенеки, говорившего, что
глупо умирать прежде, чем придет смерть. Вспомнил и успокоился, понимая,
что вождь восставших не может быть тем, кто умирает раньше смерти.
к другу плечами. Похоже, они забыли обо всем на свете. Предусмотрительно
отключенный Юрием ретранслятор молчал. Возлюбленные говорили и говорили.
Их речь лилась плавно и вдохновенно, словно мы слышали волнующий говор
природы.
замечаниям, я недовольно взглянул на него, но на лице товарища витала
самая добрая и искренняя улыбка. Он был зоологом, поэтому, вероятно,
вложил в свои слова отнюдь не переносный смысл.
Старадымов, - все, что могли, мы сделали.
устроились, - продолжал я.
Джерри.
ты заметил, Юра, как он обнаглел после того, как убедился, что его жизни
ничего не грозит?
он ничего скрывать не будет.
бывших владык. Почему же эти имена мне так знакомы? И почему вслед за ними
память услужливо подсказывает еще одну фамилию - Веркрюисс? Догадка была
столь невероятна, что я растерялся. Потом схватил Старадымова за плечо:
назад попробовал мне сказать, что я сяду перед диктофоном и, глядя на
бездушную коробочку, начну раскрывать душу, я просто поднял бы такого
чудака на смех. Но этот час наступил, точнее, незаметно подкрался...
совести. Официальные материалы расследования еще долго будут храниться в
архиве. Такова уж судьба этого несчастливого для меня дела. До сих пор не
могу простить себе... Ни преступника не нашел, ни толком не разобрался в
том, что произошло. Как говорится, труп налицо, а виновного и след
простыл, словно сквозь землю провалился проклятый Веркрюисс.
долгие годы работы в Отделе по борьбе с искоренением преступности я с этим
жестоким словом свыкся, наверное, произошла обыкновенная профессиональная
деформация. Но вот такого, чтобы убийца через день-другой не пришел
каяться, я что-то не припомню. Бывало, руководитель нашего отдела по
нескольку дней не разрешал задерживать преступников, зная, что рано или
поздно они сами явятся с повинной. Давал, так сказать, людям, преступившим
закон, самим осознать содеянное. Теперь-то я понимаю, насколько он был
прав, давая злоумышленникам возможность самим осознать весь ужас, всю
неестественность того, что они натворили.
заставило его испросить у Совета санкцию на неограниченные полномочия.
Однако все принятые нами попытки были тщетны. Нет, одна из версий,
выработанных нами еще в самом начале расследования, оказалась верной,
но... Впрочем, лучше рассказать обо всем по порядку.
Просто лежали на горячем песке, смотрели друг другу в глаза, а когда до
нас доходило, что еще немного, и мы сваримся от палящего солнца, бросались
в ворчливо накатывающиеся на берег волны океана.
услышал тоненькое попискивание индивидуального устройства связи. Очевидно,
это отразилось на моем лице.
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Самойлова Елена
Флинт Эрик
Браун Дэн
Смит Кордвейнер