чуткую добычу. Целую зиму, что ли, придется сидеть у отдушины?..
острым камнем фигурки людей и животных, черточки, глаза и разный красивый
узор. Биармин трет кость, пока не наточит ее для гарпунной или другой
насадки. Биармины терпеливы.
терпение. Он помнит свою жизнь во дворе доброго Изяслава, помнит каждый
шаг, помнит Заренку, когда она еще бегала маленькой девчушкой...
задор. Да и было все это будто давно, будто не с ним. Одинец ныне вольный
человек, он из своей доли зимней добычи сможет выкупить в Городе виру. Он
отдаст свой долг, но в Новгород не вернется.
на ременных поводках ударили с двух сторон, и охотники вытащили тяжелую
морскую нерпу. Большой зверина, куда до него невским нерпам!
две.
торопится домой. А дом у него есть есть и свой очаг. У других жены, а у
него сестра, завещанная братом.
Изяславовых детей, былой Заренкин возлюбленный без злобы сделался кровным
братом Доброги. Он честно, от души соблюдает братство, и он брат молодой
вдовы.
носит дитя. В нем возродится душа усопшего мужа.
Глава шестая
1
как нарастает солнечный день. Все выше ходит Солнышко над Черным лесом.
Оно живо, как и прежде, оно не забыло людей.
глаза, как каленым железом. Биармины принесли новгородцам особенные
подарки: черные дощечки, укрепленные ремешками, чтобы их надевать на лицо.
Перед глазами остается узкая щель, через нее и смотри, не то ослепнешь от
ледяного моря. Сами биармины ходят в такой снасти. Не все повольники
послушались друзей. Четверо почти совсем лишились зрения, пришлось
отсиживаться в избе. Наука!
показать какое-то чудо. Они пустились в путь на низких санях в оленьих
упряжках. На летних оленных пастбищах биармины отвернули от моря в глубь
земли. Ехали долго, оленям давали роздых, а сами спали в меховых мешках на
снегу.
топей. Наконец добежали до холмов. Здесь.
которые, как камни, торчали из мерзлой земли. Странно и дико было видеть
их. Еще раздолбили землю. Открылся серой глыбой чудовищный череп, из
которого торчали два загнутых зуба, по сажени длиной. Кость белая с
прожелтью, не хуже моржовой.
этих местах и летом земля оттаивает лишь четверти на три, а бугры внутри
всегда мерзлые. В них спрятаны чудовища по имени Хиги. Хиги обижали
древних биарминов. Йомала помогла своим детям победить Хигов.
волосами, без меха. Под ударами кожа рубилась, как кора, и показалось
замороженное темное мясо.
посохи для кудесников и почетных стариков-родовичей.
железные. Они поклонились другу и просили принять дар. Здесь еще очень
много такой кости, и они всю ее отдадут своему новгородскому другу.
учи, сильно бей нас, открой все тайны!
Одинцу:
тебе еще больше хорошо!
2
весна. Море шевелило свой лед на Двине прошла первая подвижка. Морской лед
не дал ходу речному. В двинских устьях вода хлынула поверху.
морской лед и пройдет Двина. В кузнице не было дела, чтобы помогать
Одинцу, и зимовавший поблизости Расту боялся надоедать своему другу.
Биармин навещал острожек через день, через два. Расскажет, что видел, и
попрощается. Уйдет было, но вернется, будто что-то забыл, и скажет:
занятный. На голове темный пушок, а глазенки голубенькие, в Суворову мать
Светланку, в бабушку. Тельце с желтизной, как дареные Одинцу Хиговы клыки,
и личико чуть скуластое, в дедушку Тшудда. Заренка возилась и миловала
маленького мужичонку не меньше матери. Скоро и Заренкин живулечка придет
на свет, он близок, стучится и просится. Это будет второе дитя
новгородской крови, рожденное на берегу далекого Белого моря.
Ему же самому только бы поесть и поспать, у него еще нет никаких других
забот. Имя сыну дается волей отца, и быть живулечке Изяславом в дедову
честь.
А не принесут ли кого жены Отени, Карислава и других?
этого он приехал из недоступного святилища Йомалы. Парнишку распеленали
перед очагом.
для правильной жизни, и сказал что-то, не сразу понятое ватажниками, а для
биарминов ясное:
великая Йомала, ни боги железных людей!
* Книга вторая. КОРОЛИ ОТКРЫТЫХ МОРЕЙ *