Чтение 34–й страницы книги ~Бажов Павел. Сказки~

на экое дело послать. Загрызут тебя волки.

Тут парень и подбежал. Узнал, о чем разговор, да и говорит:

- Я с ней пойду.

Дуняха скраснела маленько, а отпираться не стала.

- Вдвоем-то, конечно, веселее, да только как бы тебя в Сысерти не поймали.

- Не поймают, - отвечает.

Вот и ушла Дуняха с тем парнем. Из завода не по дороге, конечно, выбрались,
а задворками, потом тоже лесом шли, чтобы их с дороги не видно было. Дошли
так спокойно до Косого Броду. Глядят - на мосту трое стоят. По всему видать
- караул. Чусовая еще не замерзла, и вплавь ее где-нибудь повыше либо
пониже тоже не возьмешь - холодно. Поглядела из лесочка Дуняха и говорит:

- Нет, видно, мил дружок Матюша, не приводится тебе со мной идти. Зря тут
себя загубишь и меня подведешь. Ступай-ка скорее домой, пока тебя
начальство не хватилось, а я одна попытаюсь на женскую хитрость пройти.

Матюха, конечно, ее уговаривать стал, а она на своем уперлась. Поспорили да
на том и решили. Будет он из лесочка глядеть. Коли не остановят ее на мосту
- домой пойдет, а остановят - выбежит, отбивать станет. Подобралась тут
Дуняха поближе, спрятала покрепче топор да и выбежала из лесу. Прямо на
мужиков бежит, а сама визжит-кричит:

- Ой, дяденьки, волк! Ой, волк!

Мужики видят - женщина испугалась, - смеются. Один-то ногу еще ей
подставил, только, видать, Дуняха в оба глядела, пролетела мимо, а сама все
кричит:

- Ой, волк! Ой, волк! Мужики ей вдогонку:

- За подол схватил! За подол схватил! Беги - не стой! Поглядел Матюха и
говорит:

- Пролетела птаха! Вот девка! Сама не пропадет и дружка не подведет!
Дальше-то влеготку пройдет сторонкой. Как бы только не припозднилась,
волков не дождалась.

Воротился Матвей домой до обхода. Все у него и обошлось гладко - не
заметили. На другой день руднишным рассказал. Тогда и поняли, что тех -
первых-то - в Косом Броду захватили.

- Там, поди, сидят запертые да еще в цепях. То приказчик их и не ищет -
знает, видно, где они. Как бы туда же наша птаха не попалась, как обратно
пойдет!

Поговорили так, разошлись. А Дуняха что? Спокойно сторонкой по лесу до
Сысерти дошла. Раз только и видела на дороге полевских стражников. Домой из
Сысерти ехали. Прихоронилась она, а как разминовались, опять пошла.
Притомилась, конечно, а на свету еще успела до Сысерти добраться. На дороге
тоже стража оказалась, да только обойти-то ее тут вовсе просто было.
Свернула в лес и вышла на огороды, а там близко колодец оказался. Тут
женщины были, Дуняху и незаметно на людях стало. Одна старушка спросила ее:

- Ты чья же, девушка, будешь? Ровно не из нашего конца?

Дуняха и доверилась этой старушке.

- Полевская, - говорит. Старушка дивится:

- Как ты это прошла? Стража ведь везде наставлена.

Мужики не могут к вашим-то попасть. Который уйдет - того и потеряют.

Дуняха ей сказала.

Тогда старушка и говорит:

- Пойдем-ко, девонька, ко мне. Одна живу. Ко мне и с обыском не ходят. А
прийдут - так скажешься моей зареченской внучкой. Походит она на тебя.
Только ты будто покорпуснее будешь. Зовут-то как?

- Дуняхой, - говорит.

- Вот и ладно. Мою-то тоже Дуней звать.

У этой старушки Дуняха и узнала все. Барин, оказывается, куда-то вовсе
далеко убежал, а нарочные от него и к нему каждую неделю ездят.

Все какие-то наставления барин посылает, и приказчик Ванька Шварев те
наставления народу вычитывает. Железный завод вовсе прикрыт, а мужики на
Щелкунской дороге канавы глубоченные копают да валы насыпают. Ждут с той
стороны прихода. Говорят - башкирцы бунтуются, а на деле вовсе не то. По
дальним заводам, по деревням и в казаках народ поднялся, и башкиры с ними
же. Заводчиков да бар за горло берут, и главный начальник у народа Омельян
Иваныч прозывается. Кто говорит - он царь, кто - из простых людей, только
народу от него воля, а заводчикам да барам - смерть! То наш-то хитряга и
убежал подальше. Испугался!

Узнала, что в Сысерти тоже обход по домам и работам мужиков проверяет по
три раза в день. Только у них еще ровно строже. Чуть кого не случится,
сейчас всех семейных в цепи да и в каталажку. Человек прибежит:

- Тут я, - по работе опоздал маленько! А ему отвечают:

- Вперед не опаздывай! - да и держит семейных-то дня два либо три.

Вовсе замордовали народ, а приказчик хуже цепной собаки.

Все ж таки, как вечерний обход прошел, сбежались к той старушке мужики.
Давай Дуняху расспрашивать, что да как у них. Рассказала Дуняха.

- А мы, - говорят, - сколько человек к вашим отправляли - ни один не
воротился.

- То же, - отвечает, - и у нас. Кто ушел - того и потеряли! Видно, на
Чусовой их всех перехватывают.

Поговорили-поговорили, потом стали о том думать, как Дуняхе в Полевую
воротиться. Наверняка ее в Косом Броду поджидают, а как мимо пройдешь?

Один тут и говорит:

- Через Терсутско болото бы да на Гальян. Ладно бы вышло, да мест этих она
не знает, а проводить некому...

- Неуж у нас смелых девок не найдется? - говорит тут хозяйка. - Тоже,
поди-ко, их не пересчитывают по домам, и на Терсутском за клюквой многие
бывали. Проводят! Ты только дальше-то расскажи ей дорогу, чтоб не
заблудилась да не опоздала. А то волкам на добычу угодит.

Ну, тот и рассказал про дорогу. Сначала, дескать, по Терсутскому болоту,
потом по речке Мочаловке на болото Гальян, а оно к самой Чусовой подходит.
Место тут узкое. Переберется как-нибудь, а дальше полевские рудники пойдут.

- Если, - говорит, - случится опоздниться, тут опаски меньше. По тем местам
от Гальяна до самой Думной горы земляная кошка похаживает. Нашему брату она
не вредная, а волки ее побаиваются, если уши покажет. Не шибко к тем местам
льнут. Только на это тоже не надейся, побойче беги, чтобы засветло к заводу
добраться. Может, про кошку-то - разговор пустой. Кто ее видал?

Нашлись, конечно, смелые девки. Взялись проводить до Мочаловки. Утром еще
потемну за завод прокрались мимо охраны.

- Не сожрут нас волки кучей-то. Побоятся, поди. Пораньше домой воротимся, и
ей - гостье-то нашей - так лучше будет.

Идет эта девичья команда, разговаривает так-то. Мало погодя и песенки
запели. Дорога бывалая, хаживали на Терсутско за клюквой - что им не
петь-то?

Дошли до Мочаловки, прощаться с Дуняхой стали. Время еще не позднее. День
солнечный выдался. Вовсе ладно. Тот мужик-от говорил, что от Мочаловки
через Гальян не больше пятнадцати верст до Полевой. Дойдет засветло, и
волков никаких нет. Зря боялись.