Волнение охватило зал. Зрители стали громко подпевать, раскачиваясь. Пятой
продолжал. Голос его, набирающий силу все больше и больше, рассекал поющие
массы, как ледокол:
Зал пел, раскачиваясь. Но шесть тысяч голосов были не в силе заглушить голос
народного Баяна:
Пятой смолк и в изнеможении повалился навзничь в ванну.
Зал неистовствовал; все встали, овация сотрясала театр. На сцену полетели цветы.
- Пятой! Пятой! Пятой! - скандировала галерка Члены правительства тоже встали.
- Вот как надо петь, Клим! - толкнул локтем седобородый Маленков невысокого
задумчиво хлопающего Ворошилова.
- Наши песни сложнее, - улыбнулся Ворошилов; умное, тяжелой лепки лицо его с
решительным подбородком, упрямыми губами и тончайшей полоской усов под горбатым
носом казалось совершенно непроницаемым и равнодушным к народному ликованию; но
в прищуренных глазах светилась неподдельная радость.
- Необходимо немедленно ехать к Сталину, - сказал Берия Молотову
- Да, да. Конечно... - Молотов оглянулся. - Анастас, Клим, поехали к Сталину
Каганович, Маленков и Булганин с готовностью посмотрели на Молотова.
- Товарищи, вас я прошу остаться. Концерт продолжается, не хорошо, если мы уедем
все сразу.
- Дорогой, это до утра? - спросила жена Молотова.
- Вероятно, милая, - он быстро поцеловал ей руку и тепло улыбнулся сидящей рядом
супруге Берии - полноватой даме с невыразительным, но всегда приветливым лицом.
Четверо попрощались с оставшимися, оделись и вышли из ложи. Охрана, состоящая из
младших офицеров госбезопасности, быстро двинулась следом, рассыпалась по
пустому коридору
- Слава Богу, что без жертв, - на ходу перекрестился Молотов.
- У меня с утра было предчувствие, что что-то случится, - застегивал красивый
белый плащ Берия. - Счастье, что в Большом театре широкие проходы.
- Екатерина Великая не экономила на кубатуре! - усмехнулся Молотов.
- Это камень в мой огород, Слава? А где теперь эта чертова глыба? - спросил
Микоян, натягивая серые замшевые перчатки.
- В Кремле, - ответил Берия.
- Постой, разве Иосиф нынче не на "ближней"? - сощурился Ворошилов.
- Он в Кремле, Клим, - ответил Молотов.
Они вышли через служебный вход, сели в четыре черных бронированных "зима".
Следом и впереди тронулись "эмки" охраны. Машины осторожно миновали скопившуюся
возле театра толпу, проехали по улице Карла Маркса до Манежной площади,
повернули налево и въехали на Красную площадь.
Черное мартовское небо с едва различимой россыпью звезд тяжело нависало над
подсвеченным прожекторами Кремлем. Красный флаг трепетал над зданием
правительства, рубиновые пентакли грозно светились на башнях. Громадный портрет
Сталина висел на музее Истории СССР, а фронтон ГУМа украшала огромная
красно-белая надпись: ПАРТИЯ - БЕССМЕРТИЕ НАШЕГО ДЕЛА.
Эскорт миновал Спасские ворота, въехал во двор здания правительства и
остановился. Посередине двора, недалеко от памятника Ленину на открытом кузове
грузовика лежал ледяной конус, накрытый брезентом. Рядом стояли шесть солдат с
автоматами и два офицера МГБ.
- А, это здесь уже... - пробормотал Ворошилов, проворно выбираясь из машины и
подходя к грузовику - Лаврентий, а ты не боишься? Вдруг там яд, например? Может
у этих землеебов одна цель - отравить советское правительство и радикально
изменить ход всемирной истории.
- Зачем? - спросил Берия, подходя к нему и доставая портсигар. - Двойная спираль
времени не существует. Тройная - да.
Корнев Павел
Куликов Роман
Андреев Николай
Пехов Алексей
Каменистый Артем