лучше наших работают и больше получают.
в общем? -- спросил я.
и лучше наших работают, но и шахер-махеры умеют делать лучше наших. Если они
будут жить отдельным колхозом, у них от бригадира до учетчика, от учетчика
до бухгалтера, от бухгалтера до председателя одна линия будет. Рука руку
моет. Я им сломал эту линию.
рассказывать давнюю историю о том, как мы с ним, тогда еще совсем мальчишки,
жили с пастухами на альпийских лугах. Ночью разразилась страшная гроза с
градом и сильным ветром. Наш балаган наполовину развалился, скот от ударов
градин стал разбегаться, и пастухи криками сгоняли его. А я, оказывается,
все это время, стоя верхом на раскладушке, орал:
знаменитые слова Горького: "Пусть сильнее грянет буря!"
мои крики врезались в память. Конечно, на взгляд деревенского мальчика, это
было то же самое, что говорил Иванушка-дурачок при виде похоронной
процессии: "Таскать вам не перетаскать!"
случае. Нет, он каждый раз вспоминает о нем и рассказывает со
всевозрастающим энтузиазмом.
консерватизма, и напоминание о его юношеских призывах к буре, если таковые
имели место, ему крайне неприятны. Возможно, именно по этой же причине с
годами Зауру мое поведение во время ночной грозы представляется все более и
более смешным.
работает заведующим животноводческой фермой. Он такой же любитель лошадей,
как и его отец в прошлом. Оказывается, сегодня колхоз приобрел несколько
скаковых лошадей и по этому поводу было небольшое возлияние с черкесами,
которые их привезли.
рассказывать о великолепных достоинствах этих лошадей, уже испробованных,
надо полагать до выпивки. Во время рассказа взгляд его случайно остановился
на кастрюле с компотом, и он, пробормотав: "Эта проклятая чача!" -- взял
кастрюлю и осторожно всю ее выцедил, как-то мимоходом решив компотную
проблему.
пил из кастрюли, холодно отогнал его лошадей и продолжил рассказ о той
далекой альпийской ночи, но уже с гораздо меньшим успехом.
его и припустил на своих скаковых. Теперь было видно, что он на очень
хорошем взводе.
один день, но на целых три года моложе своего брата, и, как бы прикинув
длину предстоящего застолья и чувствуя, что он невольно снова может
выскочить на своих скаковых или на чем-нибудь похлеще, вдруг встал и
повинным голосом сказал:
дома.
и сделала ей многозначительный кивок. Невестка немедленно ответила кивком:
сигнал принят. Тогда Тата сделала еще один кивок, на который невесточка
ответила радостным кивком и, еле сдерживая смех, рысцой бросилась вслед за
своим лошадником. Мой прикидочный анализ кивков в их временной
последовательности дал такую расшифровку: приготовь постель... поставь у
изголовья тазик...
со стариками. Я знаю, что бедный Нури извелся среди чужих. Пусть простят
его. Слава богу, уже пять лет прошло.
вместе со старейшинами решили это.
твое слово -- золото.
на соседа, -- если хотят, пусть впускают в свой дом. Но я с этим хулиганом
за один стол не сяду. Вам же будет стыдно, если я не приду на фамильные
сборища.
Раиф, извини, что режу твое слово, много прошло.
непроницаемым как скала, -- можете его впустить. Но я с ним за один стол не
сяду.
ступим!
справляли годовщину его смерти, оказывается, Нури подошел к
старику-односельчанину и спросил у него, почему он семье не возвращает
деньги, взятые в долг у покойного отца.
и не тебе, мальчишке, со мной об этом говорить.
пытается присвоить деньги. И он ударил старика. Конечно, его тут же
схватили, скрутили и увели.
рода. Старейшины рода в тот же день, собравшись, обсудили этот случай,
попутно выяснили, что долг был возвращен, но отец Нури почему-то дома не
сказал об этом, да и умер довольно внезапно. Старейшины решили, что Нури
должен быть полностью исключен из жизни рода и не допускаться ни на какие
траурные и праздничные сборища вплоть до самых далеких родственников.
поселился в Нижних Эшерах. Пока обсуждали подробности этого дела, я
вспомнил, что два года тому назад видел его. Дело было так.
наших эшерских родственников расположено прямо на усадьбе одного из них, у
крутого откоса. Мы с зятем, он привез меня сюда на своей машине, постояли
возле могилы брата, выпили на помин его души по стаканчику, грустно
вспомнили, как он при жизни любил это дело, слишком любил, повздыхали,
постояли, озираясь.
перед глазами, и круглящиеся зеленые холмы с крестьянскими домиками, с
табачными сараями, кукурузными полями и мандариновыми плантациями, с купами
деревьев, чья округлость мягко повторяла округлость холмов, и белыми пятнами
коз на склонах -- вся эта чистая, опрятная застенчивость продолжающейся
жизни тихо умиротворяла кладбищенский кругозор.
своих родственников, стоявших у обочины. Рядом был дом одного из них. Мы
вышли из машины и обнялись. Родственники были несколько смущены тем, что мы,
побывав на могиле брата, не зашли ни к одному из них.
остальным я не хотел заходить, потому что спешил в город. Теперь они стали
уговаривать, и я уже склонялся зайти к ним на полчаса. Все-таки неудобно,
давно у них не бывал.
облако пыли, и из нее вышел водитель. Это был человек среднего роста,
широкоплечий и очень небритый. Одет он был в ковбойку с закатанными рукавами
и черные брюки. Он двигался в нашу сторону, обнажив в улыбке зубастый рот и
заранее распахнув объятия, которые, как мне подумалось с облегчением, были
предназначены зятю. Облегчение оказалось ошибочным.
раздражают. Ты чувствуешь, что тебя принуждают к лицедейству. Чтобы
соответствовать миру, танцующему в глазах пьяного человека, ты как бы в
самом деле должен пускаться в пляс. И потом эти широкие объятия, идущие на
тебя, одновременно означают: обниму и не пущу.
человека как-то стушевались. Я думал, что они просто отошли, а они,
оказывается, совсем ушли, забыв о приглашении. Не успел я осмыслить причину
исчезновения своих родственников, может, даже на мгновенье оглянулся, как
вдруг оказался в мощных объятиях этого человека.
меня, при этом я пытался увернуться, с оппортунистической уклончивостью
делая вид, что страшно озабочен исчезновением родственников, которые
прямо-таки сквозь землю провалились.
та же причина заставила его перестать бриться и начать пить. Однако, как и
многие люди физически очень крепкие, внешне он держался.
обозрения и в то же время продолжая меня крепко держать, чтобы немедленно
привлечь, если возникнет необходимость в новых поцелуях, -- забыл, как мы с
тобой в детстве буйволов пасли в нашем любимом селе Анхара?