шитье. - Ну, золотую нить я прихватила, это главное, прочее завтра
доделаю. Теперь застирать бы надо. И будет как новенькая...
орифламма, - говорит. - И цветы на ней - розы! Что это? Жилло! Кто мне это
мог сказать?
впервые это слово слышу.
человеческий образ потеряешь! - подумав, оценила ситуацию Дениза. - Вы как
хотите, а я спать ложусь. Если в пять утра вставать, то конечно - к
полуночи мерещиться начнет... А мне с утра пироги печь, на рынок за
говядиной бежать, еще с пекарем разбираться!
на кухне плеск. Значит, Дениза все-таки возится с орифламмой. Можно бы и
спать укладываться... Однако не тянет.
еще выделила, там кровать стояла, а в ларе нашлись тюфяки. Как хорошая
трактирщица, Дениза держала дома немало постельного белья, на случай, если
в Кульдиге очередное сборище Равноправного Народа затеют и со всего
государства люди съедутся. Постелили Дедуля с Малышом себе на полу, а
Жилло на кровать улегся. Но сна - ни в одном глазу.
жизнь как-то без рассуждений прожил. Травознаем был - все просто,
запомнил, как что называется, где растет и когда собирать... Охотничал -
тоже без сложностей, слугой в замке стал - вообще замечательно, думать ни
к чему! Подай-поднеси-убери-застели-сопроводи! В свободное время можешь
книжку приятную почитать, с девицами подурачиться, за кружкой чего-нибудь
этакого посидеть. А тут - ломай себе голову, да и только! Вот почему графа
и принцессу пощадили? Куда графа нелегкая понесла? Что за оборотень вторую
ночь с нами встречается? Откуда у волчьей бабушки Мартины королевский
перстень? А главное - в чем это я провинился, за что именно мне эти
загадки разгадывать?
Вот и мучаемся над всякими загадками. Ишь, как высоко здесь окна...
как девчонок обнимать и чужое имущество присваивать? Он говорит - удерем
отсюда, в приличном государстве людьми станем! А я думаю - кому мы, к
лешему, нужны в приличном государстве? Он говорит - женимся, а я думаю -
на ком? Кому нужны два дармоеда?
сорвавшись с кровати, скользнул вдоль стены к ларю.
темноту за окошком. Вытащил он оттуда уже не просто прядь - а целый
конский хвост золотых кудрей.
Значит, только что их и срезали! Ну, пропади я пропадом, а эту загадку
сейчас разгадаю!
Подпихни меня, Малыш! Я эту заразу лет примерно восемнадцати в виде
колечка на палец надел, и ничего! Да ты не бойся, пихай, что есть сил!
про застрявшего в калитке вороного мерина. Прихватили они и бутылку с
отбитым дном, в ее горлышко была вставлена свеча. Простенько и удобно.
- Дедуля его хорошо приколол... Идем! Волосы откуда-то сверху слетели!
узнаю сегодня, откуда они берутся, значит, узнаю! Думаешь, я на крышу не
залезу?
Крыш не видно - высокие они, черепичные, видны только карнизы с узорными
игрушечными перильцами.
крыше у самого водостока.
нем волосы не растут!
прядь. Прилетела и повисла, светясь, у Малыша на плече.
доберусь я сейчас до этих цирюльников!
городской стены. Она в незапамятные времена была вполне боевой и годной к
употреблению, но потом город разросся, построили другую, а кусок этой так
и остался торчать чуть ли не посреди Кульдига. С наружной стороны к ней
пристроили дома, что для владельцев было даже и выгодно - не нужно
возводить четвертую стенку. А с внутренней она мало для чего была пригодна
- вся изрезанная глубокими нишами. В военное время эти ниши закладывали
мешками с песком, а в мирное они находили применение только при ярмарках -
тогда каждая ниша становилась временной лавкой заезжего торговца.
разломанная. Была она устроена для арбалетчиков в те времена, когда
арбалет был последним визгом военной техники. На расстоянии полутора футов
друг от дружки были там в стене высокие амбразурки с кулак шириной, и
оттуда стреляли арбалетчики.
отскочили. Если голову задрать - как раз та картина получается, какая им
надобна.
и женщина. Мужчина в сверкающем серебряном плаще со знаками вышитыми,
женщина - вся в черном бархатном, только ножки видны в золотых башмачках.
Мужчина - с длинными светлыми кудрями, а поверх них - диадема с цветными
камнями. В руке у него - тоненький прутик. Женщина - с непокрытой головой,
но почему-то отхватывает у себя ножницами прядь за прядью и пускает по
ветру. И от мужчины серебристое свечение, а от женщины - золотистое. Стало
быть, колдуны или маги.
через день не стричь - по полу волочиться будут. Я уж думала - может, в
клубок их мотать и носки вязать? Все ж польза для хозяйства! Избавь, а?
- Хватит, пожалуй? Опять же, поделом получила. На долгую, даже на вечную
память. Там заклинание без ограничения было, а встречного заклинания не
скажу - и не проси!
магические звенья - ничего не получается. Унес Алькуин эту тайну с собой в
могилу.
первой ступени, обычный деревенский колдун! Мастер пропавших коров
отыскивать! Знаток поросячьих хвороб! И такое заковыристое заклинание
придумал, что его теперь все Премудрое Светлое воинство разгадать не
может! Стыд и позор на наши головы...
Маргарелон. - Его хижину уже окружили и подожгли, а он все еще духов
выкликал, рассказывают. Себастьян-Аметист там поблизости был, звон от
знаков услышал. Сперва вроде обычный звон, потом такой, что мороз по коже.
Посмотрел он в зеркало, огонь увидел, голос услышал, но помочь уже не
успел. Ну и вот итог. Целое государство страдает...
уже не первый месяц - и страшно мне. Родители здесь детей не любят,
Маргарелон. Я уж думаю - может, не уснула в них любовь, а вовсе умерла?
Алькуин приказывал уснуть... И вера уснула. Только надежда чуть
трепещется. Наделал нам хлопот покойник Алькуин! Я уверен, что он тогда, в
горящей хижине, и не подумал, что когда-нибудь потребуется обратное
заклинание!
пыталась понять - может, в том, предсмертном, срок был указан? Скажем, на
тридцать три года? Прошло-то всего восемнадцать!
вот думаю, не опоздали ли мы. Твой приятель Озарук сперва не слишком
ретиво государством командовал, но понемногу власть в ручонки свои хилые