кулак одно здание, и сразу все светляки-окна исчезли. Он мысленно положил
ладонь на пути снующих светляков-машин и быстро соткался светящийся
коврик, от которого доносился квакающий хор клаксонов.
таять.
надобно вернуться.
Епифанович, - ты в прошлой жизни, случаем, не стервятником был?
Так любая козявка пернатой станет.
делать, стихии покорять.
охотку. Для завязки научился различать позывные разных оболочек. Они
приходили из гудящей пустоты и вызывали частенько разные эффекты в
организме. Одни разряды заставляли непотребно рычать, другие по-страшному
растягивали физиономию, третьи складывали пальцы в фигу. И веру в них
приходилось осваивать, чтоб без помощи не остаться в ответственный момент.
К вере прикладывался "птичий" язык для каждой из систем. Оболочке
танцевального развития хватало одного желания, она тут же пристраивала
дядю Витю под музыку, и он выплясывал почище любого лауреата. А чтобы
стрелять метко и ловко при помощи оболочки управления оружием, требовались
усилия посущественнее. Надо было вообразить себя в центре шара, а все
остальное - тенями на его поверхности. Оболочка содействия рукопашному бою
хотела, чтоб боец представлял себя ворохом трубочек с текущей по ним
жидкостью. Оболочка управления ходьбой по канату считала любого
конструкцией из гирь и рычагов.
три и предложил рвануть с одной обочины на другую.
- Машины-то сплошным потоком, и скорость за сто, им даже затормозить
никак. И караванов много, на десять машин один водила. Если кто из шоферюг
скопытится по дороге, автопилот увезет дубаря до ближайшего съезда с
автострады.
движение, она тебя выручит.
машинах. Что играть на восьмирядной магистрали тяжелее, чем на губной
гармошке, он понял сразу. Кое-как проскочил первый ряд, потом затосковал.
Водители смотрели с изумлением и даже с почтением на такой выброс
глупости. Некоторые клаксонили, чтобы он не дурил и возвращался назад,
пока есть последняя возможность. Но дядя Витя весь вспотел, он чувствовал,
что дороги назад для него нет, как в частном, так и в общем случае.
Оставалось только поверить в оболочку, ощутить себя в ней. Он стал
большим, а восьмирядка маленькой. Машины, как букашки, бежали у его
подошв. Толчок из глубины, и он переступил через ряд. На пятой полосе его
притормозило, будто башмаки прилипли, схваченные крепким клеем. Он на
момент вернулся в действительность. Водители, ошалев от его дурости,
орали, оголяя зубы до десен, тянулись руками, как на баскетболе,
показывали пальцами, чтобы он оставался на разделительной линии, пока его
не утянет вертолет или не подберет мостовой автокран ГАИ. Но тут дядю Витю
опять понесло в воздушный хвост после одного автомобиля, впритык к носу
следующего. Кто-то из водителей не выдержал, тормознул и повернул. И
заварилось: заскрежетало железо о железо, машины вставали на рога и
поднимались на дыбы, обрушивались на крыши других машин и еще подпрыгивали
на них. Что-то лопалось и разлеталось, пробивались языки пламени, били
фонтанами пенотушители, захлебывались ухалки и сирены. А дядя Витя уже
соскочил в придорожную канаву и, слегка пригнувшись, мотнул в ближайший
лесок, где вскоре принял поздравления тоже счастливого Николая
Епифановича, который пересек страшную трассу по подземному переходу.
Ну, что, аппетит к этому делу пришел? - рассыпался профессор.
Витя.
швыряли с самолета без парашюта, а парашют кидали следом; бросали с камнем
на шее в омут, и где-то на дне, в мутной жиже надо было нащупать акваланг;
запускали в шляпе и трусах в террариум с королевскими кобрами, а также с
палочкой к некормленой акуле в аквариум; в клетку ко льву с одним
слезоточивым баллончиком в руках тоже заводили; приглашали в дом и затем
устраивали поджог со всех четырех сторон, натравливали на него каратиста с
красным поясом и двоих боксеров, которые явно намеревались ухайдокать его;
предлагали карабкаться по стене высотного дома в дождь; в спящем виде
заносили в катакомбы без фонаря и спичек, и оставляли там среди скелетов
ранее заблудившихся лиц. Из всех передряг и поединков дядя Витя, как и
положено супермену, выходил с честью, с улыбкой, с чистой совестью. За все
достоинства его крепко любила крепкотелая блондинка Алиса, переведшая с
помощью гормонов остаток сала в рельефные мускулы. Она тоже не хотела быть
такой, как все. По утрам жених и невеста занимались кик-боксом в
спарринге. Заработав от прекрасной дамы по морде, дядя Витя приговаривал,
сплевывая: "Попробуй не полюби тебя".
прикалывал ему к майке почти настоящие медали за покорение воздуха, воды,
земли и огня, а также за подлинное оживление бывшего полутрупа.
две канареечки на жердочке.
спина, развернувшиеся плечи, крупный шаг, открытое лицо - тому свидетели.
занятиях и упражнениях как-то нет творческого элемента, столь присущего
проявлениям власти над природными и социальными силами. Выразился он,
конечно, туманнее, но профессор именно так его понял и во исполнение
желания привез дядю Витю на один из районов морского порта. Они стояли в
здании управления, на последнем этаже, в солярии с табличкой на двери
"Занято" и смотрели на расстилавшийся перед ними контейнерный терминал.
Приваливались и отваливались от причальной стенки однообразные суда, вдоль
причала, как лебеди, вытянувшие шеи, плыли краны. Они раскладывали кубики
контейнеров правильным орнаментом. Похожие на кенгуру транспортеры хватали
кубики руками-захватами и несли, что детей малых, к железнодорожным путям,
где опускали в люльки вагонов.
позагораю. - И добавил, почесывая брюшко. - "Тебе дам власть над всеми
сими царствами и славу их, ибо она предана мне..."
то, что захочет, издалека и отталкивает противное в дальнюю даль. В три
шага он обходит свою землю, и его следы видны всем. Никто не может
укрыться от его дыхания. Слово его, немедля, облекается в вещество и
начинает отдельную, но подвластную жизнь.
контейнеров сплошную стену по периметру терминала. Потом они, ухватившись
по двое, стали опрокидывать вагоны. Движение по путям прекратилось, зато
получился внешний оборонительный вал. Внутри периметра росли башни из
контейнеров и образовывалось что-то вроде ступенчатой пирамиды. Часть
"кенгуру" по приставленным аппарелям влезли на свою китайскую стену и
встали там в грозной недвижимости, сжимая в захватах по контейнеру.
наслаждался паникой, переходящей в истерики и дебаты среди диспетчеров.
Операторы уже выбились из сил, пытаясь заставить оболочку делать то, что
по чину и роду ей положено. Несколько умных людей объяснили, перекрикивая
общий хаос, что терминальная оболочка влезла случайным образом или по
диверсии в банки знаний министерства культуры и там набралась сказок про
царей-королей и их владения.
продолжали уверенно расти.
неделю с гаком, - равнодушно сказал человек с затухающими глазами -
главный инженер.
- выдвинув челюсть утюгом, произнес начальник порта.
гоняться "кенгуру", время от времени роняя на них контейнеры. Поэтому,
предпочитая жалкий позор торжественным похоронам, люди скрылись в
неизвестном направлении и след их надолго затерялся. Другие же подчиненные
люди не собирались пробираться в царство взбесившихся машин ни за какие
коврижки с медом.
начальник порта, - пусть заворачивают все подходящие суда на другие
терминалы. Чтоб я тут ни одной мокрой задницы не видел.
связаться с судами, ан ничего не выходит - кто-то внаглую работает на той
же частоте и глушит все радиопотуги.
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Махров Алексей
Зыков Виталий
Прозоров Александр