желтокожие. Еще сегодня утром Бернардо заметил машину, которая могла
принадлежать этому узкоглазому Сакамото. Могла и не принадлежать. Этот
здоровенный черный вездеход подъезжал к сцене, развернувшейся у дома. Что
означало, что сюда скоро подъедут и другие, наверное, этот черный из
Нью-Йорка, то ли Лавдедди, то ли Лавдей, в общем, как он там себя
называет.
знак, что он собрался убивать.
(итал.)], только чуточку ближе.
силуэта - две пары широких плеч, сгорбленных в полумраке салона, пара
угловатых голов и одинаковые позы, и у него зашевелились волосы на голове.
Мики все подпрыгивал на сиденье, комок не утихающей энергии. У Джо в
животе снова вспыхнул костер, кислотное жжение подступило к горлу. Надо
найти способ высадить мальчишку где-нибудь в безопасном месте. Съехать,
может быть, на ближайшем повороте. Но "остановка - это теперь большой
риск, особенно когда сзади братья Сабитини ждут возможности верного
выстрела.
Пригнись и не высовывайся.
сосредоточиться, чтобы их стряхнуть. Так что больше не прыгай тут, ладно?
Сейчас я буду от них уходить на супергеройском вождении и ядерных
Бэт-реакторах. Так что пригнись и сиди спокойно.
этого так не спущу!
игрушечный пистолет, или еще какую-то ерунду, руки его дико тряслись,
болезнь взяла над ним верх.
тот выскользнул. Он ударился о боковую дверцу, выхватывая из пояса
пластиковый бумеранг с крыльями летучей мыши.
окна и метнул бумеранг в висящую на хвосте машину.
глазу оптический прицел, пахнущий рекой ветер свистел вокруг его головы и
рвал воротник рубашки. Тут со стороны фургона в его поле зрения влетел
какой-то предмет.
желтые крылья ее бешено мелькали. Потом она полетела точно к машине
братьев Сабитини. Федерико опустил винтовку, сел на место и прищурился на
этот предмет, сердито прошипев:
альбатроса.
минутного страха.
Это уже было личное оскорбление. Убить этого подонка будет делом чести, а
честь была древней традицией в роду этих братьев. Она текла в их жилах,
она управляла каждым движением. Чем серьезнее добыча, тем больше чести
мужчине.
даже ощущался запах его выхлопных газов. Федерико высунулся из окна,
поднимая прицел к глазам и наводя перекрестье на корму "понтиака". Он был
готов стрелять, когда пришло это чувство, зуд под ремнем, точно над правым
бедром. _В том самом месте_. Он опустил винтовку и втянулся внутрь,
смахивая с глаз вызванные ветром слезы, ругаясь по-итальянски и почесывая
под пиджаком пятно соединительной ткани размером с оладью.
или должен был сосредоточиться на каком-то особенно мерзком аспекте
работы. Такое было в восемьдесят третьем, когда пришлось расчленять одну
бабу, чтобы она влезла в железную бочку в порту Мессины. Такое было шесть
лет назад, когда его поймали на складе конкурирующей банды и пришлось
пробиваться ножом. Каждый раз, когда появлялся этот зуд, работа кончалась
плохо, грязно, иногда на волосок от собственной гибели. Но во всех этих
случаях он был один, и зуд был мимолетным.
появились примерно тридцать лет назад после экспериментальной операции по
разделению близнецов в середине шестидесятых. Операцию делала в
государственной больнице Сент-Винченцо в Таормине бригада лучших хирургов
Европы, проводивших показательные операции. Для тех дней она была весьма
радикальной и потребовала многих часов под ножом, что десятилетние братья
Сабитини еле пережили. Но в конечном счете операция оказалась успешной
настолько, что стала классическим учебным примером разделения близнецов,
имеющих общий кишечник и желудок. Сейчас близнецы почти не ощущали ее
последствий, если не считать случайных запоров и время от времени
проявляющейся язвы из-за дефектов слизистой желудка.
были общие сны и общие кошмары, они одновременно испытывали одни и те же
неврозы, и каждый из них всем сердцем верил, что может читать мысли
другого. Они росли и продвигались вверх в иерархии организованной
преступности, и их неврозы превращались в психозы. Они стали верить, что
они ангелы отмщения Господа, что они связаны между собой физически, и что
они в вечном соревновании друг с другом - кто из них самый жестокий, самый
грубый, самый смертоносный. Они любили и ненавидели друг друга с
одинаковой страстностью. И когда они оба одновременно испытывали _этот
зуд_, они считали это знамением.
тоннель оптического прицела. Перекрестье указывало на несущийся фургон, и
мягкое покачивание обеих машин водило перекрестье из стороны в сторону.
Федерико задержал дыхание, нацеливая винтовку, живот его надулся, натянув
ткань спортивной куртки. Под штанами двойной вязки по шраму ползали
муравьи, и мозг туманило дурное предчувствие, поглощая все мысли, и
Федерико отогнал его, нацелился в виляющую корму фургона и нажал на
спусковой крючок.
выругался и нырнул в пыль, прилепившись к фургону, как лейкопластырь.
Глянув на спидометр, Бернардо заметил, что быстро приближается к скорости
девяносто пять миль в час. Федерико передернул затвор, перезаряжая
винтовку, стреляная гильза выскочила на ковер салона. Он снова высунулся в
окно, и тут боковым зрением заметил слева тень.
миг вывел Федерико из состояния сосредоточенности.
впереди фургона.
скорость и баллистику удара, и руки изготовились стрелять по сицилийцам,
не тронув идущую перед ними цель. Он не будет легким, этот выстрел,
учитывая, что в уравнение входят три виляющие на высокой скорости машины,
но Профессионала это не смущало. Трудности всегда были частью Игры.
Дыхание Профессионала стало глубоким и ровным, рокот "сааба" внушал
уверенность, почти спокойствие. Попытка будет сложной - может быть, даже
самоуверенной, - но Профессионалу такие предприятия были не в новинку.
Нортон Андрэ
Громыко Ольга
Корнев Павел
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Плотников Александр