Чтение 34–й страницы книги ~Берег Скелетов~

еще не мучился от недостатка воды. До острова Двух кривых дюн было более
двух суток пути. Возможно, что в моем теперешнем положении это слишком
много. Пищи у меня не было, как и не было никакой надежды найти ее. Я
решил докопаться до воды ниже по реке, там, где русло было более твердым.

Я прошел не больше мили, когда ветер переменился на северо-западный.
Зимой на море такая перемена означает только одно: ветер гонит воду против
прибрежного течения, и на расстоянии многих миль на море начинается
волнение. Затем он неожиданно стихает, словно отрезанный взмахом ножа, и
наступает штиль. А потом туман - самый густой туман, который я когда-либо
встречал, обволакивает море и берег.

Но я, ничего не соображая, брел вперед. Я понял это только тогда,
когда выбрался из речного каньона на открытое русло.

Плотная завеса сразу окутала меня. Солнце было скрыто во мраке
белого, несомого ураганом песка. Он резал глаза, забивал нос и рот. Ветер,
казалось, поднимал каждую песчинку. Найдя местечко потише, я вновь
попытался выкопать в песке ямку, лишь бы добыть немного воды. Все было
напрасно. Даже кончики пальцев оставались сухими. А я так рассчитывал
напиться здесь в последний раз перед тем, как сделать последний бросок к
острову Двух кривых дюн... Если остаться на месте, то придется ждать не
меньше трех-четырех суток, пока перестанет штормить. Такой ветер редко
кончался быстрее. Я понимал, что погибну за эти время. Мне оставалось одно
- направиться на юг-если только в этой песчаной буре отыщу слоновью тропу.
Теперь я понимал, почему один только вид песка приводил Иоганна в
неистовство.

Часа через три я набрел на тропу и потащился по ней...

К заходу солнца я понял, что все кончено.

Ослепленный песком, изнемогая от усталости и жажды, я мешком
повалился наземь. Белый песок Кунене уступил место серой скрипящей грязи.
Уши, глаза, ноздри, рот - все было забито безжалостным, беспощадным
песком.

Я лежал рядом с тропой. Сознание вернулось ко мне лишь после
наступления сумерек. Я лежал и наблюдал за крохотным насекомым, внезапно
выползшим из песка в десятке сантиметров от моих глаз. Затем появилось еще
одно, и еще... Они вылезали из песка и словно катапультировались в воздух.
Истерически, слепо, безумно я принялся барабанить руками по песку, откуда
выползали эти маленькие серые жучки.

Онимакрис! Я был так слаб, что только вдавливал их в песок, не
причиняя им никакого вреда. Они отползали от меня в сторону и улетали.

Онимакрис!.. Проклятие, почему, почему мы раньше не обнаружили их
здесь, здесь, неподалеку от острова Двух кривых дюн?!

Большая гиена, с облезшей шерстью, страдавшая от урагана не меньше
меня, сидела поодаль, футах в десяти, и глядела на меня. Итак, могильщик
явился еще до того, как умерла его жертва. В бессильной ярости я швырнул в
гиену горсть песка, но животное даже не шевельнулось. Не в силах
подняться, я отполз ярдов на двадцать в сторону от тропы. Животное
последовало за мной и село, соблюдая ту же дистанцию.

И вдруг ветер прекратился!

Я еще дальше отполз от своего гробовщика. Стемнело. Гиена последовала
за мной. Я заметил две других тени позади нее. Шакалы! Я молил бога, чтобы
он дал мне умереть до того, как они примутся за меня.

Взошла луна. Я снова пополз, дальше, дальше от зверей, но они
неотступно следовали за мной.

К моему ужасу, я заметил, что теперь их стало уже с полдюжины, и все
они шли чередой за гиеной, но она держалась на прежнем расстоянии от меня.

В полубессознательном состоянии я встал на четвереньки и пополз
вперед - подальше от этой ужасной очереди...

Они следовали за мной, соблюдая дистанцию, словно корабли в парадном
строю. Я попытался встать, но не удержался на ногах, упал и покатился по
склону. Мои преследователи не спеша засеменили за мной. Вдруг я ударился
обо чтете твердое и замер на месте.

Невысокий, не выше четырех футов, конус вырисовывался четким силуэтом
на фоне освещенного луной неба. Он был сложен из кусочков песчаника,
плотно пригнанных друг к другу. Превозмогая слабость, я заставил себя
сесть. Маленькая башенка возвышалась в каменистой выемке. Об нее-то я и
ударился. Вокруг этой конической башенки вилась, словно пожарная лестница
вокруг здания, волнистая спираль.

Животные, держась друг от друга на том же расстоянии, остановились. Я
разразился проклятиями за то, что они так долго не приканчивают меня.

И тут все исчезло - белая пелена окутала меня, и мне показалось, что
я вновь потерял сознание. Но это был туман, густой, все обволакивающий
туман, так густо замешанный на жире земли я морской прохладе, что я не мог
разглядеть даже странный каменный конус, находившийся на расстоянии
протянутой руки.

Я услышал перестук падающих капель воды и понял, что умираю. "Твоя
смерть была значительно легче, Анна", - прохрипел я. Иоганн достиг того,
чего желал: я умираю более медленно, чем он мог мечтать...

Гиена подошла и остановилась у моих ног. Словно завороженный, я
смотрел в ее светящиеся красные зрачки. Я задыхался от вони, исходившей от
нее, и гадал, когда гиена примется за меня и что я почувствую при первом
прикосновении ее зубов. Но она даже не глядела на меня. Ее взгляд был
устремлен мимо моей головы на коническую башню. Шакалы сгрудились позади
нее, но не трогались с места. Вода по каплям стекала по спирали,
обвивающей конус, в небольшой каменный резервуар внизу. Я не стал ждать,
пока он наполнится. Опустив голову в резервуар, я ощутил, как прохладная,
чистая вода освежила мой рот, ласкала лицо, губы...

...Какой вымерший народ - ибо это было творение рук человеческих -
создал этот бесхитростный родник? В его основе лежал очень простой
принцип: адиабатическое согревание. Камушки, из которых был сложен этот
источник, днем нагревались. А когда холодный морской туман окутывал
коническую башенку, они абсорбировали его, и в результате конденсировалась
влага. Простота гениальности!

Сколько веков стоял здесь, в краю смерти, этот бесхитростный источник
жизни, чудесным образом создавая животворную воду?..

...Я смыл с лица облепивший меня песок. Звери наблюдали за мной, стоя
позади. Никто из них не приблизился, чтобы напиться.

С изумлением я понял, что происходит. Они терпеливо ждали, когда я
напьюсь! Я был первым в очереди. Животворящая влага была здесь так
бесценна, что даже среди этих зверей выработался свой код поведения! Когда
я, напившись, отодвинулся в сторону, подошла гиена и принялась лакать. Она
не обращала на меня и на других зверей никакого внимания. Вода объявила
вечное перемирие среди диких зверей.

Гиена пила долго и жадно, досыта, пережидая, когда вода вновь
накопится в бассейне. Затем она отошла, и ее место занял шакал, стоявший в
очереди первым. Так повторялось, пока все не напились. Не было ни спешки,
ни толкотни, ни драки за место в очереди. Я подождал, пока все напьются,
затем вновь припал к воде...

Если я буду идти всю ночь, то к утру смогу добраться до берега...

На рассвете я увидел нашу плоскодонку. Море было скрыто туманом.
"Этоша" должна была быть на месте. Я представил себе, как изумится Джон
при виде пугала, которое вдруг появится у него на глазах из самого моря...

Я двинулся через перешеек, благо был отлив. Волны лизали мои ноги, и
я остановился, чтобы поправить порванный сапог, и заметил вдруг, что моя
рука оказалась масляной и липкой.

Нефть! И тут меня осенило. Я понял все...

В лоциях говорилось: "Пятна на воде". Пятна нефти!

Онимакрис - нефтяное насекомое Северного Борнео и нефтеносных полей
Гоби!

АПЛI! Я поджег море вокруг нее! И море загорелось, потому что это
было не горючее, как я думал раньше, а нефть!

Вот почему Стайн был готов на убийство, на все, что угодно, лишь бы
отыскать онимакриса. Он, знал, что там, где водится это насекомое, имеются
запасы нефти.

Онимакрис - верный признак ее присутствия.

Нефть! Под островом Двух кривых дюн огромные запасы нефти! Ее там
было так много, что она непонятным мне образом иногда просачивалась из-под
морского дна. И остров Двух кривых дюн принадлежал мне! Кроме Сахары,
нигде в Африке не обнаружены богатые запасы нефти. А вот здесь, в такой же
безжалостной пустыне, ее уйма. Стайн сперва отправился в горы - видимо, он
подозревал, что там есть нефть, но если бы Анна нашла онимакриса всего в
пяти милях от берега, как посчастливилось встретить их мне!.. Песок
буквально кишел ими, когда я валялся там без сил...

В сапогах, покрытых нефтью, я медленно поплелся туда, где, по моим
расчетам, должна была стоять "Этоша"...

ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА

Совершенно достоверно, что главное командование германским подводным
флотом проводило в 1941 году экспериментальные испытания подводных лодок в
водах мыса Доброй Надежды. Газета "Стар", издающаяся в Иоганнесбурге, 6
сентября 1957 года, ссылаясь на капитана германского грузового судна
"Хастедт" Иоганна Линбаха, писала:

"В течение 1941 года немцы испытывали подводные лодки с новым типом
двигателей; шесть таких лодок были направлены в воды мыса Доброй
Надежды... только одна из них возвратилась на базу".

Феномен "двойного солнца" был зарегистрирован метеорологами бюро
погоды Претория в Свакопнунде, Юго-Западная Африка, 11 декабря 1957 года.

Окраска моря при осеннем цветении планктона также подтверждается
очевидцами.