принцип работы такой. В песке копается ямка, сверху накрывается
полиэтиленовой пленкой, внутрь устанавливается емкость Испаряющаяся
почвенная вода оседает на пленке и истекает вниз. Ах да, - припомнил
Сергей, - в центр пленки укладывается камешек, чтобы получилась воронка.
сбрасывать его со счетов было нельзя. Пища - дело кока. Сергей стал
рассуждать вслух:
храним сколько возможно. Упор делаем на тушенку.
банку уже пришлось выбросить. Горячее питание - раз в день. В ходовые дни
сухомятный полдник - пара кусков сахара и сухарик. Варим только каши, для
них воды требуется меньше. Готовим по возможности на кострах, бензин на
исходе. Калорийность усеченного пайка составит, - Сергей почесал в затылке,
подсчитывая что-то в уме, - пятьсот-семьсот калорий, в будущем меньше. Во
время ночевок будем на берегу устанавливать веревочные силки на морскую
птицу. Попытаемся ловить рыбу. По моей линии все, - закончил Сергей.
постоянное наблюдение за небом. Возможно, над нами проходят маршруты
Аэрофлота. Возле постоянного лагеря или в местах привалов необходимо
заранее поставить сигнальные костры. Чтобы дым был заметнее, в огонь будем
бросать куски резины от камер.
песком. Если в них плеснуть бензин и поджечь, будет тот же эффект черного
дыма, - подсказал Сергей.
золотинок от конфет. Отблески зеркальных и блестящих поверхностей возможно
заметить с самолета на расстоянии до тридцати километров. - Я понял, что
мне не поверили, привел исторический прецедент. - Экспедиция Нобиле
спаслась благодаря только золотинке от шоколада, наклеенной на кусок
фанеры! Метод проверенный. В случае пролета самолета будем направлять на
него отраженные солнечные лучи. Ночью - лунные или фонарик. На верхушке
мачты надо закрепить пестрое полотнище. Вот теперь и у меня все.
Встали по местам, или, как говорят на флоте, согласно штатному расписанию.
Пальцы привычно обвились вокруг труб. Нам не надо было думать, как тащить
плот. За трое суток приноровились. Тело само нашло наиболее удобные уклоны,
ритм шагов. Оглянулись в последний раз на берег, где только что бурно
дискутировали, и пошли. Кто знает, может, уже через несколько дней придется
вернуться сюда, толкая плот уже в противоположную сторону.
продуктового рюкзака.
продавец, покупка - звучало как-то нереально. Это было так давно и так
далеко, что мне трудно было связать их и голый, из песка и ракушечника
остров, где мы находимся, в единое целое. Это было несоизмеримо! Несколько
дней здесь зачеркнули всю прошлую жизнь. Словно ее и не было, а я читал про
одного человека, который родился в центре Евро-Азиатского материка, рос
себе, ходил в школу и в лес по грибы. Он мне был симпатичен, но его самого
и мир, его окружающий, я не воспринимал как реально существующие.
Прелестная выдумка, и только! Я мог умиляться, негодовать, даже всплакнуть
над случившимися с ним историями, но потом, отодвинув в сторону книжку,
пойти на ближайший бархан за сухими ветками саксаула. И вот это была
правда. И нескончаемый ветер с моря, и измученные глаза Сергея и Татьяны, и
квадратный тридцатиграммовый сухарик на обед, и двенадцать литров воды в
баке. У меня не осталось биографии, кроме последних двух недель!
спросил Сергей. - Что теперь есть? Песок? Или кору с саксаула?
вес.
сквозило почти отчаяние.
сейчас установить было невозможно. Закупки было оптовыми, сбрасывали в
рюкзаки кульки, пакеты, банки не глядя, что внутри. Местное население,
наблюдавшее масштабы нашего "отоваривания", уже напирало на прилавок,
предполагая перебои в снабжении. Мы стали невольными виновниками
опустошения складских помещений магазина. В такой суматохе можно было сахар
с уксусом перепутать, не говоря уже о манке с мукой, которые по внешнему
виду напоминают друг друга. Удивительным лично для меня было то, что мука,
в отличие от десятков наименований других продуктов, сдюжила весь путь.
Выброс был более сорока процентов.
Салифанов, засыпая муку в кипящую морскую воду. Поколебавшись недолго над
открытой банкой, Сергей ухнул всю тушенку в кастрюлю. Это было
расточительством, но хранить мясо было негде, на жаре оно загнивало в
считанные минуты.
булькающей похлебке. Ни запах, ни внешний вид ее аппетита не вызывали. Во
мне одновременно соседствовали голод и тошнота. Я очень хотел есть, но
очень не хотел есть именно эту болтанку.
него для порядка и пропихнул ложку в рот. Снимал он пробу лишь по привычке,
следуя выработанному поварскому рефлексу. Пересолить еду он не мог - куда
уж дальше - вода морская. Злоупотреблять специями тем более: их у нас
просто не было.
супчик в песок, но он, сделав усилие, проглотил его.
хотели есть, перебороть чувство отвращения не смогли. С трудом осилили на
троих один половник.
не еда!
привычным хлебным вкусом тошнотворные ощущения, вызванные мучной болтанкой.
Конечно, не мука была тому виной - морская вода. Она могла нейтрализовать и
более "крепкие" во вкусовых отношениях продукты.
животе было тоскливо. Сухарик растравил желания. В желудке проснулись
здоровые инстинкты. Он требовал калорий.
идею.
кулинарный зуд.
проблему.
потопить его из наших тел. Но внешний вид моих и Татьяниных жировых
отложений его не удовлетворил, их просто не было, на костях скелета была
натянута сморщенная, с желтым оттенком кожа и только в некоторых местах под
ней проглядывали мышцы. Организм давно уже пустил в оборот нагулянные за
зиму запасы. Мы походили на дистрофиков в стадии угасания.
использовать жир из тушенки!
Прикрываясь важностью эксперимента, нацедил в кружку пресной воды. Вскрыл
еще одну, предварительно остуженную в морской воде, банку мясных консервов,
аккуратно соскреб ножом с отогнутой крышки белые кусочки жира. Банку с
остатками тушенки опустил в вырытую у самой воды ямку, прикрыл от солнца
веслом и начал колдовать над импровизированной сковородкой.
описаниями. Нет главы, в которой не упоминалось бы, что, как и в каких
количествах мы едим. Но я ничего не могу с собой поделать. У кого что
болит, тот о том и говорит. Я бы с большим удовольствием живописал
замечательные морские закаты, действительно замечательные, в этом мы
убедились, проявив после плавания слайды. Но боль в желудке, стоящая за
каждым прожитым тогда часом, не позволяет мне сделать этого. Я рассказываю
о действительных событиях и не имею права описывать наши восторги по поводу
необычного вида облака, перекрывающего закатное солнце, когда в
действительности наши взгляды не блуждали по сторонам в поисках эффектных
зрелищ, а были неподвижно уперты во вскрытую банку сгущенного молока. В
конце концов не природа важна в путешествиях, а в первую очередь сам
человек. Для любителей зрелищ существует Айвазовский, "Клуб путешествий" и
наборы слайдов "Красоты моря". И если я утром, днем, вечером, ночью хотел
есть, это не могло не отложить отпечаток на психологию. Если я кому-то
стану рассказывать о том, что застывшая рябь барханного песка при лунном
свете меня волновала больше, чем лишняя кружка чая, не верьте мне, я вру
самым наглым образом! Если можно обвинить в прагматизме, нежелании замечать
отвлеченную красоту, то в том же надо обвинять всякого, кто отправляясь,
лежа на каталке, на серьезную операцию, не интересуется колером больничных
потолков; и всех, кто на похоронах близких родственников не умиляется
Акунин Борис
Шекли Роберт
Махров Алексей
Свержин Владимир
Никитин Юрий
Муркок Майкл