Чтение 34–й страницы книги ~Отпуск на тот свет~

разойдемся. А пока нам надо думать, как выбраться отсюда. Часа два на
это у нас есть.

- Почему - два?

- Позже объясню, - ушел от ответа Игрек. - А чтоб, вам приятней
думалось, могу рассказать о камне. Все равно два часа сидеть и искать
отсюда выход - скорее рехнешься. Озарения приходят сами... А история
бриллианта долгая и занимательная, - продолжил он. - Впервые появился он
в России в царствие невинно убиенного императора Павла Первого...

***

Было ли-то, что рассказывал Игорь, легендой, или исторически
достоверными фактами, или искусной смесью того и другого (последнее
вернее всего), но историю красного бриллианта пленники слушали с
неослабевающим интересом.

Появился он в России, рассказал Игорь, в конце позапрошлого,
восемнадцатого, века. В то время за этот камень редчайшего красного
цвета и весом в 20 карат (что означает четыре грамма) император Павел
Первый заплатил 200 тысяч рублей. Огромная, неслыханная сумма!.. В ту
пору жалованье, к примеру, молодого офицера вроде Петруши Гринева
составляло рублей триста ежегодно.

- Могу представить, - прошептала про себя Татьяна, - сколько этот
камень стоит сейчас!.

- Цена ему нынче - не меньше десяти миллионов долларов, - продолжал
Игорь. - Но появись он на аукционе "Сотбис" или "Кристи", и безумные
коллекционеры будут готовы отвалить за него и двадцать, и тридцать
миллионов...

Тем более что он с прошлого века и до наших дней окружен потрясающими
историями... А за камни с прошлым готовы платить больше... Начались они,
эти злоключения бриллианта, когда сей простой неоправленный камень
заполучил несчастный император Павел. Мистик-император верил, что
бриллиант поможет, по древнему восточному, поверью, уберечься ему от
внезапной насильственной смерти, потому постоянно держал его при себе.

Был камень в его спальне в Михайловском замке и в ту роковую ночь 12
марта 1801 года, когда к императору ворвались пьяные гвардейцы, ведомые
Зубовым и Беннигсеном. Что в точности происходило в спальне в ту ночь,
вся Россия не знала еще целое столетие. Был ли император убит ударом в
висок табакеркой, был ли удушен, надругались над ним захмелевшие от
вина, крови и безнаказанности офицеры - обо всем этом участники тех
трагических событий предпочитали молчать.

Обычно немногословный, Игорь был во время своего рассказа
красноречиво вдохновлен, его тонкое лицо раскраснелось. Таня подалась
вперед и почти влюбленно смотрела на Игоря. На губах Димы играла
скептическая усмешка.

- Ни слова никому не рассказывал о своей роли в событиях той роковой
ночи молодой гвардейский офицер Дмитрий Бологовский, - продолжал свой
рассказ Игрек. - Да он, пьяный от вина, крови и азарта, и не помнил-то
почти ничего.

Поутру в его голове, качались жаркие свечи, тени падали на стены.
Взмахивали руками... Слышался топот, вскрики и стоны... Было это или не
было?.. Все-таки было. Как ни хотелось забыть, шестое чувство услужливо
подсказывало это Бологовскому. И еще: за обшлагом камзола он обнаружил
небольшой кроваво-красный камень. Как попал он в его руки, вспомнить
Дмитрий Бологовский, как ни старался, не мог. Неужели, мучил он себя
вопросом, не только убийством, но и кражей запятнал он в ту ночь себя и
свой род?

- Эй, Гера, - раздался ленивый и как бы не проговаривающий слова крик
за дверью. - Жрать готово?

Что ответил второй бандит, пленники не расслышали.

- Давай, салабон, суетись! - заорал первый их страж. Пленники
невольно подались ближе друг к другу, и Игорь продолжил рассказ:

- О бриллианте, равно как и о своем участии в событиях, Бологовский
никому, даже супруге своей, не сказывал. А когда был на смертном одре -
он довольно рано сгорел от чахотки, - то передал камень и поведал
легенду, с ним связанную, своему сыну Ивану.

Иван хранил камень, как и заповедовал отец, в тайне. Ни одна душа не
знала о его существовании.

Иван тоже прожил недолго. Казалось, какой-то рок висит над всеми
обладателями красного камня... В возрасте тридцати семи лет Иван
Бологовский также скончался от скоротечной чахотки.

Ни жены, ни детей у него не было, и Бологовский-младший завещал
камень своей возлюбленной Анне Нарышкиной. Ей же он глухо поведал - в
своем предсмертном письме - легенду бриллианта и просил не рассказывать
никому о камне и не показывать его постороннему глазу.

Так появился бриллиант в фамилии Нарышкиных. Его новая обладательница
Анна оказалась столь же несчастлива, как и трое предыдущих владельцев
камня.

Отвергнув Бологовского, она вышла замуж за утонченного красавца,
который прельстился ее титулом и состоянием. Довольно быстро этот
бонвиван промотал все ее денежки, едва ли не в открытую содержал
купеческую бесприданницу, которой снял роскошную квартиру в Камергерском
переулке, и тем самым быстро свел Анну в могилу. Перед смертью Анна
завещала красный бриллиант своему сыну Афанасию, который как раз в ту
пору поступил в университет.

- Откуда вся сия информация? - насмешливо спросил Дмитрий.

- Минуту, друг мой, вы скоро все узнаете... Казалось, четвертый
владелец камня не повторит трагическую судьбу своих предшественников.
Афанасий Нарышкин выучился на адвоката и приобрел в Белокаменной
обширную практику...

Начался новый, двадцатый век... Как я люблю, друзья мои, это рождение
нового века! Он, этот век, тогда только слегка открылся людям своим
сверкающим краешком - потому, видно, его и назвали, словно молодой
месяц, "серебряным"...

Синематограф, импрессионисты, русские сезоны в Ницце, полеты на
аэропланах на Ходынском поле, где собиралась вся Москва... "Так
беспомощно . грудь холодела, но шаги мои были легки - я на правую руку
надела перчатку с левой руки"...

Боже, какая красота и артистичность!.. - Игорь мечтательно замолчал.
Потом спохватился:

- Впрочем, я заболтался. К делу. Итак, пятый по счету русский хозяин
бриллианта, Афанасий Нарышкин, был человек модный, лощеный, блестящий.

Брал с клиентов дорого. Зимой нанимал квартиру о семи комнатах в доме
номер 10 по Большой Садовой улице. Именно в доме номер 10, господа, и
именно по Большой Садовой... Летом проживал на даче в Сокольниках...
Шарады, лаун-теннис, ложа в Большом, премьеры у Станиславского...

Все оборвалось в один миг. Стылые московские улицы. Закрытые лавки.

Перебои со светом и чуть теплеющие батареи в квартире на Садовой.
Проносящиеся в темноте грузовики с солдатами...

- Это революция пришла, - ернически пояснил Дима, которого злило,
конечно же, то внимание, с каким Таня слушала Игоря. Таня сделала
отстраняющий жест: не мешай, мол.

- Однажды в дубовую дверь квартиры на Садовой, - продолжал Игрек, -
забарабанили ногами и прикладами. Афанасий Нарышкин, в шелковом халате с
кистями, отложил томик Бунина, побледнел, встал, сжал до боли пальцы.

- Эк излагает, - прошептал, якобы в восхищении, Дмитрий.

Игорь не обратил на него внимания и продолжал:

- Афанасий Нарышкин понял, что происходит. Быстро он прошел в
детскую.

Аня, его шестилетняя любимица, в этот предвечерний час играла сама с
собой - нянька третьи сутки шлялась неизвестно где. Как раз в сию минуту
Анечка возилась с кусочками разноцветного стекла. Во что играют с
разноцветным стеклом шестилетние девочки, а, Таня?.. Я не знаю, наверно,
в изумруды, рубины, бриллианты... Так вот, Анечка возилась с кусочками
смальты, и пока революционные солдаты барабанили в дубовую дверь,
Афанасий Нарышкин только и успел сделать, что достать из потаенного
ящика секретера красный бриллиант и сунуть его в груду стекляшек,
которыми забавлялась дочка. Потом он приблизил свое холеное лицо с
душистой бородой к лицу Ани и раздельно прошептал по-английски:

"Помни, дочка, что это очень и очень ценный камень. Храни его
тщательно. Никому никогда не показывай и никогда никому о нем не
говори".

В ту же ночь солдаты увели Афанасия Иваныча. Кто его знает, думал ли
он в подвалах Чека, что драгоценный бриллиант и ему, равно как и его
предшественникам, не принес счастливой и долгой жизни... Никто и никогда
нам не расскажет, о чем все они думали - все двадцать миллионов! - в тот
момент, когда эта свора выводила их по низким коридорам, а в тюремном
дворе уже тарахтел грузовик!..

Игорь перевел дыхание и на минуту замолчал.

- Слова о камне, - продолжил он после паузы, - были последними,
которые Анечка слышала от своего отца. Потому, верно, и запомнила их,
слово в слово, на всю оставшуюся жизнь... Вместе с Афанасием Иванычем
исчезли тогда из квартиры на Большой Садовой картина Моне, пасхальное
яйцо работы Фаберже, миниатюра Матисса, не говоря уже о неисчислимом
количестве золотых украшений и утвари - вплоть до серебряных столовых
приборов. Но бриллиант остался в семье...

- Да откуда ты знаешь все это, Игорь? - прошептала Таня, завороженная
рассказом и вспыхивающими на ладони у Игоря красными гранями.

- Еще немного терпения, и вы все узнаете... Итак, Анна Нарышкина
накрепко запомнила слова своего отца и сохранила бриллиант, никому его
не показывая. Впрочем, настали такие времена, что делать это было даже и