фонари светили еле-еле - и уже привычным цепким взглядом
оценивала случайных прохожих.
потертый пуховик с капюшоном, он ожесточенно пытался
обернуть целлофаном свои картины, на которые безжалостно
падал мокрый расползающийся снег.
триста отберет ненасытный Валдис - хозяин Вахтанговки. Сто
целковых за эту каторгу! Да таких денег и на жратву-то не
хватит.
художник. Персональная выставка уже в институте...
Перестройка, которая открыла перед ним все пути и
возможности. Возможности не ждать своей очереди в рядах
, ab(bke монстров Союза художников - а прославиться уже
сейчас, пока он молод, полон, сил и таланта!
день, когда, как ему казалось, он нашел ключ к еще более
талантливым картинам...
затащили его на вечеринку - как обычно, с девочками и
выпивкой. Он начал было привычно отказываться, но в этот раз
приятели оказались настойчивы: "Тебе же нужно черпать
вдохновение! В общении с интересными людьми и прекрасными
дамами! К тому же мы запланировали десерт..."
с ядреным беломорным табаком. Двадцатилетнего Мишу убедили
попробовать:
прикол! Ты что, не знаешь? Художник - и не пробовал? Как же
ты творишь?
После третьей - все девушки показались ему ослепительно
красивыми. А когда он покончил с папиросой, ему вдруг
безумно захотелось домой. Он не чувствовал кайфа, не
чувствовал хмеля - ему страшно хотелось поскорей оказаться
за спасительным мольбертом, и рисовать, рисовать...
развилась привычка и не было никаких ломок. Но только после
папиросы с травкой краски играли всеми оттенками, и линии
получались пронзительно четкими.
художником на Арбате.
(выглядел он на все сорок) и стойкую наркотическую
зависимость. Теперь уже не от анаши, а от "винта", который
стоил двести рублей за порцию. А ему нужно было четыре дозы
в день.
обратилась к нему промокшая черноволосая женщина.
москвичка, черты лица четкие и правильные. Красивая,
удачливая, но - одинокая. Одна - на неприветливой улице в
выходной день.
- В ее голосе звучало непритворное удивление.
доставались бы ему!
времени это займет?
нужно заскочить в "одно место на Лубянке". И даже сама
предложила аванс:
Встречала наркоманов еще в институте. Да и знала она, что
именно на Лубянке - возле аптеки номер один, бывшей и,
кажется, уже снова переименованной в "Феррейна" - наркоману
можно купить все что угодно: от метадона до героина.
подумала она, вручая художнику пятьсот рублей. Потом она
ждала Михаила в уютном тепле такси, от всей души надеясь,
что он не попадется под горячую руку ментам, вдруг решившим
сегодня устроить облаву на наркоманов. "Повезло, пока
повезло... Он явно москвич, явно живет один и не похож на
судимого... Пока денег ему хватает... с трудом, но
хватает... Он не дошел еще до того, чтобы убивать и
грабить... Черт, и до чего же похож!"
окраине Капотни. ("Дальше ему меняться уже некуда - разве
что в дальнее Подмосковье", - холодно подумала Оксана, едва
взглянув на его жилье.) Художник первым делом отправился в
ванную. Оксана сделала вид, что она не заметила его
дрожавших рук и оттопыренного кармана, в котором лежали
драгоценная ампула, жгут и шприц.
душ и согреетесь, - она восхищенно смотрела на его работы.
бесценок.
хватит. Чтобы немного побыть наедине с собой и дождаться
действия восхитительного лекарства.
ящикам бюро. Потом она посмотрит в столе и в шкафу.
вот воскресенье, три часа ночи, а Оксаны все еще нет.
Людмила? А может, с ней что-то произошло? Просто что-то
произошло?
день - и опять подошел к окну. На улице свирепствовала
метель. Казалось, природа сердится на них за то, что они
затеяли. И, кажется, уже провалили. "Нет, не провалили! -
заспорил он сам с собой. - Я все равно это сделаю!" Он уже
знал, как выполнит свою часть работы. Только бы с Оксаной
ничего не случилось. И не пришлось бы начинать все заново...
Да где же, черт возьми, ее носит?!
несла в руках какой-то прямоугольный пакет. Она с усталой
улыбкой протянула его Велихову:
его встревоженный взгляд и Добавила:
Михаил Юрьевич. 27 февраля 1962 года. Русский.
Военнообязанный. Не женат. Прописан в Москве. И чертовски
похож на Велихова. Номер один.
директора маленькой конторы, которая занималась
изготовлением проектов частных домов. Звали проектировщика
Станислав Расплетин.
тщательно просмотрел около сотни визитных карточек, успевших
скопиться у него за время работы в Москве. Он, как и его
новая подруга и компаньон Оксана, никогда не выбрасывал
визиток: кто знает, когда и в каком качестве могут
понадобиться их хозяева.