не ряди! Для таких, как он, и статьи соответственные, и
сроки до упора. Подонок что? Нахулиганил, набузил, все на
виду, и пошел в зону тихо-мирно на годик-два. Отсидел,
затем погулял месячишко, снова или кому-то тарелку с супом в
ресторане на голову одел, или три рубля в троллейбусе спер и
после отпуска обратно в зону. А такие... Он один страшнее
всей шпаны. Он государственные принципы искажает, понял? И
что же выходит по этим его принципам? Ты вот вкалываешь, с
бандюгами каждый день, сон для тебя - высшее благо.
Сплошные допросы, решетки, бумаги, а в месяц столько
зарабатываешь, сколько он - за день.
хватает. Зависть не гложет. Пусть зарабатывает, лишь бы с
пользой для других и законно. Все равно деньги в какое-то
дело пустит; социально активные миллионы в чулках не хранят.
- Чушь несешь. Мой тебе совет: делай дело, а анализ другим
оставь. Идет человек против правил - бери его и применяй
меры... Изменятся правила - значит, такова общественная
закономерность, признанная законодателями. А покуда не
признана - никакого ты права на люфты не имеешь. Иначе...
до Ярославцева скатишься.
Слушай меня: я всю жизнь прожил слугой закона. Слушай. Не
нужна тебе вся эта беллетристика, а только кодекс,
комментарии к нему и прочая сопутствующая литература.
Потому как ты себе сам такое дело выбрал - жесткое. И еще
добавлю... В плане теории. Не надстройка базис меняет, а
наоборот. Закончили! Теперь о Ярославцеве. Трогать его
сейчас никак нельзя. В ОБХСС на полную мощь заработали,
факты потоком прут, а он их нам добровольно, можно сказать,
подбрасывает. Только бы в бега не подался! Ни он, ни
Матерый. А подадутся - припомнит нам начальство всю
деликатность и выдержку... Вот о чем думать следует!
Привет! - Лузгин встал. - По домам. Завтра опять...
попытки объять необъятное. Где людей брать? А насчет
принципиального жука Лямзина не переживай. Пусть посидит,
поскучает на топчане. Многого он не выложит, разве детали
какие... В общем, у нас он, никуда не денется. В жерновах.
сейф, у меня невроз по данному поводу! - звонил телефон.
Сообщение оперативной группы обескуражило - Матерый скрылся.
Ушел красиво, оставив приманкой "Волгу"; по пожарной,
очевидно, лестнице...
повесткой из отделения, Ярославцев зашел, сидел молодой
человек в спортивной куртке и джинсах и оживленно
разговаривал по телефону. Узрев посетителя, человек столь
же оживленно и спешно разговор завершил и представился
оперативным уполномоченным Курылевым.
- Ярославцев... Неприятности у вас, товарищ... - И
устремил скучающий взгляд куда-то в окно. Продолжил: -
Навещали ли вы три дня назад известного вам гражданина
Докукина?
домой? - внятно и медленно, будто диктант диктовал,
произнес Курылев.
его окружения работник мясокомбината Докукин, с ним
связывали деловые отношения по мелочам, в основном быта. И
три дня назад действительно заехал он к этому Докукину за
своим компьютерным дисководом, одолженным тем на время.
Дверь в квартире оказалась незапертой, Ярославцев вошел
кликнул хозяина, но тот не отозвался. Дисковод между тем
стоял на виду, в нише "стенки". Поскучав минут пять,
Ярославцев написал записку хозяину: мол, все в порядке,
технику я забрал, а дверь зря открытой держишь, и -
отправился восвояси.
на столе, клочок бумаги.
выслушав, спросил Курылев. - Квартирку-то потрясли, -
сообщил он грустно. - Вот так вот. Потому и дверь открыта
была. А украли ценную картину. Целенаправленно, значит...
как-то все объясняете, товарищ. Чудно... Я, конечно, не
следователь - тот болен, я по его поручению тут с вами...
беседую; но чудно... Входите в чужую квартиру, не удивляясь
отсутствию хозяина, тому, что дверь настежь... Берете
аппаратуру.
пальцах авторучку. - А гражданин Докукин, между прочим,
утверждает, будто на картину вы неоднократно и напряженно
заглядывались и купить картину предлагали так же
неоднократно... Есть свидетели...
милое лицо, живые глаза... Да, предлагал... и что же?
бочку катит, - сообщил Курылев. - Полную... резко
негативных о вас высказываний.
тысячи. С долгом тянул уже год... Может, посчитал
экспроприацию картины как акт погашения долга и оскорбился,
накляузничал?
горячностью и замолк, потрясенный нелепостью всего
происходящего, унизительностью обстоятельств и неимоверной
их глупостью. - Ерунда какая-то, - произнес, озлобляясь.
- Сейчас задержим вас за нее на трое суток, а после
посмотрим, о какой такой ерунде вы речь поведете... На
работу сообщим...
думать. Итак. Картину похитили. Полагаю, и в самом деле с
прицелом и с умыслом. Значит, возвратить ее силами вашего
отделения будет нелегко, так?
удовольствием послушаю дальше.
Ярославцев и замолчал: в памяти всплыла забавная сцена: он
и Докукин едут по какому-то пустяковому делу на машине
Докукина; заворачивают на заправку гостранспорта, и Докукин,
прихватив батон ворованной с мясокомбината колбасы, идет на
переговоры с заправщицей, повергая Ярославцева в
беспросветную удрученность от своей сопричастности к
какому-то жалкому проходимцу...
жаден, расчетлив и, видимо, используя ситуацию, желает из
меня что-нибудь да выжать. Так?
отозвался Курылев, выпятив нижнюю губу. - Но бочка катится,
учтите.
взвинчиваясь, предложил Ярославцев. - Не до того мне, чтобы
еще в склоку со всякой мразью лезть... Пусть назначает
цену.
Только... дело-то не с концом! В начале дело, в периоде
расследования. И закрыть его могут лишь в следственном
отделе района при отсутствии, дополню, состава преступления
или его события... Что решает исключительно прокурор.
Дошло? - Он пристально вгляделся в Ярославцева, как бы
постигая сущность собеседника и характер его. - А может, -
произнес полушепотом, опуская глаза, - у вас с Докукиным
договоренность имелась о продаже картины, а? Он вам
доверял, а потому и ключи у вас были... там замок чистенько