У него не было никаких инструментов, да и имей он с собой их
полный набор, едва ли ему удалось бы открыть эти ставни. Они
стояли намертво и никак не поддавались. Должно быть, они имели
тяжелые засовы, которые надежно запирались изнутри. Гиацинт
явно терял время. В конце концов, Ричард был мальчиком
настойчивым, упрямым и весьма сообразительным, и если бы у него
была возможность убежать из этой тюрьмы, он давным-давно сделал
бы это.
Внутри все было тихо. Теперь он даже засомневался, не напрасно
ли теряет время, которое было так дорого и убегало с каждым
мгновением. Рискуя быть обнаруженным, юноша постучал пальцем по
ставням, затем, приложив губы к дырке от сучка, в которую
пробивался свет, громко свистнул.
шорох, словно кто-то заворочался, встал, сделал несколько
неверных шагов и остановился, похоже, терзаясь тревогой и
сомнениями. Гиацинт постучал снова.
там?
тебе. С тобой все в порядке?
мальчик, и это его возмущение ясно свидетельствовало о том, что
на самом деле с ним все более или менее в порядке. -- Меня не
выпускают! Талдычат одно и то же, добиваясь, чтобы я согласился
жениться. Хильтруду приведут нынче ночью, они хотят заставить
меня...
вытащить. А за шерифом посылать, боюсь, уже поздно. Если бы
завтра, а сегодня никак не успеть.
голосе прошептал Ричард. -- Я уже почти согласился. На меня
давят, и я не знаю, что делать. Боюсь, если буду отпираться,
они упрячут меня куда-нибудь подальше, потому что им известно о
повальных обысках в округе. -- Голос мальчика, сперва
воинственный, теперь упал, выдавая отчаяние. Не так-то просто
десятилетнему мальчику противостоять напору взрослых, у которых
он находится в руках. -- Бабушка говорит, мол, если соглашусь
сказать все необходимые слова, то получу чего только ни
пожелаю. Но я не хочу жениться...
ибо Ричард замолк. -- Послушай-ка! Чтобы женить тебя, им нужен
священник, а отец Эндрю на это ни за что не пойдет. Значит,
кто-то другой. Скажи ему, что тебя женят насильно. Кстати, ты
не слыхал, что за священник? -- В голове у Гиацинта родилась
одна идея. -- Кто должен женить тебя?
Ричард, немного успокоившись. -- Бабушка приедет с отшельником,
который и соверщит обряд.
Гиацинт повысил голос, позабыв об опасности.
дырке. -- Слушай же! Если ты откажешься, то к тебе зайдут,
поговорят с тобой, а потом запрячут куда подальше. Лучше уж
тебе согласиться. Доверься мне! Сделай, как я говорю, это
единственный способ сорвать их планы. Поверь, тебе нечего
бояться, ты не обременишь себя женой! Ты в полной безопасности!
Короче, делай, как я говорю, и будь паинькой, соглашайся на
все. Пусть думают, что ты сломался. Может, они вообще вернут
тебе пони и отпустят в аббатство, полагая, что добились своего
и что сделанного не воротишь. Как бы не так! Будь спокоен, они
отстанут от тебя, причем надолго! Ты уж мне поверь. Согласен?
Решайся быстрее, а то они скоро придут. Ты согласен?
раздумья, но не удержался от возражений. -- Но как это может
быть? Почему мне ничто не грозит?
мальчика. Услышав короткий, но бурный взрыв смеха, Гиацинт
понял, что до Ричарда дошли его слова, он понял их смысл. И
вовремя! Потому что Гиацинт услышал скрежет открываемой двери,
а также голос леди Дионисии, притворно-ласковый, полу-просящий
и полу-угрожающий.
сказала старая леди. -- Хильтруда уже здесь. Ты будешь с ней
ласков и обходителен, чем доставишь удовольствие всем нам, не
так ли?
отошел от окна, ибо его слабый голос прозвучал теперь в
некотором отдалении:
все-таки согласный!
еще настороженно, вымолвила леди Дионисия.
мгновение он сполз вниз по скату крыши и спрыгнул на землю.
домой, в сторожку лесничего. Спешить теперь было некуда, и он
мог позволить себе легкую прогулку, размышляя о том, что охота
на него самого еще не закончена. Главное, мальчик жив и здоров,
сыт, ухожен и не отчаялся. И хотя пока он находится в положении
пленника, ему ничто не угрожает, -- ни сейчас, ни в будущем.
Наступит час, и Ричард еще посмеется над своими тюремщиками! В
самом веселом расположении духа Гиацинт бесшумно шагал по ковру
из опавших листьев сквозь тихую прохладную ночь, пахнувшую
поднимавшимися с заливных лугов туманами. Встала луна, однако
столь бледная, что едва освещала сероватые сумерки. К полуночи
Гиацинт будет уже в безопасности, в сторожке Эйлмунда. А с утра
Аннет найдет способ сообщить Хью Берингару, где тому следует
искать пропавшего подопечного брата Павла.
все, чего от него требовали, он ожидал, что в ответ на его
уступчивость его хотя бы выпустят из его маленькой комнаты,
которая служила ему тюрьмой, -- пусть даже весьма удобной. Он
не был настолько наивен, чтобы надеяться на то, что ему
предоставят полную свободу. Он хорошо понимал, что некоторое
время ему еще придется притворяться послушным и сдерживать
распирающий его смех. Прежде чем ему позволят вернуться в мир,
его тюремщикам нужно будет еще сговориться и приготовить
какую-нибудь правдоподобную историю о том, как Ричард пропал и
как нашелся. Разумеется, они в один голос станут утверждать,
что женился Ричард по доброй воле, да и кому как не им было
известно, что мальчику уже поздно протестовать и что сделанного
не вернешь. Однако один Ричард знал, что на самом деле не
совершилось ничего непоправимого. Он слепо верил Гиацинту,
полагая его слова непреложной истиной.
на кое-какие поблажки. В продолжение обряда бракосочетания он
старался сохранять вид совершенно смирившегося человека, ибо
даже тень улыбки могла выдать его с головой. Напротив, -- он
послушно произнес все слова, которые от него требовались, и
даже взял Хильтруду за руку, когда ему велели сделать это.
Причем он ни разу не взглянул на нее до того, как услышал ее
глухой, мягкий голос, повторявший ту же, что и он, клятву. Лишь
в эту минуту он впервые усомнился в добровольности ее
замужества. До сих пор эта мысль как-то не приходила ему в
голову, и он бросил короткий взгляд на девушку. В конце концов,
она была не так уж и стара, не так уж высока и всем своим видом
не столько угрожала ему, сколько сама напоминала жертву. Более
того, она была не так уж и дурна собой, если бы не выглядела
такой печальной и подавленной. В сердце мальчика неожиданно
появилось сочувствие к Хильтруде, которую, похоже, силой
выдавали замуж за него, равно как и его силой женили на ней.
свое послушание. Леди Дионисия лишь подозрительно поглядела на
него и с мрачным видом изрекла:
тех, кто действует во имя твоего блага. Ведите так себя и
впредь, сэр! А теперь, Ричард, пожелай доброй ночи своей жене.
Завтра ты познакомишься с ней поближе.
одного, а комнату вновь заперли. Впрочем, к нему прислали
слугу, принесшего еду с праздничного стола, который был накрыт
в доме для всех остальных. В задумчивости мальчик сел на
кровать, размышляя обо всем случившемся нынче ночью и о том,
что его ждет завтра. О Хильтруде же он и думать забыл, едва она
Корнев Павел
Маккефри Энн
Белов Вольф
Свержин Владимир
Грабб Джеф
Распопов Дмитрий