Чтение 34–й страницы книги ~Ненаписанные романы~

Почему никто из них прямо не сказал, что "старые представления" о
современной войне культивировал именно Сталин?)

Василевский: "Сталин исходил из того, что если боевые действия
развиваются не так, как нужно, значит, необходимо срочно произвести замену
(или расстрел: дело Павлова. - Ю. С.) руководителя. Однако такое отношение
к кадрам в первые месяцы войны далеко не всегда давало положительные
результаты..."

...Одно из преступлений Сталина, приведшее к тому, что Красная Армия
потеряла более шестисот тысяч красноармейцев, попавших в плен, и около
двухсот тысяч, павших на поле боя, выполняя сумасбродный приказ Сталина,
относится к трагедии на Юго-Западном фронте.

Об этом свидетельствует Василевский: "Вечером 7 сентября (за два месяца
боев немцы уже оккупировали всю Белоруссию, Литву, Латвию, Эстонию, вышли
к Киеву и Ленинграду, заняли рубежи в районе Смоленска, потеряв при этом
около четырех процентов своих солдат. - Ю. С.) Военный совет Юго-Западного
фронта сообщил, что обстановка еще более осложнилась... Мы с Шапошниковым
(его вновь вернули в Генштаб. - Ю. С.) пошли к Верховному с твердым
намерением убедить его в необходимости отвести войска за Днепр и оставить
Киев... Разговор был трудный и серьезный. Сталин упрекал нас в том, что мы
пошли по линии наименьшего сопротивления: вместо того чтобы бить врага,
стремимся уйти от него... При одном же упоминании о жестокой необходимости
оставить Киев Сталин выходил из себя и на мгновение терял самообладание..."

...А далее следует поразительное признание Василевского, которое
молнией высвечивает обстановку, в которой им, профессионалам, приходилось
работать:

"Нам, видимо, не хватало необходимой твердости, чтобы выдержать вспышки
этого неудержимого гнева..."

Видимо, дело тут не только в "твердости".

И Шапошников, и Василевский не могли не знать, что в эти страшные дни
войны творилось в застенках, где пытали бывшего начальника Генштаба и
будущего маршала Мерецкова, командарма Штерна (расстрелян. - Ю. С.),
начальника ПВО Алксниса (расстрелян - Ю. С.), дважды Героя Советского
Союза Смушкевича (расстрелян - Ю.

С.). (Кстати, немцы, захватившие в Вильнюсе семью выдающегося летчика,
героя боев в Испании и на Халхинголе, не расстреляли ее, хотя были обязаны
- все евреи, - полагая, что эти заложники помогут им в случае нужды
выменять на них какого-нибудь своего генерала, буде он попадет в русский
плен. - Ю. С.)

Василевский продолжает: "Вплоть до 17 сентября Сталин не только
отказывался принять, но и серьезно рассмотреть предложения, поступавшие к
нему от главкома этого направления, члена Ставки Г. К. Жукова, Военного
совета Юго-Западного фронта и от руководства Генерального штаба".

(Какой главком, в какой стране мог позволить себе столь
презрительно-высокомерное отношение как к докладам с мест кровопролитных
боев, так и к позиции мозга Красной Армии, ее Генерального штаба?!

А ведь еще 13 сентября начальник штаба Юго-Западного фронта
генерал-майор Тупиков сообщал Шапошникову: "Начало понятной Вам катастрофы
- дело пары дней".)

Василевский: "Ознакомившись в этим донесением, Верховный
Главнокомандующий спросил Шапошникова, что тот намерен ответить. И тут же
сам продиктовал ответ:

"Генерал-майор Тупиков представил в Генштаб паническое донесение.
Обстановка, наоборот, требует сохранения исключительного хладнокровия...
Необходимо неуклонно выполнять указания т. Сталина, данные вам 11
сентября. Б. Шапошников.

14 сентября 1941 года, 5 ч. 00 м."..."

Примечательно: понимая возможность катастрофы, Сталин подписал эту
шифровку фамилией Шапошникова - будет на кого свалить вину в случае краха.

Василевский: "Только 17 сентября Сталин разрешил оставить Киев. В ночь
на 18 сентября командование фронта отдало приказ отходить с боем из
окружения. Однако вскоре связь штаба фронта со штабами армий и со Ставкой
была прервана... 20 сентября погибли в бою (по иной версии - застрелились.
- Ю. С.) комфронта М. П.

Кирпонос, член Военного совета, секретарь ЦК КПУ М. А. Бурмистренко и
начальник штаба Тупиков..."

Тот самый, кого Сталин посмел обозвать "паникером"... А этот герой
сердцем болел за жизнь красноармейцев, блестяще выполнял свой долг - под
беспрерывными бомбежками нацистов, без сна и отдыха - истинный патриот
Отечества. Убежден, что эти военачальники заслуживают того, чтобы быть
помянутыми в том Памятнике жертвам сталинского террора, который мы не
можем не воздвигнуть: предательство Памяти - преступно и мстит новыми
ужасами...

Василевский: "Мне не раз приходилось слышать, что Генштаб в предвоенные
годы мало уделял внимания укреплению обороны Ленинграда... Предвидел ли
Генштаб возможность агрессии по побережью моря, через Прибалтику? Да,
безусловно. И оперативным планом, разработанным Шапошниковым, были
предусмотрены меры борьбы с врагом на этом направлении".

Однако же читатель помнит замечание Василевского что Сталин требовал
разработки лишь юго-западного варианта"!

...Примечательно, что в "Биографии" Сталина ни слова не говорится о
трагической блокаде Ленинграда, о мужестве осажденного города, о гибели
сотен тысяч - от голода и холода.

Василевский: "В связи с обострением обстановки под Ленинградом (виною
чему было в первую очередь упрямое самодурство Сталина, упрекать советских
солдат - кощунственно. - Ю. С.) Ворошилов и Жданов были вы званы в Ставку.
Разговор происходил на станции метро "Кировская". Верховный сурово
обошелся с ними и потребовал разработать оперативный план защиты
Ленинграда. Ворошилов и Жданов не выразили ни слова обиды на резкость
тона..."

Почему?! Ведь им же было прекрасно известно, кто повинен в том, что
Генеральному штабу было запрещено заниматься разработкой планов обороны
Ленинграда накануне войны?! Где чувство собственного достоинства?!
Верность правде?!

Справедливости?!

В том-то и заключается преступление Сталина, что начиная с 1924 года,
когда от нас ушел Ильич, он планомерно и по-византийски виртуозно
уничтожал всех, кто имел собственное мнение и не боялся его отстаивать под
страхом быть объявленным "оппозиционером", "социал-демократом", после -
"врагом народа", а уж засим - "диверсантом", "шпионом", "террористом",
"фашистским наймитом".

Государственный страх сделался у нас нормой жизни; возражение Вождю
каралось смертью; люди ломались, добровольно называя черное - белым, лишь
бы выжить!

Василевский: "Ставка Верховного Главнокомандования (то есть Сталин. -
Ю. С.)

приказала войскам Волховского и Ленинградского фронтов нанести
поражение вражеской группировке и снять блокаду с Ленинграда... В начале
января 1942 года советские войска перешли в наступление. Но нас постигла
неудача... В конце апреля 1942 года в Ставку прибыл командующий
Ленинградским фронтом М. С.

Хозин... Он предложил объединить войска Ленинградского и Волховского
фронтов...

Шапошников сразу же выступил против такого предложения. Сталин,
наоборот, встал на позицию Хозина... Решение Ставки о ликвидации
Волховского фронта оказалось ошибочным".

Благодаря этому своеволию Сталина, прошедшему, конечно же,
безнаказанно, прорыв блокады Ленинграда был осуществлен лишь через год, в
январе 1943-го, что стоило жителям города-героя сотен тысяч жизней.

...А что произошло весной 1942-го под Харьковом?

Генеральный штаб возражал против плана командующего Юго-Западным
фронтом Тимошенко - тот поначалу намеревался вернуть Киев, но после
категорического возражения Шапошникова скорректировал свои предложения:
надо овладеть Харьковом и создать предпосылки для освобождения Донбасса.

"Шапошников стоял на своем, предлагая воздержаться от столь рискованной
операции, - свидетельствовал Василевский. - Сталин, однако, дал разрешение
Тимошенко на проведение этой операции и приказал Генштабу ни в какие
вопросы по ней не вмешиваться... 12 мая, то есть в разгар неудачных для
нас событий в Крыму, войска Юго-Западного фронта перешли в наступление.
Сначала оно развивалось успешно, и это дало повод Верховному бросить
Генштабу резкий упрек, что по его настоянию он чуть было не отменил удачно
развивающуюся операцию. Но уже 17 мая ударная группировка противника
перешла в контрнаступление... С утра 18 мая обстановка для наших войск
продолжала ухудшаться... Мне позвонил член Военного совета юго-западного
направления Н. С. Хрущев. Он сообщил, что Сталин отклонил их предложение о
немедленном прекращении наступления, и попросил меня еще раз доложить
Верховному об их просьбе. Я ответил, что уже не однажды пытался убедить
Верховного в этом... Сталин отклонил мои предложения... Поэтому я
порекомендовал Хрущеву, как члену Политбюро ЦК, обратиться непосредственно
к Верховному... Вскоре Хрущев сообщил мне, что разговор с Верховным -
через Маленкова - состоялся, что тот подтвердил распоряжение о продолжении
наступления... 19 мая ударная группировка вышла в тыл советским войскам, и
только тогда Тимошенко отдал, наконец, приказ прекратить дальнейшее
наступление на Харьков... Но, к сожалению, состоялось оно слишком поздно:
три армии Южного и Юго-Западного фронтов понесли тяжелые потери. Погибли
командарм-57 генерал-лейтенант К. П. Подлас, начальник штаба генерал А. Ф.
Анисов, член Военного совета бригадный комиссар А. И. Попенко, командарм-6
генерал-лейтенант А. М. Городнянский, член Военного совета бригадный
комиссар А. И. Власов, командующий армейской группой генерал-майор Л. В.
Бобкин и заместитель командующего Юго-Западным фронтом генерал-лейтенант
Ф. Я. Костенко. Из окружения сумела выйти лишь меньшая часть нашей ударной