Чтение 34–й страницы книги ~ТАСС уполномочен заявить~

подарков?

- Ха! Представительские подарки - это ручка "Паркер"! Вы не знаете
заграницы, а я ее знаю! Представительский подарок - это записная книжка,
набор спичек и, как апофеоз, книга об архитектуре Полинезии! Думаете,
буржуй - щедр?! Он скуп! Он скупее нашего фининспектора! "Кук" не для
представительства! Товар "Кук" дарят раз в жизни: на свадьбу, дочке в день
совершеннолетия, любовнице; забудьте о представительстве, когда в деле
фигурирует "Кук"!

Коновалов улыбнулся:

- Спасибо вам, товарищ Абрамов.

"Славину.

По возможности установите, снимал ли Дубов номер в отеле "Хилтон", и
если да, то какой? Цикличность? Стоимость? Как расплачивался - чеками или
наличными? Установите также, где находится представительство ювелирной
фирмы "Кук и сыновья"? Кто генеральный директор? Есть ли каталог на
ювелирные товары бельгийского производства? Можно ли найти фамилии людей,
покупавших год назад бриллиантовые серьги с изумрудом стоимостью от двух
до трех тысяч долларов?

Центр".

Подразделение Коновалова обобщило данные на Дубова. Константинов, в
частности, поручил выяснить, отчего по возвращении из Луисбурга Дубов
отказался от предложенной ему докторантуры.

- Он не только от докторантуры отказался, товарищ генерал, -
докладывал Коновалов, обобщив глубокой уже ночью собранные материалы. -
Выясняется довольно занятная картина: во-первых, ему предложили должность
заведующего отделом в управлении, оклад триста пятьдесят. Отказался.
Странно, потому что он не назойливо, но точно дает понять окружающим, что
с деньгами у него довольно трудно. Отказался и от учебы в академии. Три
месяца он ждал должности старшего референта в том именно отделе
Координационного института, куда стекаются все закрытые материалы по
"африканскому узлу". Оклад - двести, премиальных нет.

- Какие он мог получить выгоды в Координационном институте? Более
интересные командировки, перспектива роста?

- Никак нет. Командировки ему гарантировали, когда приглашали
заведующим отделом, - практически, весь мир. Там же ему обещали дать
льготы, если он решит писать докторскую. Перспективы роста в
Координационном институте - весьма незначительны, разве что только
защитится...

- Он пишет диссертацию?

- Нет. Мы навели справки, он даже не поднимал этот вопрос.

- Как характеризуют?

- Положительно. Дисциплинирован, скромен; очень аккуратен в работе с
секретными документами.

- Какой, кстати, у него дома приемник?

- Его же нет в Москве, Константин Иванович... Мы не имеем права -
пока что, во всяком случае, - входить к нему в квартиру...

- Надо продумать, как выяснить, что у него за приемник?

- Я прикину комбинации, товарищ генерал.

- Когда кончите "прикидывать"?

- Я сообщу вам план мероприятий сегодня же...

...В четыре утра пришел Проскурин.

- Где Дубов? - спросил Константинов.

- Я сделаю все, чтобы найти его.

- Ну в таком случае мы обязаны не разрешить вам делать все, а лишь
то, что не противоречит закону...

Константинов открыл папку с особо срочными телеграммами:

- Ответьте мне, кто из людей по "суженному кругу" - знал о наших
поставках в Нагонию?

- Я должен посмотреть еще раз материалы на фигурантов.

- На кого? - Константинов поморщился. - "Фигурант" - по Бархударову -
значит "артист балета".

- Так было принято говорить, товарищ генерал. "Фигурант" - то слово,
которое истиннее других выражает смысл, в него заложенный.

Константинов задумчиво возразил:

- Слово - само по себе - безлично, оно не может быть ни лживым, ни
истинным, так, кажется, считал Сократ. Истина или ложь вытекают из
сочетания слов, которые слагаются в то, что ныне мы определяем "точкой
зрения"...

(Констатинов имел два образования: работая токарем в Запорожье, он
был мобилизован по комсомольскому набору в КГБ осенью пятьдесят четвертого
года; заочно окончил юридический институт; потом, работая над
диссертацией, сдал экстерном экзамены на филологическом факультете;
английская литература XIX века; отец его, пограничник, погибший во время
обороны Бреста, был учителем русского языка, поэтому, видимо, у
Константинова была совершенно особая требовательность к точности выражения
мыслей; одной из любимых его книг была работа ленинградского писателя Льва
Успенского - постоянное сражение старого мастера за чистоту языка
восхищало Константинова.)

- Я должен посмотреть материалы на фигу... на интересующих нас лиц.
Но в связи с чем возник вопрос о поставках? - недоумевающе спросил
Проскурин.

- В связи с телеграммой Славина. Могу помочь: в Луисбурге об этих
поставках знает только один человек - Зотов.

- Учитывая его отношения с женою - дарауажабааа и мирное
сосуществование, - усмехнулся Проскурин, - здесь об этом наверняка знала
Винтер.

- Допустим. А кто еще?

Через полтора часа Проскурин доложил, что такого рода информацию - по
роду своей работы - получал лишь один человек: Дубов Сергей Дмитриевич.

"Совершенно секретно.

Генерал-майору Константинову.

На ваш запрос сообщаю, что авиабилет в Адлер на фамилию Дубова Сергея
Дмитриевича был сдан четыре дня назад в агентстве Аэрофлота в гостинице
"Метрополь".

Подполковник Зыков".

ПОИСК-V

Дональд Ги оказался высоким, моложавым, совершенно седым человеком;
лоб его рассекал багровый шрам, и поэтому в журналистском мире его звали
"Ги Харви Скорцени", соединив имя убийцы Кеннеди с фамилией похитителя
Муссолини.

Он назначил Степанову встречу в холле - кондиционер в его номере,
как, впрочем, и во всех других номерах, не работал: колонизаторы
демонтировали оборудование, хотя им предлагали большие деньги, согласись
они научить местных служащих, как обращаться с немудреной в общем-то
системой. Единственным местом в отеле, где можно было дышать, оказался
холл - там ходил сквозняк, потому что все двери были открыты постоянно, и
с океана, особенно к вечеру, веяло свежестью.

- Я Дмитрий Степанов, из Москвы, спасибо, что нашли для меня время.

- Мне интересно с вами повстречаться, я, говоря откровенно, ни разу
не говорил с русскими с глазу на глаз. У вас ко мне дело?

- Да.

- Пожалуйста, мистер Степанов.

- Меня интересует ваша эпопея с Глэббом.

Лицо Дональда Ги закаменело, он сразу же полез за сигаретами, достал
мятую пачку "Честерфилда", предложил Степанову раскрошившуюся сигарету,
жадно затянулся, потом вжал сильную голову в птичьи плечи и ответил:

- Мне бы не хотелось трогать эту тему.

- Вы сдались?

- Не просто сдался. Я подписал безоговорочную капитуляцию.

- Из-за того, что у вас не хватало фактов?

- Не только.

- Видите ли, я несколько раз путешествовал по Азии... У меня есть
материалы по банку мистера Лао.

- Вы их получили легально или вас снабдила разведка?

- Если бы меня снабдила ими разведка, мне было бы трудно опубликовать
книгу о мистере Лао - разведки мира не очень-то любят, когда их материалы
уходят в печать. Вы начали разматывать это дело с другого конца, мистер
Ги. Начинать надо было с того, по чьему приказу убили секретаря Лао.

- Убийцы не были найдены.

- Вы убеждены, что их искали?

- Формально - да. Но разве в Гонконге это мыслимо... Вы там бывали?

- Нет.

- Если вас интересует проблема мировой наркомании - советую съездить.

- Я пытался. Мне не дают визу. Свобода передвижения на красных не
очень-то распространяется, ваши люди преследут свои интересы, когда шумят
по этому поводу... Вам фамилия Шанц говорит о чем-нибудь?

- Вильгельм Шанц, немец из Мюнхена?