что служба наружного наблюдения потеряла эту "аристократическую стерву" -
ее пересадил в свой "даймлербенц" Гуго Шульц, и на Восточном вокзале, где
ее ждали агенты, она не появилась: Гуго придумал легенду, по которой
Ингрид, потеряв билет на самолет, попросила его довезти ее до Франкфурта и
там помочь сесть на первый проходящий экспресс. Билет ее они подбросили на
одной из улиц по дороге на Кепеник, заложив его в тот журнал, для которого
Ингрид писала, - так что в легенде все было правдой, кроме самого факта
"потери". Однако признаваться, что наружное наблюдение потеряло
Боден-Граузе, шеф гестапо Мюллер не мог, поскольку "наружники" подчинялись
его отделу и он не хотел давать против себя карты Гейдриху, который
недолюбливал его за "деревенские манеры, излишнюю жестокость и колебания в
дни, когда начиналось наше движение". Мюллер, впрочем, не говорил, что его
люди "ведут" аристократку - он не мог подставиться на лжи, - он лишь
настаивал на том, чтобы Диц не терял времени зря: Мюллер, как и Гейдрих,
не очень-то верил теории "словесного портрета" - он предпочитал доверять
фотокамере и подробным донесениям агентуры.)
Боден-Граузе - красивая брюнетка. Со Штирлицем, однако, сидела блондинка,
только овал лица и глаза были чертовски похожи.
жена подвижника славянской поэзии.
себя то, что ему очень хотелось услышать. - Эта баба интересует меня с
точки зрения наших интересов.
сказал Штирлиц, понизив голос. - Интересный вариант, Диц, очень интересный
вариант...
небезынтересна, потому что Омельченко из породы тех, кто себе на уме. Не
очень-то доверяйте его пришибленности: евреи точно так же ведут себя в
нашем обществе.
хлопотный день... Или у вас намечено м е р о п р и я т и е с блондинкой
из Ростока? - многозначительно добавил Диц, просияв широкой улыбкой.
сказал про "мероприятие", что Штирлиц еще более уверовал в правильность
своей мысли.
объясните ему свое отсутствие? Вы же уедете отсюда, нет?
бредите работой. Это, конечно, прекрасно, но если сломаетесь, кому вы
будете нужны? Рейх ценит сильных работников.
- я чувствую в себе достаточно силы.
начал говорить - мудрено, изысканно, о поэзии и живописи, об их
взаимоисключающей взаимосвязанности - с явным желанием понравиться Магде.
Омельченко не мешала ему, и наконец он принял решение.
задержались по моей просьбе.
танцами, если позволите.
посмотрев на Штирлица. Он чуть прикрыл глаза, успокоив ее, и пошел к
выходу быстро, чуть даже склонившись вперед, как человек, остро ощущающий
время, данное, конкретное время, от которого зависит успех или неуспех его
задумки.
холодную баранку, и сидел так с минуту. Он думал о том, где сейчас Диц
может быть с Еленой. Он не мог ошибиться. Лицо Дица, чувственное и
тяжелое, было так полно нетерпения и похоти, когда он пил якоби.
- рассуждал Штирлиц. - Поэтому он обратился ко мне. Он все рассчитывает по
своей логике и в меру своих умственных возможностей. Он вправе, конечно,
вербовать эту Елену - находка невелика, хотя, может, и похвалят за
расширение агентурной сети. Но если я прав и если ты поволок в постель эту
бабу, которая очень не любит своего мужа, тогда ты станешь моим рабом,
Диц. За связь с иностранкой полагается партийный суд. Если я сделаю то,
что я решил сделать, тогда мне не будут страшны твои холодные вопросы о
Магде и твоя проклятая зрительная память, будь она неладна, и весь ты -
более того, ты очень будешь нужен мне в ближайшие дни, как никто другой,
Диц".
квартиры гестапо на Пачлиньской и Славковской были забиты бандеровцами и
мельниковцами. Организационные вопросы решались в краковском управлении
гестапо - туда оуновцев не допускали. Когда Штирлиц однажды спросил Дица,
надежно ли в их офицерской гостинице на Плянтах, что напротив Вавеля, тот
ответил, что самое надежное место именно в этом отеле - никто из
посторонних не имеет права входа, "только в сопровождении наших людей".
предупредить, что будет занят по работе полчаса. - Портье глянул на часы.
- Соединить?
похлопал себя по карманам, досадливо щелкнул пальцами:
дверям, нет?
открывать двери.
Ключ, таким образом, внутри оставить нельзя. Нажмешь изнутри кнопку -
дверь заперта, поверяешь ключ снаружи - открыта.
включено радио, передавали концерт Брамса.
ключ, который подходил ко всем дверям - в военных гостиницах было вменено
в обязанность иметь такой универсальный ключ. Он вошел в маленькую темную
прихожую тихо, на цыпочках. Музыка неслась из комнаты, одна лишь музыка.
Штирлиц рывком распахнул дверь. С большой тахты взметнулся Диц, который
показался сейчас Штирлицу рыхлым и нескладным: в форме он всегда был
подтянут. Елена медленно натягивала на себя простыню. Диц выскочил в
прихожую - лицо его стало багровым.
истерику...
белые полосы, - слушайте, это какой-то бред.
делайте подлости, я же вам ваш товарищ...
возвращайтесь. Потом поговорим. Ладно?
слушать, повернулся и вышел.
драку, и он победил в первом раунде, получив такого врага, который теперь
не остановится ни перед чем.
исходя из собственного опыта. Люди разные, и, если проецировать на себя
каждого, с кем сводит жизнь, тогда можно наломать много дров и провалить
все дело. Нет, он раздавлен теперь. Он будет другим, хотя постарается
казаться прежним. Он будет успокаивать себя тем, что я был один, без
свидетелей; он будет убеждать себя, что показания Елены, если ее вызовут,
не примут во внимание - какая-то полурусская украинка, ей нет веры. Но это
все будет на поверхности его сознания. Внутри он уже сломлен. Он станет
гнать от себя эту мысль. И я должен помочь ему в этом. Я должен сделать
так, чтобы он испытывал ко мне благодарность - как арестанты, которых они
готовят к процессу: те тоже начинают любить своих следователей и верить
им".
откланяться в связи со срочными делами, а господин Диц и Елена едут
следом: она хотела посмотреть вечерний город.
голубчик.
крутил по красивым, опустевшим уже (комендантский час) улицам и ощущал в
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Каменистый Артем
Куликов Роман
Афанасьев Роман